— Понял. А о каких воинах идет речь? Здесь есть наши люди?

— Нет, к сожалению, но я наладил крепкие связи с местными. Там есть на кого положиться. Более того, мы уже провели определенное слаживание.

— Это очень хорошо, но та тварь моя! — обе руки крепко, до побелевших кончиков пальцев сжимали топор.

— Ошьти я тебя не узнаю. Соберись. Будешь делать так, как тебе прикажут. Я не позволю чьим-то эмоциям мешать моим планам.

— Это личное, мастер.

— Даже твоя жизнь — это уже не твое личное, — я громко ударил ладонью по столу, — неужели ты не понимаешь, что мы стоим на краю. И выбраться и хоть как-то наладить свою жизнь будет очень непросто.

— Я прошу.

— Делай, что я говорю, и достигнешь желаемого.

Я встал и медленно вышел, оставив Ошьти стоять в центре комнаты. Я обязательно постараюсь сделать так, чтобы он осуществил свою месть, но разбалтывать дисциплину я себе позволить не могу.

Через два дня, когда я проверял качество полученной магической ткани, наш новый дозорный меня вызвал по амулету связи.

— Мастер, кто-то зажег сигнальный костер у тропы.

— Это Борх, собирайся, прогуляешься со мной. Встречаемся возле выхода на южную тропу.

Спустившись, мы осторожно двинулись в направлении узенькой, слабо различимой в магическом зрении струйки дыма. Подойдя поближе, я не сразу его увидел, леший все еще пытался найти способ спрятаться от меня. Смело выйдя из кустов, я погасил костерок.

— Спускайся, мой лесной друг, — крикнув в направлении толстого дуба, я присел в траву.

— Лесные духи! Как вы это делаете? — с верхушки раздался звонкий голос, и кто-то быстро, но очень тихо, почти бесшумно стал спускаться с дерева.

— Как он это делает? Я до сих пор его не чую, — Ошьти был изумлен.

— Хорошая компания собралась. Ладно, говори, что узнал.

— Я был у твоего оса, горец, мне очень жаль, — Борх упал в траву рядом со мной.

Ошьти кивнул, не проронив ни звука. Стараясь восстановить уверенность в себе, он зорко наблюдал за окрестностями.

— Как там сейчас? Тварей видел? — я передвинулся ближе и заглянул ему в лицо.

— Там одна большая и одна маленькая костяные твари.

— Опиши.

— Большая похожа на медведя, маленькая на человека, но не совсем. Я не понял, но повадки не звериные, я это чувствую. Но и человеческими это назвать нельзя.

— Значит, она выбралась из завала. Откуда вторая-то взялась? — Ошьти явно начал волноваться.

— И еще в глубине, ближе к пещерам, я видел какие-то непонятные тени, около десяти. Я не знаю, что это такое, похожи на черные сгустки Тьмы, очертаний не разглядеть, но иногда просматриваются какие-то углы, перемещаются рывками, на свет не выходят.

— Черные призраки, это плохо. Много людей умерло в поселке, и не хорошей смертью. Что еще?

— Да вроде все, от гор они не отходят. Других рядом не видел.

— Слушай, присмотри за ними, я приведу из города людей. Надо обязательно уничтожить это гнездо, — я взял его за руку.

— Мастер, я так там малую луну просидел. Мне домой надо. Никуда они не денутся, — его голос приобрел жалобные нотки.

— Борх, я тебя прошу, мы быстро, — я еще крепче сжал его руку и заглянул в глаза.

— Мне надо отомстить, лесовик. Я тебя тоже прошу. Если господин Наваль говорит, что это нужно, значит это нужно.

— Ладно, еще одну малую посмотрю за ними. Я оставлю желтую ленту на одном из деревьев возле белой стены. Как доберетесь, снимите, я вас найду.

— Может, возьмешь сигналку, что за дурацкая задумка с лентами?

— Нет, не стоит соваться туда с вашей магией. Они учуют и по меньшей мере насторожатся.

— Спасибо, об этом я не подумал. Я надеюсь на тебя, — я хлопнул его по плечу, и мы быстрым шагом пошли обратно в убежище.

Весь сегодняшний день я решил посвятить хранилищу магиков и артефактов. И хотя это было несерьезно, за один день ничего стоящего мне среди них не раскопать, но я не мог, да и не хотел себя пересиливать. Это было похоже на поспешный глоток пива из полной кружки, на ходу перед выходом из дома. После завтрака вместе с Авитой пошли к моим сокровищам. Заметил, что девочка уже не смотрит себе под ноги, значит, окончательно освоилась в ходах пещеры.

— Лекс, а я вот спросить хочу, — Авита взяла меня за правую руку и смотрела мне в лицо.

— Да, давай спрашивай.

— Ты говорил, что эти скалы не пропускают магии. А как же мы творим магию здесь? Почему работают сигнальные магики?

— Молодец! Серьезный взрослый вопрос. Хотя, если бы ты подумала, то сама бы нашла ответ. Порода не пропускает магию, если быть точным, то сильно ослабляет структуру плетений, а неорганизованная магическая энергия ни на что не способна. Она не влияет на мир. Но в ходах-то этой преграды нет. Ты же видишь, что эголит работает. Я установил в ходах промежуточные магики. Они доставляют до меня сигналы от многочисленных сторожилок и ловушек, установленных на важных ходах нашего убежища.

— И все равно не понимаю. Если сторожилка здесь, с нашей внутренней стороны скалы, то как она следит за тем, что происходит снаружи? О! Я поняла. Ведь порода ослабляет плетение, значит если слой тонкий, то магия работает? — она снова заглянула мне в лицо, поблескивая глазками.

— Отлично. Правильный ход мыслей. Но все гораздо проще. Дело в том, что звук эта скальная порода передает, как и любая другая. Поэтому сторожилка с этой стороны «слушает», что происходит с той стороны. Ну и здесь добавлена простая сигнализация на обнаружение самого факта применения магии. Это плетение с очень простой структурой, и оно работает стабильно.

— Я поняла. Значит, к нам никто не проникнет?

— Э-эх. К сожалению, это не так. Проникнуть к нам несложно, я больше старался, чтобы это проникновение не прошло незамеченным. Но опытный взломщик сможет обойти мои сигналки. Ну и конечно, может быть силовой прорыв. Я установил пару обвальных ловушек, но если до нас очень сильно захотят добраться, то вполне могут это сделать. Ладно, смотри, чем ты сейчас займешься, — достав из контейнера «колпак архимага», я протянул его Авите.

— Тот самый? Такой тяжелый, — шлем ощутимо оттянул ее руки.

— Не бойся тебе не придется носить его постоянно. Этот артефакт блокирует магию. В нем ты не сможешь сделать даже то малое, чему ты уже научилась.

— А зачем? — я заслужил совершенно удивленный взгляд.

— Будем развивать твой дар. Я хочу, чтобы ты научилась точно распознавать предвидение. Разделять обычные размышления и магические видения. Давай так будешь каждый день надевать его и сидеть, просто думать о разном. О прошлом, о будущем, о настоящем. Сначала со шлемом, потом без. Ну и записывай все в талад. Я сейчас освобожу один сундук, и дам тебе от него ключ. Чтобы ты могла заниматься этим, когда меня нет.

Авита сидела на большом плоском сундуке, придерживая шлем руками. Подходящий небольшой ящик я нашел быстро. Напрягшись, я приподнял его и ссыпал все содержимое в большой, где раньше лежал «тюремщик». Подойдя с легким ящиком к Авите, я взял ее ладошку и прижал к замковой пластине. Настроив его, положил рядом с ней.

— Просто клади шлем в ящик и закрывай. Чтобы открыть, приложи руку к вот этой широкой пластине. Затем открывай, — убедившись, что у нее получается, я оставил ее заниматься.

Вернувшись к сваленным предметам, я принялся раскладывать их поудобнее, чтобы закрылась крышка. И тут я увидел нечто знакомое. Выгнутая деревянная пластина темного цвета. С четырьмя небольшими рогами по углам. Использовав подготовительное плетение, я убедился, он самый — «мертвитель». Запрещенный магик, смертельное оружие, защититься от воздействия которого очень тяжело. Влияет на все живое: людей, животных и растения. Уже мертвому не вредит. Это похоже на то, как цветок иссыхает под зноем, как стужа выпивает жизненные силы у людей. Некоторые части плетения мне были знакомы, но понять главную составляющую я не смог. Сталкивался я с изготовителями таких смертельный плетений. Мы накрыли мастерскую на севере. И хотя все материалы были сразу засекречены, во время работы я тайком осмотрел детали. Сам бы изготовить целиком нечто подобное я не смог, даже имея под рукой действующий образец. Но уже тогда у меня возникла мысль, что конструкция магика допускает его использование в разных направлениях. Воевать с нечистью с его помощью невозможно. А вот немного жизненной силы нам пригодится. Достав талад, я погрузился в свои записи. Освежив в памяти вычисления, принялся за переделку. Чтобы не разрушать сам магик, мало ли где пригодится, приладил к нему монтажную медную пластинуa и принялся вплетать дублирующую схему.