— Двигаться будем быстро, чтобы не попасть под перекрестный огонь, — предупредил Тропмен и, немного подумав, решился: — Молота больше не ждем. Отправляемся немедленно.

— Сейчас? Мне предупредить остальных? — Я готов был сделать все, что угодно, лишь бы отдалить ужасную минуту.

— Я сам это сделаю. Прекратить разговоры и — вперед, пока мы не окажемся на мосту!

Капитана дико разозлила потеря джипа.

— Но…

Он кинул на меня бешеный взгляд:

— Трогайте или убирайтесь вон!

Мне не хотелось делать ни того ни другого; я предпочел бы тихо сидеть и не рыпаться, но капитан по-своему пугал меня не меньше Гутара. Я включил зажигание.

Внезапно Барьер снова вышел на связь:

— Молот вызывает Копье. Я занял позицию.

— Копье вызывает Молот и Наковальню, — ответил Тропмен. — Вступайте на мост и защищайте его. Перестроимся на месте.

Я снова повел грузовик по дороге.

До моста оставалось меньше километра. На такой скорости я мог добраться туда за минуту, эта минута была чертовски долгой. Я миновал искореженный взрывом джип и грузовичок, рядом с которым лежал убитый. Эти мгновения казались мне целым веком — я так старался не смотреть на трупы, что в результате чуть не переехал их. Вокруг стеной высились деревья какао, словно пытаясь взять меня в кольцо. Из них с пронзительным визгом, перекрывающим шум двигателя и грохот взрывов гранат, застрекотали автоматы. Мне казалось, что стреляют в меня, и только в меня. Я ощущал себя центром вселенной и, если говорить начистоту, весьма слабым и жалким. Если бы я что-нибудь ел после завтрака, меня определенно вывернуло бы наизнанку. Целились угазийцы в меня или нет, но я считаю то, что достиг моста, не получив ни одной раны, истинным чудом.

Как только я остановил машину, Тропмен вылез и оглянулся.

Издали слышались разрозненные выстрелы, и, хотя перила моста были не очень высокими, на земле казалось безопаснее, чем в кабине, поэтому я тоже выбрался из грузовика и подошел к Тропмену.

— Посмотрим, что там происходит, — бросил он и повернул назад — в ту сторону, откуда мы прибыли.

Я неохотно потащился следом. Мне не стоило никаких усилий представить, что там делается, — как-никак, нагляделся вполне достаточно.

На берегу заливчика мы увидели Гутара и Барьера. Они спокойно разговаривали с белым, одетым в неприятельскую зеленую форму. За спиной у них под охраной нескольких макак из отряда Барьера лежали на земле четверо пленных.

Когда мы подошли, белый незнакомец повернул голову и, увидев Тропмена, с горечью улыбнулся.

— А, это ты, — сказал он. — Мне следовало бы сообразить.

Капитан рассмеялся:

— В чем дело, Жан-Пьер? Игра стала для тебя слишком крутой за последние дни?

— Разве с этими деревенщинами можно играть? — У офицера не отобрали автомат, и он с раздражением махнул им в сторону пленных. — Мы должны были сделать из вас фарш.

— Тебе просто не повезло, — тактично заметил Тропмен. — Наши солдаты — такие же кретины. Вы уже познакомились, ребята? Это капитан Велэ, имевший несчастье сесть не на ту сторону стола.

Велэ мрачно кивал, пока мы называли свои имена. Это был крепкий, широкоплечий мужчина с цветущей физиономией и длинным носом. На левой руке у него не хватало двух пальцев.

— Не знаю, ребята, что вы задумали, — продолжал он. — ГМАОЦА не понравится, когда мы начнем останавливать баржи с рудой, идущие из Матендо. А это непременно произойдет, как вы понимаете. Дело нехитрое. Если понадобится, просто затопим баржи. УМЭД хочет делать дело.

— В точности как и мы, Жан-Пьер.

В это время появился Уилленс и расстроенно доложил, что у нас трое раненых и один убитый. Последний погиб от минометного выстрела.

Уилленс не смотрел на Велэ, а тот как будто бы не видел Уилленса. Я сразу понял, что они знают друг друга, однако Тропмен этого не заметил.

— А у вас какие потери? — спросил он у Велэ.

— Кажется, погибли пять или шесть человек и один-два ранены. Что вы намерены делать с пленными?

— Что они будут делать, если мы разоружим их и отпустим?

— Думаю, прикончат ваших раненых, а потом вернутся в Амари.

— Своих раненых мы заберем с собой. А ты прикажи своим сидеть тихо и пропустить наш основной отряд. Потом они могут убираться на все четыре стороны.

Велэ пожал плечами:

— Хорошо. А мне что делать?

— Боюсь, мне понадобится твой грузовик, Жан-Пьер. Вы загубили мой джип. Хочешь поехать со мной?

— Нет, если ты думаешь прогуляться в глубь территории. Вам это выйдет боком. Так что лучше уж я пойду пешком.

— Где нас попытаются остановить?

— У пивоварни. И вполне могут это сделать, поверь. Я сам устраивал там засаду. И потом, у нас есть тяжелые автоматы.

— А у нас минометы и «маги».

— Пивоварню строили из железобетона.

— Тогда мы ее обойдем.

— Попытайтесь. — Велэ немного подумал. — Командуй наступлением я, оставил бы в покое главную дорогу и пошел наперерез к Эбони-роуд.

— Это еще почему?

— У тебя есть карта?

Тропмен достал карту, и Велэ указал на второстепенную дорогу, ведущую к городу с востока через горы.

— Отсюда, — пояснил он, — вы сможете войти в город у экспериментальной станции министерства сельского хозяйства и продвинуться до сих пор.

Он ткнул дулом автомата в точку на карте.

— А что меня там остановит? — спросил Тропмен.

— Военные бараки.

— Спасибо большое, дружище. Там тоже тяжелые автоматы?

— Естественно. Зато вы будете уже в городе. И, стало быть, выполните свою миссию. А остальное предоставьте Кинку. Сегодня ему еще ни разу не пришлось поработать.

— Мне приказано осадить Амари. Ты называешь это осадой?

— Послушай, друг мой. — Велэ говорил спокойно и терпеливо. — Ни тебе, ни мне не нужны лишние жертвы. Вы займете Амари всего на несколько дней. А потом вам наверняка придется его оставить. На вас будут оказывать давление, и в конце концов здравый смысл победит. Почему бы нам не проявить его уже сейчас?

Мое сердце растаяло от слов Велэ: вот такой разговор мне по душе. Я верил, что он говорит совершенно серьезно.

К моему удивлению, Тропмен рассмеялся:

— Ты не стал бы шутить над старым другом, правда, Жан-Пьер?

Велэ сделал вид, будто замечание капитана его слегка покоробило.

— Поступай как знаешь, — надменно обронил он. — Ты сам попросил у меня совета.

— Может, я им и воспользуюсь, но сначала нам стоит самим взглянуть на твою пивоварню.

Велэ пожал плечами, словно умывая руки. Я ему посочувствовал. Мой интерес к пивоварням ограничивался лишь нестерпимой жаждой.

Тропмен снова принялся раздавать приказы. Меня, конечно, опять послали в грузовик докладывать Кинку. По пути туда я посмотрел на часы.

Мне показалось, что они остановились. Было всего-навсего без двадцати двенадцать.

Пивоварня — первое внушительное здание на окраине Амари. На стене огромными синими буквами было выведено: «Пивоварня Тембо». Стоит этот домина на развилке двух дорог: одна уходит к берегу, где сгружаются стволы эбеновых деревьев с гор; вторая продолжается до центра города. В таких местах, как Амари, переход от предместий к самому городу всегда бывает внезапным. Как раз перед развилкой дороги слева раскинулась деревушка с хижинами магунгу, крытыми листьями, а справа перед вами вырастает пивоварня и ее синяя вывеска; в таком окружении она выглядит совершенно нелепо.

Тропмен и Велэ, ехавшие на грузовике последнего, остановились перед развилкой. Если в пивоварне установлены тяжелые пулеметы, как говорил Велэ, то они оказались в точке, доступной огню. Капитан ухитрился достать из покореженного джипа невредимый уоки-токи, и я услышал, как он обращается к Барьеру:

— Копье вызывает Молот. Вышлите вперед группу, чтобы вызвала на себя огонь.

— О’кей. Кто меня прикроет?

— Мы. Командный грузовик следует за мной.

Сержант Муса, довольно причмокнув толстыми губами, стал заправлять пулемет новой лентой. У меня свело желудок.