Наконец настал момент расстыковки. Коля почувствовал слабый удар, услышал едва различимый шум и ощутил, как грусть кольнула в сердце. Но его быстро взбодрили неоднократно повторенные капитаном позывные корабля, Муса настойчиво обращался в центр управления полетом на Земле: «Стерео один, это Стерео один…»

До назначенного времени начала посадки оставалось еще три часа, и экипаж принялся «осуществлять инспекцию состояния наружной части станции». Муса запустил программу в бортовом компьютере, и «Союз» со своими включенными двигателями малой тяги начал один за другим нарезать круги вокруг станции. При каждом включении двигателя раздавался такой звук, словно о корпус их корабля ударяли кузнечным молотом, и Коля мог видеть, как из маленьких сопел вылетали фонтаны продуктов сгорания топлива. Земля и станция кружились вокруг корабля в медленном танце. Но времени насладиться представлением у Коли почти не было: вместе с Сейбл, расположившись у иллюминатора, он вручную фотографировал станцию, страхуя работу автоматических объективов, расположенных на внешней поверхности корпуса «Союза». В тяжелых перчатках скафандра это было трудной задачей.

Каждый маневр с включением двигателей малой тяги все больше отдалял «Союз» от станции. Наконец радиосигнал на прямой видимости стали искажать помехи, и, в знак прощания, экипаж станции включил для них музыку. Сквозь шипение и треск к ним доносился вальс Штрауса с металлическим привкусом, и Коля поддался легкому чувству ностальгии. Он сильно привязался к этой станции. Он научился ощущать еле заметное вращение, вибрации, вызванные переориентацией солнечных панелей, грохот и шорох сложной системы вентиляции. После столь длительного пребывания на борту МКС у Коли сохранились о ней такие глубокие теплые воспоминания, как ни об одном другом месте, в котором ему приходилось жить. В конце концов какой еще дом станет действительно ежеминутно заботиться о твоем существовании?

Музыка оборвалась.

— Стерео один, я — Стерео один. Земля, я — Стерео один. Ответьте, это Стерео один… — повторял Муса, нахмурившись.

— Эй, Коль, — окликнула Сейбл. — Ты видишь станцию? Она уже должна была показаться с моей стороны.

— Нет, не вижу, — ответил Коля, вглядываясь в иллюминатор.

МКС исчезла бесследно.

— Может, она вошла в тень, — предположила американка.

— Не думаю, — сказал Коля. В действительности на пути в тень «Союз» шел впереди станции. — В любом случае, мы бы все равно видели ее огни.

Ему вдруг стало как-то не по себе.

— А ну оба затихли, — оборвал их разговор Муса. — Мы потеряли связь с Землей, — он нажал несколько клавиш на панели управления. — Я уже запускал диагностическую программу проверки и провел дублирования систем. Стерео один, Стерео один…

— Только не говори, что ваши колхозники опять что-то натворили…

— Заглохни, — угрожающе процедил Муса.

Снова и снова он повторял позывные, а Коля и Сейбл молча слушали.

«Союз» медленно вращался, и теперь у Коли перед глазами возникло необъятное лицо планеты. Они пролетали над Индией в направлении заходящего солнца. Складки горных хребтов на севере субконтинента отбрасывали длинные тени. Казалось, что с поверхностью Земли произошли изменения: на ней появились неровности подобные тем, которые заставляют видеть солнечные лучи на дне неспокойного озера.

Джош и Редди добрались до рухнувшей машины вместе с первой группой солдат. Рядовые держали винтовки наготове. Они окружили диковинку и замерли, раскрыв рот и выпучив глаза. Никому из них не доводилось прежде видеть что-то подобное.

Внутри стеклянной кабины находилось три человека: двое мужчин на передних сиденьях и женщина, позади них. С поднятыми руками «гости» наблюдали, как солдаты берут их в кольцо. Затем все трое осторожно сняли свои сияющие голубые шлемы. Женщина и один из мужчин, по-видимому, были индийцами, тогда как второй мужчина, очевидно, европеец. Находясь за спинами солдат, Джош отметил, что лицо последнего искажено болью.

Машина, которая должна была бы быть довольно легкой, чтобы подняться в воздух, выглядела относительно целой, учитывая, с какой силой она ударилась о землю. Большая стеклянная скорлупа, которая занимала почти всю ее переднюю часть, кое-где треснула, но не разбилась, лопасти по-прежнему держались на вращательном храповике, ничуть не погнувшись. Но вот хвостовая часть, представлявшая собой некое подобие раковины, в которой виднелись разные трубки, напоминала культю. Оттуда шел шипящий звук, похожий на тот, что бывает при неисправности сальника, на камни вытекало масло с резким запахом. Для всех было очевидно, что эта механическая птица никогда больше не взлетит.

Джош шепотом обратился к Редди:

— Мне не знакомы их голубые шлемы. Кто эти солдаты? Русские?

— Возможно. Эй, погляди. На шлеме у раненого звездно-полосатый флаг!

Вдруг прозвучал выстрел.

— Не стреляйте! Не стреляйте… — закричала женщина.

Она подалась вперед со своего насеста в глубине сферы и попыталась закрыть собой раненого пилота.

Один из солдат, в котором Джош узнал Бэтсона, парня из Ньюкасла, одного из самых спокойных рядовых, целился ей прямо в голову.

— Знаешь английский?

— Я родилась в Англии!

Бэтсон приподнял бровь и осторожно сказал:

— Тогда скажи своему приятелю, чтобы держал руки так, чтобы я их видел, джилди[7]!

— Делайте, что он говорит, Кейси, — поторопилась исполнить приказ женщина. — Винтовка у него, может, и антикварная, но этот антиквариат заряжен.

Пилот, «Кейси», неохотно подчинился. Он вытянул левую руку, в которой была какая-то штуковина, из-под приборной панели.

Бэтсон приблизился к нему.

— Что это, оружие? Давай сюда.

Кейси двинулся в своем кресле, поморщился от боли и, видимо, решил, что сбежать ему не удастся. Он протянул оружие Бэтсону, рукояткой вперед.

— Что, солдатики, никогда такого не видели? Мы зовем его «сердитой кукурузницей». Это МП-93, девятимиллиметровый пистолет-пулемет немецкого производства…

— Немцы, — прошептал Редди. — Я так и знал.

— Осторожнее с ним, не то снесешь себе башку, — предупредил Кейси.

Его манера говорить выдавала в нем американца, но слова казались Джошу грубыми, как у жителя нью-йоркских трущоб, тогда как женщина говорила на британском английском, но с еле слышной, незнакомой интонацией в голосе.

— Мне кажется, что у тебя сломана голень, — прошептала женщина на ухо Кейси. — Ее раздавило под сиденьем… На твоем месте я бы подала в суд на производителя.

— Идите вы со своими советами, ваше величество, — процедил сквозь зубы Кейси.

— Теперь мне можно вылезти? — обратилась женщина к Бэтсону.

Тот кивнул. Он положил «пистолет-пулемет» на землю. От загадочного оружия отражался солнечный свет. Солдат сделал шаг назад. Для себя Джош отметил, что Бэтсон отлично знает свое дело. Рядовой ни на секунду не упускал из виду всех троих нарушителей, постоянно при этом проверяя, что остальные солдаты контролируют близлежащую территорию.

Женщине стоило немалых трудов выбраться со своего места за передними сиденьями, но в конце концов ей это удалось и она оказалась на каменистой земле. Второй пилот, индиец, последовал за ней. Лицо у него было как у сипая, но вот глаза светло-голубые и волосы — на удивление светлые. На всех членах экипажа упавшей машины была одежда настолько широкая, что придавала им нечеловеческий вид, а на лицах были прикреплены непонятные штуковины из проволоки.

— Мы еще легко отделались, — сказала женщина. — Я думала, что вообще не смогу ходить после падения.

— Кейси, видимо, некоторое время точно не сможет, — ответил ей второй. — Эти «птички» рассчитаны и на более ужасные приземления. Посмотрите сюда. Оболочку крепления датчиков скомкало, когда она приняла на себя основной удар. Кресла пилотов тоже снабжены амортизаторами удара, как и ваша скамья. Думаю, из-за верчения сиденье Кейси наклонилось влево, вот почему его нога оказалась в… одним словом, ему не повезло.