Так мальчики оказались в колодце, из которого четыреста лет назад вылез смуглый самоанский мальчик Мауи, запечатав вход к Сыну Солнца большим круглым камнем. Колодец казался надежным укрытием — ведь никому из них не было известно о радиоактивности под камнем.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ
Часть IV Белый песок пещеры
Мальчики, спасаясь от погони, оказываются в глубокой пещере, той самой, где полинезийский Мауи 16-го века видел светящийся круг «Сына Солнца». Песок пещеры, или, скорее, сухая плесень, обладает удивительным свойством. Из-за маленького пакетика с песком, собранным любопытным Родиком, разгорается борьба не на жизнь, а насмерть. Решающую роль в раскрытии тайны «Сына Солнца» сыграютМауи и русско-грузинский физик Тенгиз Гелиани с его уникальными способностями.
В лабиринте пещеры
Колодец был узким и глубоким, не менее десяти метров. На дно едва проникал свет неба, было сыро и пахло чем-то весьма неприятным. Ребята жались друг к другу. Павлик дул на ладони, обожженные при быстром скольжении по лиане.
— А Жени-то тут нет… — загрустил Родик.
— Тут и для Мауи места не хватит. Что это он не спускается?
— Он ушел искать Женю.
— Откуда ты знаешь?
— Дедукция. Лиана была поднята, когда я подошел к яме. Значит, Жени здесь не могло быть: если бы она спустилась одна, она позаботилась бы о пути к выходу. А что Мауи сказал, помнишь? «Если Женя не у камня, пойду её искать».
— Ну и умница ты, Родик. Тебе бы ещё силы.
— Но нас двое, Павлик.
Друзья обнялись, и это придало им решительности.
— Павлик, а когда ты спускался, ты не заметил отверстие в стене, слева?
— Нет…
— Ну да, ты же быстро сползал. А меня спускал Мауи, я только держался. Ближе к концу спуска я заметил дыру в стенке, похоже на туннель.
— Большая?
— Взрослый человек, скорее, не пролезет, но мы с тобой….
— Как туда добраться-то?
— Смотри — вместо нашей лианы теперь висят две! И какие толстые! Ты понял, Павлик?
— Что?
— Что самый умный из нас не я, а Мауи! Это он спустил толстые лианы, чтобы их труднее было перерезать! Он укрепил их. Для нашей с тобой безопасности, понял? По ним мы и заберемся в туннель.
Это было разумное решение. Через час-полтора солнце будет в зените, и вся компания окажется на виду у тех, кто наверху: у часового или ещё не уничтоженных сообщников клоуна.
Родик «муравьишкой», как он сам определил, вполз в туннель, который был узок только при входе, а потом расширялся. Однако потолок был низок, и Родик должен был слегка наклонить голову, чтобы встать на ноги. Павлик, преодолев на коленках несколько метров, радостно воскликнул:
— А здесь уже можно встать!
— Тише… Разорался… Наверху может быть слышно…
Узкий коридор пошел вниз уступами, что-то похожее на ступени. Солнечный свет, уже освещавший колодец, сюда едва добирался, и Родик больше наощупь определил, что грубые ступени, возможно, обработаны человеком. «Неужели мы направляемся в «дом сына Солнца»? Та же мысль мелькнула и у Павлика. Вдруг раздался крик «Ой!» и звук упавшего тела:
— Родик, ты жив? Не ушибся? Давай руку!
Родик не отвечал.
— Родик, ответь! Почему молчишь?
Павлик вспомнил о фонаре в своей аварийной сумке. Сумка давно высохла, а фонарь светил очень слабо: электрические контакты были увлажнены. Но острые глаза мальчика всё-таки узрели провал: лестница круто обрывалась на дно пещеры, где двумя метрами ниже лежал Родик. Павлик быстро спрыгнул вниз, потряс его за плечо. Родик застонал. Из его сухой сумки Павлик достал фонарь и аптечку, сунул под нос потерявшему сознание горлышко пузырька с нашатырем. Очнувшись, Родик спросил:
— Мы у Сына Солнца?
— Нет, Родик, это твой фонарь с красным фильтром.
Павлик убрал фильтр, и белый свет фонаря дал возможность обозреть небольшую сухую пещеру в виде чаши с плоским дном и округлыми краями. Слегка подпрыгнув, Павлик смог бы достать до потолка пещеры, который был покрыт белой плесенью.
— Почему-то нет ни сталактитов, ни сталагмитов, — изрёк пострадавший. Видимо, последствия сотрясения и шока от падения уже проходили. — Цвет камня слегка розоватый. Наверное, туфовая пещера. Туф постепенно размывается морской водой.
— Голова, значит, не болит, профессор? Тогда думай, что дальше.
— Что дальше — не знаю. А вот что дальше делать — это резонный вопрос. Сначала обследуем свой новый дом — нет ли здесь какого-нибудь ручейка. Пить очень хочется! Всё-таки плесени без влаги не бывает.
— У меня во фляге осталось… Нет, ничего нет. Извини…
На противоположном конце «чаша» сужалась до узкого прохода с резким поворотом вправо.
— Наверное, переход в другую пещеру. Павлик, ты не знаешь, здесь нельзя взять напрокат ноутбук?
— Последствия падения всё-таки сказываются. Родик, может быть, тебе немного поспать? Раскладушку брать напрокат не будем — денег нет.
— Павлик, дорогой, ты, конечно, шутник, но шуток не понимаешь. Бывает такое редкое сочетание качеств.
Павлик понял, что теперь лучше помолчать.
— На флешке у меня примерный план пещер, которые обследовал твой дедушка. Но без компа она бесполезна. Вот когда понимаешь, что простая бумага с карандашным рисунком намного эффективнее самых продвинутых цифровых технологий.
Ребята вошли в узкий проход, повернули направо. Впереди были ещё повороты. К счастью, поверхность пола была сравнительно гладкой и сухой, лишь слегка припорошена белым песком.
— Конечно, фонарь лучше, чем факел или лучина, — продолжал сравнительный анализ старых и новых времен Родик, — но…
В этот момент мрак окутал ребят.
— Ты зачем фонарь выключил?
— Родик, я не выключал! Щелкаю туда-сюда — не горит.
Павлик поменял лампочки в фонарях — никакого эффекта.
— Бензиновые зажигалки! Сделаем факелы!
— Зажигалки были только в сумках Жени и Мауи, — мрачно заключил Павлик.
— А эти коридоры могут быть лабиринтом, — высказал не менее мрачное предположение Родик.
— Тогда мы не выйдем отсюда? — испугался Павлик. — Может, вернемся к лестнице? Я читал, как один путешественник…
— Не паникуй! Мы, может быть, в пяти минутах от сына Солнца. Или в худшем случае, от подземного ручья. Так пить хочется! Идем дальше. В лабиринте надо двигаться всегда вдоль одной стены, не отпуская руки от неё. Тогда всегда можно вернуться назад.
— А вдоль какой стены, ты знаешь?
— Любой, но всегда одной: либо правой, либо левой. И тогда выход обязательно найдется. Давай левой, чтобы правая была свободна, на всякий случай…
— Какой случай?
— Всякий. Например, другой сержант появится. Или клоун выплывет…
— Хоть Кощей Бессмертный! Я его вмиг уложу из беретты. Давай её мне!
— С удовольствием, бери. Она мне всю руку оттянула. Только едва ли ты попадешь в сержанта или клоуна в темноте. В Кощея — может быть: он светится.
Ребята в молчании прошли двести двадцать шагов (Родик считал шаги про себя, на всякий случай). Проход был извилистый, но без ответвлений. За одним из поворотов влево шедший первым Павлик споткнулся и, падая, стукнулся лбом о камень. Пока он почесывал шишку на лбу и искал упавшую «беретту», подошедший Родик ощупью исследовал проход и заявил:
— Всё завалено камнями. Похоже, здесь когда-то произошел обвал. Идти дальше невозможно.
— И что же теперь? Повернем назад?
— Нет, продолжим идти по коридору.
— Ты умеешь проникать сквозь камни?!
— Нет, не умею, но я буду следовать правилу левой руки. Возможно, мы пропустили где-нибудь правое ответвление.
Павлик не врубился, но уже через несколько шагов, когда вновь обнаружился левый поворот, понял: «Значит, здесь развилка, и мы сначала попали в тупик, а теперь продолжаем путь. Молодец Родик!» И в этот момент Павлик услышал шопот друга:
