— Если его найдут.

— Ну, его-то уж точно найдут. Кто-нибудь из нас поймает этого толстого дурака. Как пить дать, сидит где-нибудь в темном углу и обмочился со страху. Нет, Артур не уйдет далеко.

— А тебя это не беспокоит, Гутар?

— Меня? — Француз снова засмеялся. — Что эта макака может сказать против меня? Кто ему поверит? Я сжег расписку, что ты мне выдал, а к радиоустановке и близко не подходил. Нет, это тебе нужно волноваться.

Он подошел поближе к Уилленсу, и я попятился еще на пару шагов.

— Я не волнуюсь, — сказал Уилленс, — поскольку ухожу.

— И что мне причитается, если я дам тебе уйти?

— А как ты сможешь мне помешать?

— Просто пойду и подниму тревогу. — Гутар пренебрежительно скользнул лучом фонарика по «узи» в руке Уилленса. — Автоматом ты не сумеешь воспользоваться — на шум они прибегут еще быстрее. Сколько у тебя с собой денег? Я имею в виду, наличными?

— Тебя это не устроит. Большую их часть я оставил жене.

Наступила короткая пауза. Когда Гутар вновь заговорил, его тон сильно изменился. Начинал сказываться бешеный характер.

— Лучше как следует подумай, Уилленс. Строго говоря, ты и так должен мне тысячу долларов. Половину этого долга я готов принять во франках. В твоем положении это выгодная сделка. Да, именно сделка, — повторил француз.

Я представлял себе его искаженную алчностью физиономию.

— Сам подумай, — увещевал безумца Уилленс. — У меня нет при себе такой суммы.

У Гутара вырвался знакомый мне гортанный хрип, и я понял, что этот тип в любую минуту сорвется, а тогда мне конец.

К тому времени я почти обогнул грузовик и стоял почти у него за спиной.

— Нечего мне лапшу на уши вешать! — рявкнул Гутар. — Гони деньги!

Тут я увидел обоих. Уилленс стоял у грузовика ко мне лицом, а Гутар — спиной, пошаривая фонариком.

— Давай деньги! — орал он. — Гони монету!

Меня охватило отчаяние. Я мог заставить его умолкнуть одним-единственным способом. Сняв с плеча «узи», я сделал три шага вперед и что есть силы обрушил автомат на голову француза.

Он что-то услышал, прежде чем я нанес удар, и мгновенно обернулся. Но, даже увидев, Гутар не успел меня остановить. «Узи» весит четыре килограмма, а я бил изо всей силы.

Гутар упал на колени, а Уилленс добавил кое-что от себя, и наш враг потерял сознание.

Я стоял и с ужасом смотрел на него, не веря, что все это произошло на самом деле.

— Быстро! — рявкнул Уилленс. — Помоги мне оттащить его за грузовик.

Мы ухватили Гутара под мышки и спрятали меж двух грузовиков, где его не мог бы случайно заметить человек, выглянувший во двор.

Затем мы бросились к воротам.

Створки были задвинуты изнутри болтом, но не заперты. Через несколько секунд мы оказались на берегу и быстро зашагали на юг, в противоположную от площади сторону. Впереди что-то горело.

— Куда мы идем? — спросил я.

— На другой берег реки, если сумеем туда добраться. Из Чанги за нами пришлют катер.

— Там этот Дженсон-Три?

— Да. Нас заберут в местечке за пределами Амари. Надо только попасть туда. Последнее, что сделал Кинк, перед тем как занять город, — это выдвинул нашу группу вниз по течению. Если мы встретим патруль, нужно прорваться обманом. Впрочем, если повезет, они успели так надраться, что не смогут нас задержать.

Большинство солдат и впрямь были пьяны, но нам все-таки пришлось пережить пару неприятных столкновений.

Самым скверным был момент, когда мы огибали место пожара. Горел склад, и я думаю, сначала его разграбили патрули. Пламя освещало все вокруг, и, хотя мы старались держаться подальше, поблизости не было никаких укрытий. Пьяные туземцы шатались по дороге, как лунатики, и палили в горящее здание. Потом один из них, заметив нас, крикнул остальным.

Несколько солдат тотчас повернулись и стали в нас стрелять. Всего несколько часов назад эти люди были нашими. Понятия не имею, узнали они нас или нет. Думаю, вряд ли. К тому моменту они просто шарашили во все, что движется.

Уилленс дал по буянам очередь из «узи», и мы побежали. Он никого не ранил, а только решил припугнуть страшным автоматическим оружием. Опознав звуки выстрелов, нас не стали преследовать.

В другой встретившейся нам компании среди солдат был туземный офицер, и вдобавок они оказались не особенно пьяными. Солдаты перегородили дорогу бочками из-под горючего, устроили костер и готовили ужин, сидя лицом к берегу. Этот пост устроили в том месте, где привезенные с гор бревна сгружались на баржи. Справа виднелся бетонный причал с подъемным краном.

Когда мы подошли поближе, офицер уставился на нас мутными глазами, а двое солдат угрожающе вскинули дубинки.

Уилленс не обращал на них внимания, наблюдая за офицером.

— Все в порядке? — требовательно спросил он на плохом французском.

Офицер нерешительно замялся, но Уилленс и не думал отступать.

— Хорошо, — сказал он. — Скоро сюда прибудет комендант, чтобы проверить ваш пост.

Офицер только отдал Уилленсу честь, когда мы проходили мимо.

Вскоре мы выбрались за пределы Амари. Потом протопали еще с полкилометра. Дорога тянулась вверх, уводя в сторону от берега. В обычное время по ней спускались нагруженные бревнами тягачи, и продолжай мы идти дальше, достигли бы перекрестка с главной дорогой у пивоварни.

Но Уилленс остановился и достал фонарик.

Справа от дороги берег довольно круто обрывался и был покрыт скользкой на вид растительностью.

— Похоже, нам будет не очень удобно, — буркнул Уилленс, — но выхода нет.

Он начал спускаться, и я нырнул следом, скользя на ягодицах и хватаясь за кусты, обдиравшие мне ладони. Какая-то ветвь сбила с меня шапку, но я не сделал попытки ее поймать. Где-то впереди и ниже по склону сыпал проклятиями Уилленс. Потом он крикнул мне:

— Держись! Не съезжай слишком быстро, а то рухнешь в воду!

Я отчаянно цеплялся за кусты. Лямки моего вещевого мешка обмотались вокруг шеи и не давали вздохнуть. А потом я провалился в воду, правда, она доходила только до колена. То, что сверху выглядело берегом реки, оказалось болотом. От него исходил жуткий смрад.

Уилленс тоже барахтался в этой гнили. Снова вспыхнул фонарик, и я увидел, как мой спутник карабкается на ствол трухлявого дерева. Когда я тоже туда залез и уселся рядом, Уилленс начал сигналить через реку фонариком.

Наконец прибыл катер. Мотор тихо постукивал, пока рулевой поворачивал к нашему берегу. На носу стоял человек с автоматом.

Уилленс окликнул его:

— Это ты, Жан?

— Я. С тобой все в порядке?

— Да, только не подходи ближе. Тут сплошные водоросли. Мы сами до вас добредем.

У меня хватило ума сохранить вещмешок сухим, когда мы по грудь в воде ковыляли к катеру. Но сил подняться на берег у меня уже не было. Мне помогли Уилленс и его приятель Жан.

По-моему, на какое-то время я отключился.

Помню смутное ощущение, что катер развернулся и вновь застучал мотор, а потом — пустота, пока Уилленс не стал меня расталкивать.

— Давай, Артур, — ворчал он. — Подержись еще малость. Не спи. Мы уже почти добрались.

Я открыл глаза.

Катер летел с приличной скоростью поперек спокойной, как озеро, реки к огням дальнего берега.

— Это Чанга? — спросил я.

— Чанга. — Уилленс отстегнул с рубашки значок с гербом Республики Махинди. — Мы уже в Угази, так что от этих побрякушек лучше избавиться, — теперь они нам не понадобятся.

Он швырнул значок за борт.

Я тоже снял свой значок, но не выбросил, а сунул в карман. Никогда не знаешь, что может пригодиться. И потом, это ведь был офицерский значок.

Огни еще приблизились, и катер слегка изменил направление.

— А что делать с этим? — спросил я, показывая на «узи».

— Оставим в лодке. — Уилленс усмехнулся. — Хорошо, что я напомнил тебе взять автомат. Он пришелся очень кстати.

Вот и вся благодарность за то, что я избавил его от Гутара.