Уже через минуту она снова села рядом со мной, рукой смахивая небольшой слой пыли с коробки, где хранились семейные реликвии.

С огромным воодушевлением она демонстрировала мне старые черно-белые фотокарточки с помятыми и местами осыпавшимися краями: родителей, себя маленькую, их с Русланом уже совместные фотографии, Дарена в ползунках…

— А вот наша свадьба. Ну как сказать, свадьба…венчание. Официально мы и не расписаны вовсе. Да и кому это надо? — С фотографии на нас глядели два абсолютно счастливых человека, а между ними стоял, держа молодых за руки, Софон. Точно такой же как сейчас, ничего в нем не изменилось. — Как мы уговаривали Софона с нами фотографироваться! Это чуть ли не единственный его снимок. Он, кстати, нас венчал, в Новгородской. Тогда церковь только отстроили. И какие только отговорки глупые придумывал! Но где наша не пропадала — уговорили.

— А Софон тоже умеет…ну… — старалась я подобрать правильные слова. — драться?

— Говорят, что да. — по-секрету призналась Лариса. — Но он ни разу при мне не использовал боевые заклинания. Вроде как он принял обет не заниматься этим делом. Говорят так. Я сколько ни пыталась с ним заговорить о боевой магии, он отмахивается, мол, иди, займись чем-нибудь полезным.

— Вы в Новгородской жили?

— Я родилась здесь, а туда меня Софон забрал, мне тогда лет семь было. Так что у меня два дома. Потом, когда Руслана встретила, мы решили в Лесную вернуться, подальше от соблазнов цивилизации.

Я когда подросла, решила быть «как все»: институт закончить, на города посмотреть. Поступила в Москву на медицинский. Не училась ни фига! Учила, чтобы вступительные не провалить, да и пока желание было. А потом мне вся эта цивилизованная жизнь надоела, и уже доучивалась, чтобы диплом получить. Что ведьме и не списать! Знала, что домой вернусь, а тут у нас мне и моих знаний хватит ссадины йодом обрабатывать. В Москве и с Русланом познакомилась. Влюбилась до чертиков. А он физиком был. Тогда только начали всякие компьютеры осваивать. Он там шагал впереди планеты всей. Твердил вечно, что нельзя застаиваться на месте, надо идти вперед! А я смеялась все, припоминая наши общины, где никаких высоких технологий отродясь не видели. А он мне все про жесткие и гибкие диски! Потом отвезла его к Феофану, тот ему все методично рассказал, с кем ему угораздило связаться. Он сначала в шоке был. Две недели со мной не разговаривал. А потом прикатил, люблю, говорит, не могу. Вот теперь мы здесь.

Глаза у Ларисы были такие теплые, что хотелось блаженно разлечься перед ней на шезлонге и греться. Хотя у нее совершенно не было причин относиться ко мне хорошо. Кто я для нее? Девка, которая по стечению обстоятельств завалилась в ней в дом в компании сына и его друзей? Это не причина для такого отношения. Она с самого первого момента моего появления у них в доме встретила меня как родную дочь. Самое странное, что мне это было дико. Ко мне даже собственный отец так хорошо не относился.

Во мне проснулось детское желание повиснуть у нее на шее, душа в объятиях. Хотя кто еще кого задушит с ее силищей.

Как удар молнии, в голове пролетела мысль, что передо мной телепат, и она наверняка уже перерыла моя сознание, выведав все, что я даже сама себе открыть иной раз боялась. Словно в подтверждения этих мыслей, я почувствовала легкие «щупальца» ее магии и поспешала в очередной раз заблокироваться, не слишком вежливо выталкивая ее из мое головы.

Смущаясь, я потянулась к чашке с уже порядком остывшим чаем и сделала большой глоток.

Лариса смотрела на меня с недопониманием, словно подбирая слова, чтобы выразить свое не лестное мнение о моей персоне. Но нет.

— Аль, — вкрадчиво, как психоаналитик, которые мне прохода в школе не давали, заговорила хозяйка, — я что, такая страшная? Да не съем я тебя. Честно. Ты по мне больно тощая.

Я вопросительно подняла брови. Да и не думала я ее бояться. Или все же телепату лучше знать?

— Ну открой же ты мне свои мысли. Вот сколько ты тут, я все время пытаюсь к тебе пробиться, и ни в какую. Уже сама все тебе рассказала о нашей компании, ты все не сдаешься. Уже и по-хорошему пробовала к тебе постучаться, и силой. Что за дела?

— Да я всего второй раз закрылась. — сконфуженно промямлила я, понимая что тут либо лыжи не едут, либо что-то со мной не то.

— Ты второй раз меня сейчас выпихнула. А я только-только начала на тебя настраиваться, даже в эмоции проникнуть не успела, не говоря уже о мыслях. Так что? Ты не защищаешься?

— Нет. — упрямо талдычила я свое.

— Тогда я уже совсем старая стала. — пожала плечами Лариса. — Впрочем, так бывает. Я Верена три дня открывала. Это зависит от того, насколько у кого оборонная способность развита, если можно так выразиться. Ничего, освоишься, обвыкнешься, может пустишь к себе.

Лариса принялась сканировать меня взглядом не хуже рентгеновского аппарата. Но в мысли больше не лезла. По крайней мере я не почувствовала никаких попыток вторжения. Она разглядывала меня с минуту, слегка щуря глаза так, что возле уголков появлялись небольшие морщинки.

— И все таки что-то тебя смущает. — разрушила тишину женщина. — Что-то в тебе не так. Чтобы это понять, даже телепатом не надо быть.

— Вы же сами сказали не дуть на них губы и все такое. Но я не могу. — совсем разоткровенничалась я, растаяв под теплым взглядом Ларисы, будто оставленное на солнце мороженное. — Как-то не по себе становится, когда вспоминаю эти взгляды… Как мороз по коже пробегает. Они же убили бы меня и глазом не моргнув только из-за того что я вела себя как-то не так.

— Судя по их воспоминаниям, вела ты себя, как будто в тебя и вправду демон вселился и резвится во всю прыть. — принялась оправдывать ребят Лариса. — Наверно, если бы я не была телепатом, то встала на твою сторону и погнала этих говнюков, готовых закопать беззащитную девчонку под ближайшим кустиком без следа и следствия, исходя только их одних домыслов и «нам так показалось». Но я — телепат, Аль. К счастью или нет, но я вижу то, что тебе никто не скажет. И поверь мне, Михей не выстрелил бы. Он до последнего надеялся, что удастся пугнуть демона, и он сам упорхнет восвояси. И как человек, знающий этого ушастого психа уже не первый год, я тебе вот что скажу: если бы он хотел стрелять, то не стал бы метиться так долго. Для него хватило бы и доли секунды.

А ведь действительно, Михей подгонял одной стрелой другую, выпуская их с десяток, пока первая еще не успела достичь цели. С луком он управлялся получше, чем иной с собственными руками. И труда продырявить меня, такую некрохотную и неподвижно стоящую под чутким взором Верена, ему бы не составило, и целиться по полчаса он бы не стал, даже если вообразить, что он боялся задеть кого-то из Хранителей, или, на крайний случай, дерево, ведь эти остроухие так щепетильно относятся к своим лесам.

Лариса хлопнула меня по руке, выводя из задумчивости.

— А сейчас пошли, я покажу тебе, где помыться можно. А то совсем с дороги как помазок.

А хорошая помывка была крайне необходима. После путешествия по лесу, джинсы на коленках почернели от грязи, и на одной из них сияла дыра. Вспомнить, где я успела угробить штаны, я так и не вспомнила, но мысли о запасной паре в сумке грела душу. Вот с курткой дела обстояли намного хуже — мне ее вовек не отстирать. Агния размажет по стенке.

Смыв с себя грязь, я как заново родилась. И силы откуда-то появились. Надев свежие джинсы и припасенную в дальнюю дорогу майку, я вернулась в дом, где Лариса ждала меня на кухне, склонившись на чем-то, как вампир над невинной жертвой.

— О, ты уже! — воскликнула женщина не отрываясь от дела. — Сейчас и я заканчиваю.

Я склонилась у нее над плечом, пытаясь разглядеть, над чем она там колдует. Оказалось, на самом деле колдовала. Над моей курткой, которую я уже записала в число безвинно павших жертв гадских джиннов.

— Готово! — с запалом футболиста, который только что забил гол в ворота соперника, завопила Лариса. — Вот теперь можешь надевать. Там все во дворе собрались. Иди к ним.