Рун не смог определить, какой вид существ Орион имитировал сегодня.

В полной тишине, они наблюдали за мирами. Наконец, Рун сказал:

— Мне нужно с тобой поговорить.

Не отрываясь от просмотра, Орион протянул:

— Говори.

— Я не смог убить Валькирию. И теперь уже никогда не смогу.

— Тысячи пытались. Никому бы не удалось.

Рун посмотрел на него.

— Тогда зачем ты отправил меня?

Орион устремил взгляд вперед, словно что-то сканируя.

— Мы проигрываем; мы учимся. Проигрываем, чтобы научиться.

Стоит ли Руну рассказать ему об Аппарите? Конечно, это всего лишь сон. Возможно, его подсознание репетирует предстоящий разговор. В любом случае, Рун веками верил в Ориона. Подозревая худшее, он будет сомневаться не только в своем лидере; Рун будет сомневаться в собственных суждениях.

Поэтому он выбрал поверить... в себя.

— Моя пара с Аппариты.

Орион повернул голову.

— Ты хочешь знать, я ли ее уничтожил. А как думаешь ты?

— Думаю, не ты.

Черные глаза Ориона мерцали странным, удивительным цветом. Намек на удовлетворение?

Хорошо. Рун оказался прав, чувствовал, что это правда. Затем он нахмурился. Возможно ли, что этот цвет — ключ к разгадке происхождения Ориона?

Нет, нет, этого не может быть.

— Всегда преданный лучник. — Орион едва заметно кивнул. — Ты мог забрать гибридов и сбежать.

— Я верю в это. В тебя. В нашу миссию.

Сохранять миры.

— Придет время, и твоя пара посмотрит в мои глаза и найдет для себя ответы.

— Но есть еще кое-что. Я больше не могу собирать информацию, как делал это всегда... потому что я никогда не буду изменять ей. А уже есть угроза, о которой мне ничего не известно.

Никс сказала, что ее колдуны работают над тем, чтобы удержать Mшriшr вдали от Геи. Колдуны, известные своими жертвоприношениями нимф древним богам. Но теперь информационный бассейн Руна исчерпан.

Орион повернулся к звездообразному столу.

— Сколько среди нас сидит волков?

Рун снова нахмурился.

— Один.

— Сколько ведьм?

— Одна.

— Лучников?

— Один.

Орион всегда называл его только лучником, даже тогда, когда у Руна не было навыков. Рун трудился тысячелетиями, чтобы стать лучшим лучником в мирах... чтобы стать достойным так называться.

Но даже став лучшим, он до сих пор не стал лучником.

Понимание ошеломило Руна.

— Я сижу за этим столом, как лучник Mшriшr.

Он стал достойным так называться, просто не осознавал этого.

— Твои стрелы разят издали. Твои стрелы бесшумны. Лучники ведут бой на линии фронта и из тени, не правда ли?

Ассасин и линия фронта. Вот мои сильные стороны. Вот мои навыки. Рун сам взял на себя обязанности, которые, как он думал, должны были пасть на него — бывшую шлюху.

Орион кивнул, как будто Рун сказал это вслух.

— Погибель лучника в том, как он себя видит.

Орион Ликвидатор всегда видит слабости.

Рун ослаблял себя, определяя неверные ценности.

Он хотел спросить, является ли первородным, но понял, что это не важно.

Губы Ориона изогнулись.

— Именно.

Шальная мысль: Он направляет нас так же, как Никс свою армию. Если Рун был обеспокоен здравым смыслом Валькирии, то больше нет. Ориона невозможно остановить...

Рун дернулся. Джозефина стонала? Она металась по постели, ее брови были нахмурены, очертания мерцали.

Кошмар? Он передал ей так много воспоминаний о пытках и боли...

Она начала дематериализовываться. Затем парить. Призрачный лунатизм... она предупреждала его об этом!

— Джози, проснись!

Он потянулся к ее руке. Чтобы удержать. Спящая Джозефина ухватилась за него.

Он начал исчезать вместе с ней.

— Ты должна проснуться, любимая!

Его голос звучал отдаленно и призрачно.

Его сердце бешено колотилось, когда они начали подниматься.

— Ты должна разбудить себя!

Ее глаза были плотно закрытыми, а тело — поникшим. Они проплыли сквозь потолок. Сквозь крышу. В ночь.

— Джозефина! — проревел он.

Они плыли сквозь дождь в штормовые тучи. Выше. И выше. Она не собиралась просыпаться!

Так тому и быть.

— Джозефина, пойми... куда бы мы ни пошли — мы будем вместе.

Он притянул ее ближе к себе и поцеловал.

Моргнув, Джо открыла глаза. Ее целует Рун? Когда она напряглась в его объятьях, он откинул голову назад.

— Сон? — спросила она.

Он хмурил брови, его взгляд был диким.

— Не совсем.

Джозефина нахмурилась. Она не в постели? Нет, они с Руном снаружи. Воздух был разреженным. И холодным. Она посмотрела вверх. Звезды светили ярко.

Слишком ярко.

Она встретилась взглядом с Руном... и по выражению страха на его лице поняла, что происходит.

— Призрачный лунатизм?

— Да, любимая. — Он сглотнул. — Вверх.

Джо не хотела смотреть.

— Г-где мы?

Он кратко кивнул. Другими словами: «ДА, все настолько плохо».

— Почему ты со мной?

Рун проскрежетал:

— Потому что именно здесь, блять, я и должен быть.

Джозефина посмотрела вниз. Втянула воздух. Запаниковала.

Она начала воплощаться, ее живот скрутило от страха, когда они с Руном рухнули вниз.

Как только она достаточно материализовалась, он крепко обнял ее и переместился в ее кровать.

— О, боги, Джозефина.

Тяжело дыша, Рун усадил ее к себе на колени.

— Ч-что случилось?

Задыхаясь, она прижалась к нему, наслаждаясь его теплом и силой, вдыхая его запах.

— Мы отправились в путешествие.

Стук его сердца отдавался в ее ушах.

— Я взяла тебя с собой?

Рун кивнул, положив подбородок ей на макушку.

— Ты стала неосязаемой и начала взлетать. Я попытался разбудить тебя, едва успев схватить за руку.

Он прижался губами к ее волосам.

Схватить за руку?

— Почему ты не отпустил меня? Я знаю, как ты боишься высоты.

Рун отстранился.

— Я никогда не отпущу тебя. — Он сжал ее лицо ладонями. — Куда бы ты ни направилась... похуй... я пойду за тобой.

Отказавшись освободить Джо, он стал ее якорем. Как она всегда и хотела.

Затем она вспомнила.

— Джози, я так сильно скучал по тебе...

Она толкала его в грудь, пока он не отпустил ее.

— Как ты узнал, где я?

Джозефина вскочила с кровати и встала лицом к нему.

Он тоже поднялся.

— Я знал еще с той ночи в Вал Холле.

Рун был небритым, под его глазами залегли темные круги. Он похудел, джинсы болтались ниже, чем обычно.

— Ты следил за мной!

Он беззастенчиво кивнул.

— Я всю неделю жил в вагончике.

Значит, он слышал все ее разговоры с Тедом.

— Ты должен уйти. Тебе нечего здесь делать. Не хочу быть рядом с тобой.

— Пожалуйста. Дай мне пять минут.

Джозефина смотрела на него, потирая руки. Она замерзла в своей футболке... в стратосфере было холодновато.

— Ты замерзла. — Он направился к ней. — Возьми мою куртку.

Игнорируя его, она переместилась к своему гардеробу.

— Не могу поверить, что ты всю неделю был здесь, — сказала она, рывком натягивая джинсы. — Почему ты не подошел ко мне?

— Мои союзники посоветовали мне не вмешиваться в ваше с Тедом общение. Ты ждала этого воссоединения большую часть своей жизни. Я решил, что ничто не должно вам мешать.