— На меня ведь и так будут охотиться только за то, кто я, верно? Значит, я просто перейду на новый уровень азарта. — Она отпила из фляжки. — Что насчет приглашения? Как мы попадем в Вал Холл?

— Раз моя стрела смогла уничтожить меч, изготовленный из титанийского металла, почему бы не опробовать ее на призраках?

— Это было реально круто. — Джо игриво ткнула его в плечо. — Мощный ба-бах.

— Это да. На Вал Холле мы используем мою самую сильную стрелу. Если это не сработает, ты сможешь опробовать свой телекинез.

— Может быть, я смогу столкнуть их обруч зла со своей оси. Прежде чем все вернется на круги своя, мы переместимся к двери. Ты позаботишься о Никс, а я заберу Теда.

Голос Джозефины звучал оптимистично, но ей пришлось задаться вопросом: Почему Никс предупредила Джо о ее телекинетическом потенциале?

Либо она хреновая провидица и реально тупая Валькирия... либо просто снова играет с ними.

— Если ничего из этого не поможет, ты можешь попытаться внедрить нас внутрь в виде призраков, — сказал Рун. — В общем, у нас есть несколько вариантов.

— Никс кажется очень самоуверенной в своем приглашении.

— Возможно, она снова ускользнет. В конце концов, она сумасшедшая.

— До сих пор не хочешь рассказать мне о своем плане «Б»?

Может быть, он уже попросил помощи у своих союзников, и они спешат к пункту сбора, типа как в Супер Друзьях[24]. Хмм. Какой-то злодейский эквивалент Зала Правосудия?

Рун провел костяшками пальцев по ее щеке.

— Думаю, до этого не дойдет. А теперь, давай отпразднуем сегодняшнюю победу и выпьем за предстоящую битву.

Успокоившись, Джозефина подняла фляжку.

— Хорошего боя.

Как только слова слетели с ее губ, она прикусила язык. В своих снах она слышала, как Рун говорил это своим союзникам, и даже врагам, которых уважал.

Его расслабленность как ветром сдуло, он тут же поднялся.

— Давно?

Джо вскочила на ноги.

— С той ночи, когда я встретила тебя.

— Что ты видела?

— Сначала я увидела, как тебя призвала Маг, и как ты совершил первое убийство. Ты был очень молод.

Когда напряжение ушло из его мускулов, он проскрежетал:

— Я воровал, убивал и трахался ради этой суки. Я делал все, что она хотела, но так и не смог спасти свою мать. — Он прищурился. — Ты видела, что происходило, когда Маг продала меня? Я был не просто рабом, как говорил тебе. — Он навис над Джо, в его голосе звучал вызов. — Она вразнос торговала мной в борделе, Джозефина.

Неужели он думает, что это признание отправит ее паковать манатки?

— Маг говорила мне: «Удовлетвори или сдохни». Каждое утро охранник заносил меч над моей шеей, чтобы лишить меня головы, если я не удовлетворил хоть одного клиента за ночь. — Рун сделал паузу, чтобы до нее дошло. — Никаких комментариев? Никаких тупых высказываний?

Джозефине было необходимо прикоснуться к нему, но она не хотела, чтобы он думал, будто это из-за жалости.

— Мне жаль, что это случилось, но я рада, что ты сделал все возможное, чтобы выжить. Чтобы отомстить. Я видела и это, Рун. Я лишь хочу, чтобы Маг была жива, тогда я могла бы найти ее и снова и снова утаскивать под землю.

Он глотнул из фляжки.

— Почему ты не рассказала мне о своих снах?

— Сначала, я боялась, что ты снова попытаешься убить меня. Затем я не хотела, чтобы что-либо стояло на пути к... нашим отношениям.

— Что еще ты видела?

Он сжал виски, будто внезапно его голова стала раскалываться.

— Твою первую встречу с Орионом. И я видела битву... кажется очень давнюю... где вы сражались все вместе.

— Ты видела, как я трахался с другими?

Она покачала головой, признавая:

— Но я видела, как тебя пытали в том борделе.

Рун отвел взгляд.

— Но после того как меня освободили, я добровольно остался там.

Джо немного приблизилась к нему.

— Ты не мог представить, что жизнь станет лучше, потому что она никогда такой не была. Орион получает мою лояльность за то, что показал тебе новое будущее.

— Но прошлое нельзя отменить, а в моем полно грязи. Я испорчен во всех отношениях. — Он сделал большой глоток. — Держу пари, ты никогда раньше не была со шлюхой.

Не в силах остановиться, Джозефина положила руку на его решительное лицо.

— Это больше не ты. — Я влюбилась в тебя. Я хочу всегда быть с тобой. — Ты уже другой мужчина.

— Другой. — Он безрадостно усмехнулся. — Джозефина, сколько раз за одну-единственную жизнь мужчина может становиться другим? Хотел бы я наконец-то оказаться в том месте, где мне больше никогда не придется меняться.

Он посмотрел на нее так, словно говорил: это больше, чем просто слова.

Джозефина поняла, что Рун готов быть с ней; в данный момент он лишний раз подтвердил это.

— Прости, что не сказала тебе. Я ждала подходящего момента.

Он выдохнул.

— Ты не сделала ничего плохого. Как раз наоборот: ты видела мое прошлое и не сбежала. И ты не жалеешь меня. — Будто бы просто констатируя факты, он обхватил рукой ее затылок. — Боги, это много значит для меня.

— Ты так просто от меня не отделаешься, Рун Сумеречный. И, как я могу чувствовать жалость к такому мужчине, как ты, мой лучник?

Она была уверена, что ему это нравится.

— Я рад, что ты знаешь. В конце концов, я бы признался тебе.

Прежде чем они занялись бы любовью? Прежде чем их отношения продвинулись бы вперед?

— Я скажу тебе, когда это случится снова.

Он кивнул, затем обнял ее за плечи.

— Этот вечер должен быть праздничным. — Он потянул ее за собой на одеяло. — Смотри внимательно, женщина.

Его напряжение постепенно уходило, и привычная для них дружеская легкость снова окутала их. В тишине они наблюдали за наступлением ночи и за тем, как луна поднялась еще выше... хотя Джозефина могла поклясться, что Рун смотрел на нее чаще, чем на небо.

В прошлом, обращая свой вопросительный взгляд к звездам, она была одинока.

Но теперь все изменилось.

Рун притянул ее еще ближе к себе. Небо над головой было огромным и непознанным, закругленным над ними, как щит. Джозефина вздохнула.

— Мир настолько велик...

Рун повернулся на бок, и залюбовался сладким профилем Джозефины.

Его взгляд скользил по ее губам, носу, скулам, ресницам. Пока она с благоговением смотрела на небо, в ее глазах отражались звезды, и Рун ощутил трепет в груди. На самом деле мир очень мал, любимая.

Он может показать ей тысячи миров. Им потребуется целая жизнь, чтобы увидеть их все.

Рун выпил еще варева. Он провел с ней ничтожно мало времени, тем не менее, готов отправиться в путешествие? Жить праздной жизнью? Он должен воевать и заниматься раскрытием секретов.

Возможно, после Приращения...

Нахмурившись, он посмотрел на Джозефину. Теперь она не просто вглядывалась в звезды... казалось, она чего-то ждала. Будто подслушивала.

— Я хочу знать, почему тебе так нравится смотреть на звезды? — спросил он.

— Каждый раз, смотря на них, я чувствую, будто вот-вот вспомню свое прошлое.

— Думаешь, твои родители еще живы?

Она покачала головой.

— Я не верю, что моя мать жива. У меня есть смутные воспоминания об огне и хаосе. Как будто случилось стихийное бедствие или что-то типа того. И у меня нет ни малейшего представления о моем отце.

— Твоя мать могла переместиться подальше от стихийного бедствия, ведь так?

Правда только в том случае, если бывала вдали от своего дома.

— Я даже не знаю, чем эти сцены на самом деле являются: снами, фантазиями, или частью моей памяти. — Джозефина отпила из фляжки. — Я так сильно и так долго хотела узнать о моих родителях, что могла просто все нафантазировать.

Долго? И это говорит двадцати-пяти-летняя девчонка.

По крайней мере, Рун знал имена своих родителей.

— Ты поэтому так сильно хочешь связать себя узами? Из-за отсутствия семьи?