Ну и занятий с Орфордом никто не отменял: тот явно был рад продемонстрировать дочери свои умения. За две недели, положим, многому не научишься, но и то подспорье!

Перси Уизли заваливал нежданного куратора письмами, потому что, хоть умел и работать с информацией, и анализировать ее, подход к людям найти мог далеко не всегда. В итоге Марине Николаевне это настолько надоело, что она отыскала в Лондоне неплохого (судя по отзывам) психолога и силком отвела к нему Перси, строго запретив говорить о магии, а упоминать только о работе и семейных отношениях.

Эффект был внезапен. После третьего сеанса терапии Перси отправился домой и помирился с родителями. Вернуться, правда, не вернулся, сказав, что у него теперь собственная жизнь. После пятого — заявил министру в лицо, что тот за деревьями не видит леса, это раз, а два — позиция страуса, конечно, удобна, только вот задница остается неприкрытой, пользуйся, кто хочешь!

Сказать, что Фадж был в шоке — значит, ничего не сказать. В еще больший шок он пришел, когда призванная на помощь Марина Николаевна выразила солидарность с мнением Перси и добавила, что господин министр, конечно, прав — разумную осторожность проявлять необходимо, но именно разумную! А то уже наблюдается некоторое брожение в умах, и на месте министра кое-кто видит более решительную персону…

— Какую?! — всполошился Фадж.

— Скримджера, господин министр, — мрачно ответил Перси.

— Что?! Главу аврората?!

— Да, именно его, — кивнула Марина Николаевна. — А учитывая то, что он тоже сторонник принимать позу страуса, да вкупе с его солдафонскими замашками… Он одним движением пера перечеркнет всё, чего вам удалось добиться! Он же чистокровный, не ошибаюсь? Так вот, программа реинтеграции сквибов будет забыта, ручаюсь. В Хогвартсе отменят расширенное преподавание маггловедения. А меня, полагаю, отправят в отставку, как верную вашу помощницу!

— Если позволите высказать мое мнение, — вставил Уизли, — мистер Скримджер — страшный карьерист, об этом все знают. И если он займет кресло министра, то это будет пределом его мечтаний. Делать он ничего не станет, в отличие от вас, мистер Фадж! Мадам Амбридж права, он прикроет все новые проекты, притворится, что всё хорошо, всё идет по плану… Но всё уже плохо! И если вы пытаетесь исправить положение дел, то он заметет сор под коврик, ручаюсь!

— А что у нас плохо? — слабым голосом спросил Фадж, обмахиваясь папкой.

— У нас Пожиратели смерти на свободе и мечтают вернуть сами-знаете-кому былое могущество, — напомнила Марина Николаевна. — Дементоры вышли из повиновения и бродят по маггловским поселениям. Азкабан, считай, остался без охраны, куда девать преступников — не ясно. В такой сложной ситуации не хватало только удара в спину!

— Ясно, — неожиданно собрался министр. — Скримджера следует задвинуть. Пускай Азкабан курирует. Только кто займет его место? Долиш?

— Он хороший аврор, но чрезмерно исполнительный сотрудник, — ответила Марина Николаевна. — И будет служить любому начальнику.

— Гм… Шеклбот?

— Человек Дамблдора.

— Ну а вы кого предлагаете?

— Господин министр, с вашего позволения, я бы рекомендовал Дерека Уильямсона, — подал голос Уизли, получив тычка от Марины Николаевны.

— Уильямсон? А, да, помню! Полагаете, он справится? Выглядит он как-то… не слишком убедительно!

— Уильямсон прекрасный аврор, сэр! — твердо заявил Перси. — Он хорошо умеет находить общий язык с подчиненными, не злоупотребляет служебным положением, придерживается прогрессивных взглядов, как и вы, и считает, что проблемы следует решать по мере их поступления, а не замалчивать до тех пор, пока не станет слишком поздно!

— В то же время, это крайне исполнительный сотрудник, — добавила Марина Николаевна, — и пусть вас не смущает его несколько неформальный внешний вид. Уильям Уизли тоже носит длинные волосы, однако в «Гринготтсе» его считают весьма ценным служащим, верно, Перси?

— Да, мадам Амбридж, — кивнул тот и добавил: — Я подобного не одобряю, но если серьга в ухе не мешает исполнению должностных обязанностей, то пускай будет.

— А еще, — сказала Марина Николаевна, — у Уильямсона есть племянник. Сквиб.

— Так сразу бы с этого и начинали! — воскликнул Фадж и утер пот со лба. — Морочат мне голову какими-то серьгами, волосами… Уизли, подготовьте приказ о переводе Скримджера на должность начальника Азкабана. Пускай там крепит безопасность. И, соответственно, приказ о назначении Уильямсона главой аврората. Заместителей пусть сам подбирает… Да, а что с вашим исследованием?

— Вот, промежуточные итоги! — гордо сказал Перси, взмахнул палочкой и бухнул на стол министра внушительную кипу папок. — Это только по данным Общества защиты сквибов. В одиночку, сами понимаете, господин министр, не так-то просто собирать данные…

— Так много?! — ужаснулся Фадж, оценив высоту бумажной пирамиды.

— Это за полтора века, — успокоила Марина Николаевна. — Но немало, да-с.

— Вовремя мы этим занялись… — министр вынул платок и снова утер лоб. — Еще немного, и эта башня могла рухнуть и погрести под собой всех нас!

— Чеканно сказано, господин министр, — произнес Перси.

— Не надо лести, — отмахнулся Фадж и взял верхнюю папку. — Идите, работайте! И чтобы приказы были у меня на столе через полчаса!

— Будет сделано, господин министр! — браво ответил тот и удалился.

— Да, Долорес, похоже, мы с вами выпустили такого демона… — пробормотал Фадж, листая бумаги и явно узнавая фамилии. — Главное, чтобы он нас самих не пожрал!

— Не пожрет. Мы же собираемся натравить его на противника, вы не забыли? — улыбнулась она. — Ну-с, позвольте откланяться, господин министр. Мне нужно сделать кое-какие приготовления к новому учебному году.

— Снова поедете поездом?

— Конечно, — кивнула она. — У пятого курса новые старосты, а я мало верю в способность их старших товарищей донести до них всю меру ответственности, ложащейся на их плечи. Одного года явно мало для закрепления таких навыков! Ну да ничего, привыкнут…

— Да, о новой прорицательнице попечительский совет отзывается крайне лестно, — вспомнил вдруг Фадж. — И дети, говорят, в восторге. И этот культурный обмен…

— Думаю, в этом году удастся пригласить кого-нибудь из Китая или Индии — у отца Патил вроде бы есть там какие-то связи, — заметила Марина Николаевна.

— Замечательно! — сказал Фадж, и тут ввалился Перси с готовыми бумагами. — Отлично… Раз… и два. Разошлите копии по подразделениям, Уизли, и возвращайтесь к своему заданию. Вы, гхм, делаете успехи… даже, пожалуй, заслуживаете премии!

— Рад стараться, господин министр! — выпалил тот, схватил подписанные приказы и улетучился.

— Я же говорила, что юношу просто нужно как следует мотивировать, — серьезно сказала Марина Николаевна. — С вашего позволения…

— До встречи, Долорес, и непременно держите меня в курсе дел в Хогвартсе!

— Разумеется, господин министр. До встречи.

— Долорес, — окликнул Фадж, когда она уже взялась за ручку двери. — Скажите откровенно… А не метите ли вы сами в кресло министра?

В голосе его звучало напряжение и даже страх, и Марина Николаевна помедлила перед тем, как ответить:

— Несколько лет назад я думала об этом, господин министр, но теперь поняла, что ошиблась в расстановке жизненных приоритетов. Иметь дело со взрослыми людьми, прожженными политиками и интриганами… это интересно, но от этого быстро выгораешь и ожесточаешься. В особенности это касается женщин — иначе не выйдет конкурировать с мужчинами… Но я и не собираюсь, — предвосхитила она очередной вопрос. — А воспитать новое поколение достойными людьми — это куда более сложная, на мой взгляд, задача. Поэтому, господин министр, должности директора Хогвартса мне вполне хватит для скромного женского счастья!

— Ой… — как-то глупо сказал Фадж и выронил перо. На лице его читалось огромное облегчение. — Так вот оно что! Все эти ваши начинания и реформа системы образования… Конечно же, вот к чему всё шло!