— Бедный Мауи! Он так и сделал, а потом не смог выбраться назад… Я пойду искать искать Мауи в пещере Сына Солнца! Кто со мной? — Павлик был настроен решительно.

Но Эдвард не сразу дал «добро» на спуск в колодец, ссылаясь на то, что «воздух пещеры вреден для верхних дыхательных путей — вон какой насморк подхватил Родик!» Только один Родик подозревал, что капитан скрывает истинную причину своих опасений. Но Павлик рвался в бой:

— У меня никогда не бывает насморка. Идем выручать Мауи!

— Ладно, спустимся в колодец, а там видно будет, — согласился капитан. Камень сдвинули общими усилиями. На дно темного и холодного колодца, с истлевшим скелетом человека, спустились Эдвард, Женя и, конечно, Павлик. Тот полез было в расщелину, но Эдвард запретил:

— Это неразумно, Павлик. У нас нет никаких источников света. В полной темноте мы и тебя потеряем. Просто позови своего друга — если он там, откликнется. В тоннеле звук далеко слышен — вспомни нашу незабываемую встречу.

Павлик кричал до хрипоты, Мауи не отзывался.

Между тем гроза кончилась. Когда вся группа вылезла из колодца, солнце уже успело нагреть большой темный «ключ-камень». Женя и Валиса приложили холодные ладони к его круглым бокам, и остальные последовали их примеру.

— Не сдышно вентодета-то американского, — заметил Родик. — Может быть, они приземлились?

— Или разбились в грозу. — Эдвард решил поднять настроение друзей. — Даже такой машине трудно выстоять против тропической грозы.

— Бы бы усдышали гдохот бадения и вздыв бака с годючим, — спорил Родик.

Эдвард улыбнулся:

— Верно, парень. Но если у кого-то зрение лучше твоего, Родик, во столько же раз, во сколько раз у него хуже логическое мышление, то он может разглядеть в небе квадролет, удаляющийся в южном направлении в сторону Американского Самоа.

Отличился Полеа, который спасался от грозы на дереве:

— Я! Я вижу вертолет! У Полеа глаза, как у альбатроса!

Все засмеялись, но никто деликатно не намекнул Полеа, что глаза-то у него альбатроса, а логическое мышление не на уровне.

— Пойдемте быстрее к нашей пироге, на которой мы приплыли с ребятами, — предложила Женя. — Сейчас мы остались с «голыми руками» и не готовы к исследованию тайны Сына Солнца. На Уполу подготовимся основательно.

И все невольно взглянули на запястья девушки, где остались жуткие следы от веревок. А Эдвард нежно погладил эти израненные руки:

— И не забудем прихватить солидную охрану из верных тебе и отважных самоанцев, так, Полеа? Кто-нибудь уверен, что нас встретят как героев? Ведь мы возвращаемся, не найдя Сына Солнца…

Валиса была права только наполовину, заявив, что Мауи возвратил «белую плесень» в пещеру Сына Солнца. Да, у Мауи хватило сил надвинуть огромный камень на колодец со словами: «Это — осколки Сына Солнца, и я не отдам их никому, только самому Солнцу!». Но на берег океана, к оставленной вчера пироге, он вышел не с пустыми руками: в его аварийной сумочке покоился пакетик с настоящим «белым песком» из пещеры…

Мауи плыл на пироге, удаляясь от заповедного острова и непрерывно прося прощения у Бога Солнца за вынужденный обман русских друзей и умоляя Его не отдавать Сына Солнца в грязные руки америкосов и клоунов.

Лодка Мауи в сплошной завесе дождя прошла незамеченной ни пилотами вертолета американцев, ни самоанскими воинами, которые окружили заповедный остров кольцом из пирог. Блокада была установлена после обнаружения катера клоуна и появления американского геликоптера. Никогда этот малюсенький клочок суши, многие сотни тысяч лет назад порожденный внутренними силами Земли, не видел столько людей вокруг себя. Даже безразличные черепахи поднимали свои змеиные безгубые головы, чтобы рассмотреть редко посещавщих их существ. Недалеко от берега в небе шумел квадролет американских ВМС, пытаясь запугать группу Эдварда. А боевые пироги западных самоанцев грозно потрясали древними копьями и современными ружьями, предупреждая американцев о неизбежной каре за высадку на остров табу. Табу касалось и каждого из самоанцев.

Однако беда пришла к Мауи не от копий земляков и не от америкосов: навстречу пироге приближался водяной столб! Будто огромная пальма вдруг сошла с берега в океан, обернулась водой и теперь разбрасывала её с высоты своего ствола на сотни метров вокруг. Мауи видел такое впервые, но взрослые люди рассказывали, что такие столбы несут верную гибель всему, что встает на их пути. Ничто не может остановить и разрушить эти столбы. Говорят, что некоторых туземцев уносило за сотни километров вместе с лодкой. Мауи оказался бессилен повернуть пирогу, и его засосало водяное дерево… «Это знак возмездия Таганлоа», — решил Мауи. «Я не боюсь смерти вместе с осколком Сына Солнца!». Бешеное кружение лишило мальчика чувств…Последним ощущением было тепло от пакетика с дорогим «песком» — мальчик крепко сжимал его в руке….

Мауи не имел понятия, сколько прошло времени, когда он очнулся под водой. Глубоко под водой, потому что было очень темно — ни солнца, ни облаков вверху. И Мауи погружался всё ниже… «Таганлоа ждет меня». Мальчик тонул, потому что легкие были наполнены водой. И он вновь начал терять сознание. Все дни его короткой жизни в один миг промелькнули перед ним: нежная мама, суровый отец, воин-брат. И новый русский друг Павлик, который, кажется, обнял его за плечи и потащил в сторону, туда, где было светло… «Так уходят на запад» — была последняя мысль Мауи.

В здание дипломатической миссии России в Апиа, столице государства Самоа, уверенно вошел черноволосый, с редкой сединой человек, выше среднего роста, с лицом кавказского типа. Острый, изучающий взгляд карих глаз частично скрывали густые брови. Это был глава группы ученых, направленных Россией в Полинезию, знаменитый Тенгиз Гелиани, русско-грузинский физик-академик, известный своей способностью разрешать самые невероятные научные и псевдонаучные загадки. Едва он обменялся приветствиями с российским консулом, как тот передал академику листок бумаги — расшифровку радиограммы, только что принятой с подлодки «Академик Менделеев». В радиограмме сообщалось о спасении в океане самоанского мальчика.

— Ну и что? — возмутился было академик. — Какое нам дело до спасения утопающих?

— Читайте дальше, господин академик, — настаивал сотрудник посольства.

А дальше в радиограмме было нечто весьма необычное: мальчик был выловлен в шестидесяти (!) километрах от ближайшего острова, на глубине пятьдесят метров (!). И ещё: в руке мальчик крепко сжимал маленький пластиковый пакетик с каким-то белым порошком. А порошок излучал…нейтроны!

— Бред какой-то! Как они там узнали про нейтронное излучение?

— В атомной подлодке всегда есть группа радиоактивной разведки.

— Понятно… — академик задумался. — Пакетик пусть хранят отдельно от мальчика и следят за излучением.

Тенгиз Гелиани не верил в существование источника нейтронов в руках самоанского мальчишки. Только невероятное появление утопающего человека на большой глубине в открытом океане заставляло академика возвращаться к мыслям о странном пакетике якобы с нейтронами внутри.

По данным «высококвалифицированной группы радиоактивной разведки» подлодки интенсивность излучения нейтронов быстро затухала. «Значит, — соображал Тенгиз, — это может быть только искусственно созданный человеком препарат, например, для медицинских целей. Но нигде в Полинезии нет ядерных установок! Как этот препарат попал в руки мальчика, да ещё в открытом океане? А вдруг это связано как раз с интересом американцев? Тогда это моя задача».

Одна из очередных радиограмм огорошила академика: судовой врач обнаружил гангренозные язвы на пальцах мальчика, именно на правой руке, которой тот держал пакетик в момент спасения! Анализ кожной ткани показал, что гангренозные пальцы получили большую дозу облучения. На другой день два пальчика пришлось ампутировать…