Лепп, Скрепп, Лаунглегг и Скьоуда!
Принеси воду потом, Скрепп,
сама Грила сказала тогда.
Внизу подожди, мне кажется, Лепп,
что это вполне подойдёт.
Сама я словно копуша,
и такая же моя Скьоуда.
Грила зовёт своих детей.
Если у меня нога нечаянно поскользнётся,
тогда я громко вскрикну,
Лепп, Скрепп, Лаунглегг и Скьоуда!
Теперь будет Лепп сам варить,
он это дело довольно хорошо знает.
Котёл Скрепп ставит на очаг
и наливает до краёв.
А разводит огонь Скьоуда
с серыми как у волка волосами и нависшими бровями.
Грила зовёт своих детей,
а Лаунглегг приглашает
всех умных людей,
Лепп, Скрепп, Лаунглегг и Скьоуда!
Грила скакала через ограду,
хотела найти Торварда;
сушёной рыбой и плавником ската,
бросила она этим в Торварда.
Идём временами
большими шагами.
Мешок я несу на спине,
полный детей.
Здесь буду я шуметь
перед дверями хижины:
«Проснись, великанша».
Не хочет великанша просыпаться.
«Который час?»
«Солнце между глаз твоих,
спать можешь дальше,
сонный мальчик».
«Кто там пришёл?»
«Бьёдн на сломанном корабле».
«Что хочешь, Бьёдн?»
«Попросить иглы».
«Зачем тебе, Бьёдн, иглы?»
«Зашить парус».
«Что сталось с парусом?»
«Порвало бурей».
«Что сделал он с иглами,
которые я дала ему позавчера?»
«Отдал брату Хали».
«Что с ними сделал Хали?»
«Выбросил посреди улицы и сказал,
чтобы сгорела спина у того, кто ими владел».
«Что ты скажешь сейчас?»
«Я пою свои молитвы,
доброе дитя, ибо завтра святое».
(перевод Тимофея Ермолаева)
Рождественники
(Jólasveinar)
Рождественников следует отнести к подземным жителям, так как они, очевидно, — помесь альвов с троллями: по отцу альвы, по матери — тролли; об этом говорится во многих рассказах; они считаются сыновьями Леппалуди и троллихи Грилы. Впрочем, некоторые утверждают, что они ей не сыновья, а слуги. Облик они имеют, по большому счёту, человеческий, за исключением того, что они долговязы и с короткими туловищами, на руках у них вместо пальцев когти, а пальцы ног и ступни у них круглые. Считается, что рост у них обычный человеческий, хотя один поэт и сказал: «Рождественники роста великанского…» Но ведь так порой говорят и о просто высоких людях. Считается, что рождественники могут занимать место людей. По натуре они злые, похожие на чертей, и питаются в основном ругательствами и грубостями, которые говорят люди. А ещё они склочны и вороваты, часто крадут детей. Впрочем, иногда они им помогают, например, кормят. В начале рождественского поста они приплывают к нам на лодках из тюленьих шкур из незаселённых областей Гренландии — или, как считают другие, с востока, из Финнмарка, а их селения в тех краях кое-кто называет Фимнам. Они причаливают к берегу в потаённых бухтах, к которым нет дорог, прячут свои лодки в пещерах и делают их невидимыми до тех пор, пока около седьмого января не соберутся плыть обратно. У них есть свои имена, которые уже часто записывались. Куда бы они ни плыли, ветер у них всегда попутный. Высадившись на берег, они разделяются, и каждый идёт на свой хутор. Некоторые называют их исключительно: «злые духи». Таким образом, они гораздо хуже, чем рождественские духи других северных народов, по большей части безобидные или добрые. Но там они, возможно, развиваются в такт прогрессу и просвещению. А в нашей стране они мало отличаются своими поступками от чертей и бесов, и они студёны как лёд, как смерть. Это видно из рассказов о них. Некоторые считают, что рождественники приходят с Хетлюландских пустошей. У рождественников есть гроб, в котором они уносят людей. Ими часто пугают детей, как и Грилой; на эту тему есть много стихов. А в остальном рождественников смешивают с зарубежными сказочными существами, которые называются «ниссы».
[Записано в первом десятилетии ХХ века; в основном отражает поверья второй половины XIX века].
(перевод Ольги Маркеловой)
Работница-сквернословка
(Blótsöm stúlka)
Один бонд-рыбак как-то раз шёл и увидел, как корабль из тюленьих шкур вплывает в потаённую бухту, к которой нет дороги, причаливает там, и команда сходит на берег. Бонд видит: это всё рождественники: дородные, жирные. Они уносят свой корабль на гору и прячут его там. А потом они принимаются болтать. Тут он заметил: самый толстый собирается к нему на хутор; он разливается соловьём, что, мол, постой у него, как всегда, обещает быть недурным. Бонд думает про себя: хорошо бы сыграть шутку с этим весельчаком и посмотреть, что он запоёт следующей зимой. Он пошёл домой, как ни в чём не бывало. А у него была работника — жуткая сквернословка; и бонд смекнул, что рождественник в основном питается её руганью. Он затевает с этой работницей разговор и обещает подарить зелёной материи на платье, если она весь рождественский пост не будет ругаться. «Запомни: ни одного дурного слова!» Девушка не надеялась, что сможет продержаться, но обещала попробовать. И вот, рождество уже близко, а она не сквернословит. А бонд проследил, чтобы и остальные не ругались.
А под рождество та девушка пошла задавать корм коровам — она была скотницей — и надо ж так случиться, что одна корова совсем перестала её слушаться. Тут девушка позабыла о своём обещании и говорит: «Ну и что эта чёртова корова задурила?!» А потом ей послышался сдавленный радостный смешок, она спохватилась и принялась молить бога о помощи.
В ночь на седьмое января бонд пошёл туда, куда причаливали рождественники. И вот он видит: они вновь собираются вместе. Выглядят они по-разному: одни толстые и очень радостные, другие — грустные и тощие, а третьи — средние, смотря по тому, каково им жилось на хуторах. А самым тощим и самым грустным был рождественник самого этого бонда. Товарищи спрашивают, отчего он такой тощий. А тот рождественник повесил голову и отвечает: «А каким же мне ещё быть, если за весь пост мне перепало только одно чертыхание, да и то у меня забрали, помолясь богу?» Но его товарищей эта скорбная речь не проняла. Они решили, что такой тощий спутник — это позор, и растерзали его. Потом они отнесли свой корабль на берег, столкнули в воду и отплыли в море. Вскоре бонд потерял их из виду.
(перевод Ольги Маркеловой)
Сквернослов
(Orðhákur)
Одна хозяйка во время рождественского поста кроила у себя в бадстове кожаные башмаки. Тут она услышала, как из-под потолка раздалось:
