Потому, догнав злобствующую спутницу, Кира, поморщившись из-за острого куска штукатурки, впившегося в босую ступню, торопливо проговорила:

— Зачем ты их убиваешь? Они нам не мешают.

Клео, всё так же, не оборачиваясь, отстраненно ответила:

— Хочу и убиваю. Да расслабься ты уже, на нас абсолютный агр висит, минусы не заработаем, хоть новую Хиросиму в одно рыло устраивай. Веселись, Кира, давай, вали их всех, тебе понравится. Привыкай, у нас так принято, если сама не убиваешь, убивают тебя, у нас вся жизнь такая. Ты не знаешь, есть в той стороне выход?

— До этого я никогда не была внутри, но снаружи выхода там точно нет.

— Плевать, через окно выберемся, или новый ключик против стен достанем. Там спокойно, главный замес сейчас на площади, перед центральным входом. А мы сейчас тихонечко проберёмся…

Впереди показалось сразу трое полицейских, двое из них волокли под руки человека в гражданской одежде, а идущий впереди на ходу возился с трубой одноразового противотанкового гранатомёта. Ни один не был готов к тому, что столкнётся с врагами здесь, в глубине здания. Клео это поняла, вскинула автоматы, но стрелять не стала, вместо этого зловеще-нетерпеливо предложила:

— Давай, Кира! Покажи класс! Это же не игроки, это всего лишь цифры! Это просто! Давай! Завали их всех!

Передний полицейский, всё осознав, выронил гранатомет, одновременно выхватывая из кобуры пистолет. Клео, коротко и очень неприлично выругавшись, выпустила две щедрые очереди, сметая всех, после чего до оглушенных пальбой ушей Киры донёсся её раздосадованный выкрик:

— Блин! Ну ты даёшь! Я думала, ты умнее! Да кончай уже головой тормозить!

Кира, в свою очередь, прежде, тоже думала, что женщина поумнее. Умная могла догадаться, что спутница не падает в обморок при виде происходящего, а такие, если понадобится, выстрелят легко. Собственно, девушка сегодня уже это делала, без малейших колебаний и моральных терзаний. Убивать, действительно, несложно, когда речь идёт о выживании. Но вот зачем тратить патроны? У неё их не так уж и много, почти все магазины собрала Клео. Так что, пускай сама теперь жмёт на спуск, раз такая жадная и кровожадная. К тому же, в самом начале просила Киру без сильной надобности к спусковому крючку не прикасаться.

Просила? Вот и получай.

Десятки головных частей, отделившись от реактивных двигателей, стремительно опускались на город, готовясь к предпоследнему этапу недолгого существования этих средств уничтожения. На нём происходит высвобождение кассет из корпусов с одновременным рассеиванием боевых элементов по поражаемой площади.

В сумме, два залпа пары установок несли несколько сот тысяч стальных роликов, способных смести с территории, прилегающей к зданию управления, всех, кто не успеет надёжно укрыться.

Но генерал пребывал далеко не в том настроении, чтобы мелочиться, когда речь заходит о смертях и разрушениях, поэтому, по зданию, вдобавок, отработали несколько реактивных дивизионов «„Градов“» и гаубичных батарей всех видов. Применялись самое разное оружие и самые разные типы боеприпасов. Сечка стальных осколков, зажигательные заряды и даже мины — к зданию управления подлетали многие тонны старого хлама, который, увы, за годы хранения на небрежно оборудованных складах, не растерял своё главное свойство.

Этот металлолом имперских времён всё ещё сохранил способность жечь, пробивать сталь и бетон, разрушать и убивать.

В зданиях старой постройки окна нередко располагаются на большой высоте. В сложившейся ситуации это неприятно, но только лишь для Киры, ведь для Клео, похоже, всё равно. Женщина слетела вниз с уже не удивляющей грациозностью хищницы из семейства кошачьих, а вот её юной спутнице, с измученными ногами, пришлось очень тщательно выбирать место приземления. И всё равно голые ступни она отбила здорово, даже губу прикусила от боли.

Хорошо было древним людям, они умели обходиться без обуви, а вот современному человеку без неё никак.

Они прорвались. Оставляя за собой смерть, прошли чуть ли не через всё здание, добравшись до той её части, которая обращена к спуску, что тянется до берега главной городской реки. По пути Кира слегка порезала бок ступни о рассыпанное по коридору стекло и чуть окончательно не оглохла, когда в кабинете, мимо которого проходили, разорвалось что-то, поменьше гаубичного снаряда, но куда больше ручной гранаты. Дверь снесло, она сбила Клео с ног с такой силой, что другая бы после такого отправилась в травматологию на носилках. Но эта поразительная женщина вскочила с таким проворством, будто, вообще, ничего не произошло.

На пути Клео ещё несколько раз убивала цифр. С ней и правда что-то не так, она действовало с ненормальной скоростью, и это не похоже на магию. У неё просто нечеловеческая реакция и оперативность принятия решений, да и с увесистыми автоматами она слишком уж легко обращается, не говоря уже о том случае с двенадцатимиллиметровым пулемётом. У Киры с малокалиберными пистолетами и близко такое не получается. Шансов у всех противников, практически, не было, они выглядели детсадовцами, выходящими против закаленного в многочисленных сражениях бойца спецподразделения. К тому же, парочку не всегда сразу воспринимали, как врагов. Мало ли, ведь впопыхах они могли сойти за обычных гражданок, оказавшихся в здании при нападении. Странно, конечно, что у таких особ имеется оружие, но здесь его столько повсюду разбросано, валяющегося без присмотра, что это ещё не повод подозревать в чём-то плохом.

Заподозрить, обычно, не успевали. Все встречи завершались отвратительно-одинаково: Клео вскидывала обе руки, её автоматы выпускали нужное количество очередей, затем парочка продолжала путь.

Когда на пересечении коридоров полицейские показались одновременно с двух направлений, она, перед тем, как открыть огонь, просто развела руки в стороны, вот и вся разница.

Кира подозревала, что Клео даже не целится. И странным образом, при этом не промахивается, или промахивается редко. При этом, на человека, хорошо знакомого с военным делом, она совсем не похожа. По тем всегда заметны отпечатки многих лет армейской службы, а на ней их, вообще, нет. Интересная женщина, слишком своеобразная, представить её в строгой форме, отдающей честь и живущей по уставу, невозможно.

Как и предполагала Клео, с этой стороны бывшего управления МВД оказалось почти спокойно. Снаружи, вообще, никого не видно, никто не преграждал путь, и из оставленного за спиной здания не кричали в спину. И не стреляли. Нападающие по какой-то причине не озаботились окружить министерство. Может, у них сил на всё не хватило, может ещё что-то помешало, но беглянкам это очень на руку.

— Не отставай, — в который уже раз бросила Клео и неожиданно-лихорадочно, иногда сбивчиво, совсем другим тоном, затараторила: — Сейчас найдём машину и свалим отсюда. Подальше свалим и в темпе. Нам лишь бы до границы кластера добраться, а там… Там, Кира, у нас всё станет по-другому. Совсем другая жизнь. Мне там, в самом начале, не понравилось. Я не поняла сразу, что к чему. Потом только распробовала, и дошло. Там, если не совсем тупая и не сильно страшная, по-всякому можно устроиться. Там всё нормально. Да ты почти про все свои проблемы забудешь, если не про все, там ты будешь…

Кира в один миг отключилась от слов Клео, она их слышала, но не воспринимала. Не до разговоров стало, потому что до ушей, не до конца отбитых грохотом взрывов и пальбой, донесся пугающий звук. Сознание ещё не успело его осознать, а тело, ко многому привыкшее за последние годы, уже действовало, уже расчётливо летело туда, где есть надежда сохранить руки, ноги, да и саму жизнь.

Изо рта, напоследок, вырвался отчаянный крик:

— Клео! Падай!

Ничего больше Кира объяснить не успевала. Несколько метров отделяло её от старого здания, где, под обращённой на восток стеной, в глубокой нише поблескивало оконце полуподвального этажа. Именно там и скрывался шанс на спасение.