Истван сплюнул под ноги и присел, чтобы завернуть кости в рубашку. Я внимательно наблюдала за его движениями, стараясь уловить малейшие признаки нездоровья. Душевные потрясения — сомневаюсь, чтобы, разговаривая с бородачом, некромант внутреннее оставался спокойным — не лучшим образом влияют на восстановление энергии. Но внешне Истван казался здоровым: не шатался, не покрылся испариной, не стремился прислониться к оградке. Только бронхит опять заработает.

— Не заболею, можешь не кудахтать, — угадав ход моих мыслей, ответил Истван и закинул узелок за спину. — Перстенёк Джено — на редкость хорошая штука, а господа чиновники разозлили настолько, что сил прибавилось. Ты, кстати, как, идти сможешь, или мне вытереть обо что-то руки?

Нервно сглотнула, представив путешествие на груди некроманта, и отчаянно закивала: могу, могу идти. Нет, я не имела ничего против Иствана, если тот не надорвётся или не уронит, но, спрашивается, где окажется узелок с костями? Правильно, у меня на животе. Череп, кишащий червями! А ещё воняющий так, что рвоты не избежать.

Истван испытующе покосился на меня, прищурился и решительно направился к дереву, под которым сидела. Некромант смотрел так, как недавно на председателя комиссии, то есть презрительно, свысока и сердито. Ума не приложу почему.

Узелок полетел на землю и развязался.

Завизжав, мигом оказалась на ногах и прижалась к стволу.

Вблизи череп оказался ещё хуже, чем там, в могиле. Время и кладбищенские обитатели ещё не полностью отполировали его, оставив пару клочков кожи, и, кажется, мозг. Кажется, та серая вязкая масса, брызнувшая из трещины, именно он.

Ай, уберите от меня эту гадость! Почему, почему этот покойник не истлел, как положено? Шестнадцать лет — достаточный срок, должен голый скелет остаться.

Сообразив, что мерзкое нечто запачкало юбку, завизжала ещё громче и попыталась стереть о кору. Хлопала и хлопала подолом по дереву и старалась не думать о черепе.

Потом разобрала злость на некроманта. Он ведь специально это сделал, знал, что испугаюсь!

— Магиня! — с презрением процедил Истван и забрал подпорченные останки. — Ещё в обморок бы плюхнулась!

— Она девочка, — подал голос Винс, — они мертвяков боятся.

Обиженно глянула на парня — предатель, занял сторону некроманта! — и убедилась, тому тоже покойники не нравились. Иначе почему Винс бочком к главной аллее пятится?

— Две девчонки, — констатировал Истван. От него не укрылись манёвры студента. — Только одна, в отличие от тебя, задачки решать умеет. Ну, чего замер? Видишь, барышня устала, до дома проводи. Мной ведь барышня брезгует, не иначе мертвечиной несёт.

Некромант метнул на меня уничижительный взгляд и демонстративно повернулся спиной. Я попыталась объяснить причину оскорбившего его поведения, но Истван коротко и ясно приказал:

— Заткнись!

Не найдя, что ответить на такое вопиющее хамство, промолчала и заковыляла к Винсу. Тот с готовностью подхватил под локоток, а потом, осмелев, и вовсе приобнял за талию. Я не стала возражать: ноги не держали, дрожали так, будто прошла десяток вёрст.

По дороге обсудили заданные Винсу задачки. Я как раз объясняла, как решается первая, когда, на мосту, ощутила знакомое покалывание за ухом. Расплылась в радостной улыбке и обернулась. Эрно! Эх, за эти суматошные дни совсем его не видела, а раньше, бывало, часами болтали.

— Гляжу, комиссия пошла пьянствовать? — подмигнул дух и выразительно глянул на руку Винса. Показалось, или в глазах мелькнуло недовольство?

Парень сразу засмущался и переместил ладонь на моё плечо.

— Простите, — сдавленно пробормотал он, — случайно вышло.

Эрно кивнул и пристроился между нами, щекоча холодком кожу. Странное ощущение, всё же, когда рука проходит сквозь тело призрака. Винсу неприятно, а мне уже привычно, даже хочется, чтобы Эрно придвинулся ещё ближе, коснулся сердца… А ещё лучше бы коснулся ладонями лица, но это несбыточная мечта.

Погрустнев, тайком взглянула на Эрно, в который раз представляя это лицо живым. Он не видел — втолковывал Винсу, что нужно сделать, пока комиссия предаётся чревоугодию. Я не слушала — мысленно очерчивала пальцем высокие скулы, рот, подбородок… Вспомнила о кольце и артефактах и дала себе слово выкопать. Не может меня стошнить при виде тела любимого человека, а если стошнит, лгунья я и никаких чувств к Эрно не питаю.

Откопаю и стану любоваться. Хотя бы к костям прикоснусь…

На глаза навернулись слёзы. Поспешила смахнуть их, но Эрно всё равно заметил.

— Что ты? — встревожено спросил он, пытаясь заглянуть в глаза. Я же старательно отворачивалась. — Не видели они меня, иначе… — дух хмыкнул, — такой скандал бы разгорелся! Призракам положено сидеть смирно, а не работать наравне с живыми.

Так вот почему он пропал! А я-то гадала, отчего Эрно не видно на кладбище! Конечно, он прятался от этих крючкотворов, с которыми, увы, приходится считаться. В Академии ведь так же: есть умные, знающие преподаватели, а есть ушлые типы, занимающие тёплое местечко и измывающиеся над студентами. Хуже всего, когда они ещё какой-нибудь спецкурс читают. Приходится, сжав зубы, терпеть и мириться с жизненной несправедливостью.

— Может, я отойду, а вы поговорите? — предложил Винс и, сделав паузу, добавил: — Я же вижу, вам надо…

Покраснела и поспешила заверить, никаких секретов меж нами нет. Однако, догадливый парень! Или у меня всё на лице написано? Плохо-то как!

Желая уйти от скользкой темы чувств, начала расспрашивать об инферне, самоучке-некроманте и странных покойниках.

Эрно заинтересовался, попросил назвать пару имён.

— Так это же почтальон! — мигом вспомнил дух отрытого Истваном покойника. — Он ещё при мне умер. Сердце отказало ни с того, ни с сего.

Я резко остановилась. Не нравится мне такая внезапная смерть, пахнет убийством. И должность такая, что можно легко нечаянно нажить врага — всего-то письмо не отдать по очень настойчивой просьбе, адресата запомнить или по ошибке прочитать чужую переписку.

На сердце можно легко воздействовать магией, никаких следов не останется. Это даже я теоретически сумею, если задумаю кому-то отомстить. Только мне придётся рисунок на двери чертить, специальную атмосферу в помещении нагнетать, жертву туда заманивать, а тому же боевому магу просто под окнами прогуляться.

То есть все под подозрением, абсолютно все волшебники Башни духов, а так же студенты-практиканты, проезжие чародеи и местные жители, на досуге балующиеся колдовством и тщательно скрывающие наличие магического диплома.

— Эрно, — я вмиг стала серьёзной, — пожалуйста, слетай на кладбище и глянь на остальных семерых. Если их души здесь, поговори, узнай, какой некромант использует их для подпитки. И инферн… Скажи, он при тебе появился?

— Нет, — не задумываясь, ответил Эрно. — Башня полнилась духами, но все более- менее смирные. Спиритов мы сразу уничтожили, ещё парочку нерождённых… Просто до нас в башне жило всего два мага, они не справлялись с обитателями верхних этажей.

Лич потащил меня наверх. Комнату помню смутно, но пыли там хватало. Никаких духов, никакой нечисти — и ощущение того, что туда никто давно не подымался, пару десятилетий точно. Случайно или нет, что лич лечил именно там, а не в библиотеке? Ой, сомневаюсь! Уж не прячется ли там телепорт? Или, ещё хуже, не живёт ли таинственный некромант, который на самом деле ученик лича? Тот вполне мог взять в обучение кого-то из магов, чтобы тот исполнял различные мелкие поручения. Скажем, заготавливал ингредиенты для экспериментов, подопытных жертв подбирал. Может, инферн как раз для таких целей служит — загонять и убивать людей для учителя.

— Так, Рената, — Эрно знакомым жестом поправил несуществующие артефакты на шее — значит, нервничал, эту привычку я выучила, — ты подозреваешь, будто…

Он не договорил и покосился на Винса. Кивнула, соглашаясь, говорить при парне не следует. Не то, чтобы я не доверяла Винсу, но нельзя зародить ни тени сомнения в порядочности наставников. Это непедагогично, плюс поползут разные слухи…