– Лощина посреди папоротника, – начала читать Аврил.

Лидия заложила пальцем место в книжке и наблюдала за Аврил.

Когда проводишь с кем-то бóльшую часть времени, редко доводится по-настоящему увидеть человека. Вы слишком заняты совместным наблюдением за другими вещами. Даже когда говорите, вы никогда на самом деле не смотрите друг на друга. Ты просто бросаешь взгляд, смотришь в сторону, рассматриваешь другие вещи.

Возможность смотреть на нее сейчас была похожа на украденный кусочек шоколадки, спрятанный в закрытом рту и тающий у Лидии на языке.

У Аврил были густые каштановые волосы, настолько темные, что казались черными. Сегодня она их выпрямила, и они спадали по плечам. Она всегда убирала волосы за уши. Ногти у нее были обкусанные и короткие. Она носила крошечное серебряное кольцо с ракушкой, которое Лидия привезла ей с Наксоса, когда ездила туда на выходные, до того, как мама с Ричардом расстались.

Ее длинные ресницы были темнее волос. На скуле была родинка, а на щеках веснушки, появлявшиеся с весенним солнцем. В каждой мочке было по две дырки – мать Аврил еще их не обнаружила. Они совпадали с пирсингом Лидии. Они прокололи их с разницей в половину семестра. Пистолет для пирсинга застрял в левой мочке Аврил, и дырка начала кровоточить. После этого они пошли в «Макдоналдс», и Лидия приложила кусочек льда из кока-колы к маленькой ранке Аврил. Капли тающего льда текли по ее голой руке, и Аврил вытерла их пальцем.

– Он поцеловал ее, – читала Аврил, четко и негромко, но выразительно.

У Аврил всегда был выразительный голос. В седьмом классе она выходила к доске и читала свои книжные обзоры – в те дни, когда она носила косички, а Лидия просила маму сделать ей такую же прическу, хотя все время вырывалась и получалось небрежно. Они носили одинаковые школьные туфли с ремешком. Когда Аврил читала, Лидия закрывала глаза и слушала ее голос.

Они сделали друг друга теми, кем были сейчас. Волосы Аврил, смех Лидии; выходные Лидии, палец Аврил. Они покупали одинаковые вещи в одно и то же время, хотя выглядели в них по-разному. Их истории были написаны на телах друг друга.

Так будет всегда.

– Лидия Левинсон?

Смех в классе вернул ее к реальности. Она сидела за последней партой в классе мисс Дрейтон, и все, повернувшись, уставились на нее.

– Я знаю, что Аврил очень красивая, – сказала мисс Дрейтон, – но теперь твоя очередь читать.

Аврил улыбнулась, закатила глаза и покрутила пальцем у виска. Кто-то хихикнул.

Ненавистный румянец быстро поднимался вверх по шее.

– Со следующей главы. Особенности сумеречной прогулки, – предложила мисс Дрейтон.

Лидия пролистала страницы и, откашлявшись, начала читать.

К тому времени как Лидия вернулась домой вместе с Аврил, Джо уже включила канал СиБибис на телевизоре, а в духовке стоял рыбный пирог. Обе девочки были в незаправленных рубашках и школьных джемперах с закатанными рукавами. Между юбкой и носками виднелись голые ноги. Они, как всегда, казались выше, чем она ожидала, а их длинные волосы были собраны в неряшливый хвост.

Этой осенью, утром в первый день школы, Джо предложила Лидии расчесаться. Волосы ее выглядели просто прекрасно, когда были вычесаны и спадали блестящими медными волнами вокруг лица и по спине. Но, увидев у двери лучшую подругу Лидии, которая зашла за ней, чтобы вместе пойти в школу, Джо оставила всякую надежду. Волосы Аврил были собраны в растрепанный пучок, поэтому и Лидия сделает такую прическу. Девочки одинаково одевались, одинаково говорили, им нравилась одна и та же музыка и телевизионные шоу с того момента, как они познакомились.

Лидия захлопнула дверь, а Аврил втянула воздух и сказала:

– Отлично пахнет, миссис Меррифилд.

Джо оторвалась от раковины, где мыла помидоры черри.

– Рыбный пирог. Я сделала лишний на прошлой неделе и заморозила. Оставайся на чай, Аврил.

– Не получится, – сказала Лидия, выходя из кухни. – Я зашла только переодеться и иду гулять.

Аврил с извиняющейся улыбкой посмотрела на Джо:

– Мы встречаемся с парой друзей в «Starbucks» для подготовки к экзамену. Надеюсь, все окей.

– Нет, мне нужно… Лидия!

Лидия уже направилась в свою комнату, но неохотно вернулась и прислонилась к дверной раме, готовая уйти.

– Мне нужно поехать в Лондон навестить твою бабушку, – продолжила Джо, вытирая руки кухонным полотенцем. – Я хочу, чтобы ты покормила Оскара и Айрис. Я вернусь в девять, самое позднее – в десять.

– Я не могу, – запротестовала Лидия. – У меня планы.

– Извини, но это важнее.

– Это домашнее задание. У меня экзамены на носу. – Она заговорила так, будто читала с листа: – Результаты независимых экзаменов могут определить вашу будущую карьеру – как академическую, так и профессиональную.

– Знаю, это действительно так. Но я нужна Хонор, и это срочно.

– Почему ты не можешь взять Оскара и Айрис с собой?

– Я уже сказала, что не успею вернуться к тому времени, как их нужно уложить спать. Не могу же я тащить их в Лондон. Почему бы вам не остаться и не готовиться тут? В духовке много рыбного пирога, и Аврил может остаться и поесть с тобой.

– Я договорилась с Эрин и Софи, что мы встретимся в кафе, – сказала Аврил. – Они ждут. Извините, миссис М.

– А как насчет Ричарда? – спросила Лидия. – Может, пришло время ему в кои-то веки присмотреть за своими детьми.

– Лидия!

Аврил опустила глаза на свои ботинки, но Лидия смотрела прямо на Джо.

– Я не буду звонить Ричарду, – сказала Джо, слыша надрывные нотки в собственном голосе. – Он все равно не успеет приехать. Я прошу тебя как ответственного и почти взрослого человека посмотреть за братом и сестрой один вечер, пока я навещу твою бабушку, которой сейчас нужна. А вообще-то, я не прошу тебя – я тебе говорю. Извини, но тебе придется остаться дома.

– Это несправедливо! – Лидия развернулась и промчалась через кухню.

Джо услышала, как хлопнула дверь в ее комнату, и вздохнула.

– Я пойду. Извините, миссис М. Надеюсь, с бабушкой Лидии все окей.

Аврил выскользнула на улицу.

Джо досчитала до десяти и пошла к Лидии. Ее комната находилась на первом этаже, в конце короткого коридора, идущего от входной двери, который постоянно был завален резиновыми сапогами и дождевиками.

Она постучала. Ответа не было, так что пришлось говорить через дверь:

– Я накрою на стол перед тем, как уйти, но тебе придется посидеть с ними, даже если не захочешь есть. И нужно будет потом убрать. А еще не забудь почистить им зубы.

Никакой реакции. Джо уставилась в потолок.

– Хонор упала. Она в больнице. Я хочу отвезти ей кое-какие вещи.

Движение за дверью, но никакого ответа.

– Она в порядке, – добавила Джо. – Если, конечно, тебе интересно.

Она несколько минут подождала, потом вернулась в кухню, чтобы вытащить пирог из плиты и положить на тарелки две порции остывать. Джо уже собиралась снова позвать Лидию, когда та вошла в кухню. Она переоделась в спортивные штаны с заниженной талией и футболку, слегка приоткрывшую плоский живот. Дочь протащила стул по полу и села за стол. Джо открыла рот, чтобы что-то сказать, но снова его закрыла и пошла за сумкой и ключами от машины.

Проходя через стеклянные двери в приемную Университетской больницы Хомертона, она все еще кипела от возмущения, снова и снова репетировала, что должна была сказать, какие слова подобрать, чтобы ее дочь-подросток мгновенно почувствовала раскаяние. Как только она вошла в отделение, стерильный больничный запах просочился через ее сознание. Джо закрыла глаза и подумала: «Стивен».

Телефонный звонок десять лет назад. Ровно десять лет будет в июне. Она вспомнила слова незнакомца. Вспомнила, как пристегивала шестилетнюю Лидию на заднем сиденье, где та моментально заснула. Поездку в больницу с дрожащими на руле руками – Джо боялась, что попадет в аварию, пока не выключила зажигание. Как она несла в больницу спящую дочь, чьи длинные ноги покачивались в такт движению, как держала ее в лифте, поднимаясь к своему мужу, отцу Лидии, который лежал на кровати, подключенный к аппарату искусственного дыхания. Вспомнила химический запах страха и маленькую девочку, спокойно спящую в ее объятиях.