Остальные волшебники, необычно серьёзные и зализанные, понуро плелись позади комиссии. Судя по выражению лиц, мечтали они об одном — поскорее сплавить ненавистных проверяющих.

Винса среди них не оказалось — значит, оставили присматривать за Башней.

Разумеется, меня заметили.

По лицу главного проверяющего расплылась гаденькая улыбочка, не сулившая ничего хорошего. Значит, прекрасно знал, как выгляжу. Немудрено — в Верешене, наверное, нет других девиц со сломанной рукой.

Постаралась придать лицу беззаботное выражение, изобразить, будто слыхом не слыхивала ни о какой комиссии. И не магиня вовсе, а так обыкновенная горожанка. Оставалось надеяться на милость небожителей. Вроде, Белбога не обижала, пусть смилостивится, нашлёт туману или просто сделает невидимой.

— Госпожа Балош? — голос бородача сочился сладким ядом.

Рискнула и не откликнулась. Может, чудо всё-таки произойдёт?

— Госпожа Рената Балош, — уже настойчивее повторил проверяющий.

Вздохнула и покорно поплелась к нему.

— Барышня, очевидно, потеряла часы, — обладатель черничной мантии оглядел меня с головы до ног. Холодный, цепкий взгляд и хищная улыбка сулили большие неприятности.

Покачала головой и свалила вину на Иствана:

— Простите, помогала местному некроманту. Он ещё не оправился от ранения, а спокойствие горожан необходимо беречь.

Вот так, и не слова об инферне. Если рассказать ещё и о втором любителе кладбищ, разразится скандал, а магов уволят с государственной службы. Сомневаюсь, будто новый руководитель диссертационной практики отнесётся ко мне так же тепло, как Джено, новый главный маг башни не завалит рутинной работой, а новый же некромант не выселит из дома. Хотя, выселять будет уже некого: Истван позаботится. И даже не обвинишь его в жестокости — закономерная реакция на крах карьеры. Посему пусть эти господа думают, будто я всю ночь бодрствовала на могилках.

— Вы тоже ранены, — бородач выразительно глянул на руку в лубке. — И, насколько мне известно, приписаны к гарнизону Башни духов, а не некроманту. С ним я побеседую позже, а теперь прошу вас, — он обернулся к Авалону и хрустнул мясистыми пальцами, — объяснить, почему нарушаются правила допуска к работе.

Главный маг молчал, а улыбка проверяющего становилась всё гаже. Он поманил одного из коллег и велел занести в протокол факт грубого нарушения.

— Я не студентка, а дипломированный специалист, могу заниматься, чем угодно, после положенных часов в Башне, — громко заявила я и смело шагнула к бородачу. — О каком нарушении идёт речь? Или помощь ближнему возможна только по бумажке? Назовите постановление, по которому аспиранты высших учебных заведений являются рабами научных руководителей вне учёбы.

Кровь прилила к щекам. Хотелось накричать, прогнать этого чиновника, которому бумажки важнее людей. Такая злость брала, что аж трясло.

Бородач уставился на меня с искренним удивлением. Молчал, очевидно, подыскивая весомый формальный ответ.

Кристоф дёрнул за рукав и прошипел:

— Рената, лучше помолчите! Я эту братию знаю, только хуже сделаете.

Упрямо мотнула головой и одарила проверяющего презрительным взглядом. Если всё уже плохо, хотя бы совесть не замучает.

— То есть вы самовольно? — пожевав губы, протянул бородач. — Занятно, занятно… Ввиду вашего положения — ещё и странно. Хотелось бы знать, отчего добровольная помощь для вас важнее выполнения прямых обязанностей.

Закашлялась, пытаясь выпутаться из неприятной ситуации.

Разум вновь взял вверх над эмоциями и напомнил: кандидатская степень лишней не бывает, а я на волоске, чтобы её потерять.

— Он её сосед, — подал голос Авалон, — и специализация госпожи Балош предполагает тесную работу с некромантами. Рената как раз выполняла свои прямые обязанности, то есть проверяла местное кладбище в связи с недавними событиями.

Проверяющий почесал бородку и промурлыкал:

— А по сводкам нежити в округе нет. Неужели что-то скрыли?

Ситуация выходила из-под контроля. Ещё немного, и все мы запутаемся в паутине лжи.

Кинулась в омут головой и протараторила, опередив Авалона:

— Оборотни могилы могли потревожить, мы проверяли.

Вот так, малой кровью. Наверняка о бродящей вокруг Верешена стае известно, да и на кого ещё списали моё ранение? Судя по обрывкам разговоров, собирались представить всё как нападение волкодлаков. Да и жители хорошо помнили магическую охоту, умолчать нельзя. А инферн… Ну показался один раз, едва не убил и пропал. Надеюсь, Авалон соврал, в остальных не сомневаюсь.

Лицо бородача разгладилось, и я с облегчением перевела дух. Определённо, Белбог не оставил в беде!

— Не волнуйся, просто молчи и со всем соглашайся, — шепнул Эрно.

Чувствовала его незримое присутствие и улыбалась. И от звука голоса, и от чуть заметного шевеления волосков за ухом. Дух духом, а движение воздуха создаёт. Если захочет, разумеется.

Так спокойно, так хорошо, и комиссия страшной не кажется.

Потеряв ко мне интерес и ограничившись: 'С вами мы поговорим после, есть пара вопросов', бородач вернулся к прерванной беседе с Авалоном. Зато ко мне тут же подошёл другой обладатель черничной мантии, сухонький такой, с раскосыми глазами, отвёл в сторонку и попросил рассказать о недавних событиях в Верешене.

— Вы его не бойтесь, — говорил искуситель, косясь на Авалона, — господин Имерский не узнает.

Сделала большие глаза и заверила, что никто, лучше главного мага башни, не расскажет о произошедшем. А я что? Теоретик, спокойно занималась духами и спиритами, в вопросы безопасности не вникала. И пострадала из-за собственной беспечности: не стоило без некроманта на кладбище ночью идти.

Собеседник, судя по внешности, уроженец восточных земель, раздосадовано скривился и отошёл. Я же осторожно, по шажку начала отставать, а потом и вовсе припустила к башне.

Как и предполагала, Винс сторожил общественное имущество. Студент засел в библиотеке и тоскливо листал страницы. Рядом лежал листок — очевидно, задание. Выполнять его Винсу не хотелось, но пока комиссия не уедет, придётся делать всё по правилам.

Усмехнулась и мысленно довольно потёрла руки. Кажется, мы придём к соглашению.

Эрно за плечом фыркнул и многозначительно, то ли предупреждая, то ли осуждая, прошептал: 'Рената!'. Отмахнулась и, улыбнувшись, присела рядом с Винсом. Глянув на листок, убедилась — скучная теория, решу за пятнадцать минут. А парню бы в книгах копаться пришлось, вздыхать, изводить бумагу…

— Ви-и-инс, хочешь, за тебя задание сделаю? — сладким голоском пропела я, почти копируя интонации бородатого проверяющего. Интересно, куда их Авалон повёл? Город осматривать?

Эрно повис над столом, закатил глаза и укоризненно погрозил пальцем: не развращай молодое поколение! В ответ захлопала ресницами, вызвав в Винса оторопь: тот ведь не видел духа.

— Я так, со знакомым общаюсь, — тут же отмела предположение о сумасшествии. — Ну, сам сделаешь или помочь?

— А что взамен? — Глаза Винса радостно блеснули. Он заёрзал на стуле, нетерпеливо посматривая на меня.

— Работа на свежем воздухе, — я благоразумно умолчала о кладбище. — Нужно яму выкопать.

Парень задумался и согласился.

Эрно бурчал, упрекал в непедагогичности, но потом, узнав детали, согласился, иначе нельзя.

Дух улетел, пообещав рассказать о переговорах комиссии, а я в сопровождении Винса спустилась во двор за лопатой. Оставалось надеяться, парень не сбежит, завидев кладбище.

Истван сидел, прислонившись к шершавому стволу дуба, и лениво наблюдал за Винсом. Тот, сняв рубашку, раскапывал могилу.

Плита, под которой погребли покойника, оказалась тяжёлой. Мы облегчили её заклинанием, и Винс аккуратно переложил камень на другое захоронение.

— Что ты как девчонка? — недовольно покрикивал Истван.

По его мнению, Винс не проявлял должного рвения. А по мне — работал споро, учитывая трудность поставленной задачи. Глина создавала много неудобств, серьёзно затрудняя раскопки. Ноги скользили, утопая в засасывающей жиже, лопата с трудом подхватывала пласты неподатливой почвы.