Робин Гуд и дочь дубильщика В лесу однажды Робин Гуд Девицу повстречал. Она пыталась прочь уйти, Но он ее догнал. Сказал: – Красавица, не трусь И прочь не убегай! Добрей меня ты молодца Не встретишь, так и знай. Учтиво шляпу приподнял И поклонился ей: – На счастье встретил я тебя, Иди ж ко мне смелей! Ее за талию обнял Рукою он своей И крепко так поцеловал, Что жарко стало ей. – Откуда ты идешь и кто Родители твои? – Простой дубильщик мой отец, Джон Хоббс из Барнесли. – Красавица, согласна ты Быть милою моей? – Охотно, сэр, – она в ответ, – Коль ты других смелей. – Чего бояться мне, скажи, Среди родных лесов? – Два брата-силача мои Не любят чужаков. – Поладить с ними буду рад, – Ответил Робин ей. – Без лишних слов твою родню Назвать готов своей. – Свирепы и горды они. – Я тоже, – он в ответ. – Обидеть вздумают тебя – Не оберутся бед. Вольготно я в лесу живу, Король мне не указ, А уж дубильщика сынков Я одолею враз. Хоть нету ни земель, ни стад, Весь лес зову своим, И стол мой дичью так богат, Как и не снилось им. Едва успел договорить, Как видит вдалеке – Спешат к ним двое молодцов Верхами налегке. Гоня коней, они мечи Из ножен достают И мчат к опушке, где стоит С девицей Робин Гуд. – Беги скорей, – она кричит, – Тебя они убьют! – О нет, тебя я не отдам На их неправый суд. – Иди, бесстыдница, домой, Оставь нам наглеца! Как смела бросить ты семью И старика-отца? Тут Робин девушку отвел Назад шагов на пять: – Пока я с ними разберусь, Ты здесь должна стоять. Подходят ближе молодцы, Оружье обнажив: – Отдай сестру нам, а не то Сейчас не будешь жив! – Ах, братья милые, пойду Домой, куда и шла. Не троньте этого стрелка – Он мне не делал зла. Ей Робин говорит: – Не смей Пред ними лебезить! Заставлю братьев у тебя Прощения просить. За дубом этим ты постой, Пока им дам урок; Едва завидят блеск меча – Сбегут, не чуя ног. Спиной оперся он о дуб, Ударил что ест сил И брату одному плечо До кости разрубил. Но храбро бьются молодцы, Не думают бежать. Удары Робин их с трудом Пытался отражать. Вот лоб ему клинок рассек, Кровь хлынула струей. – Ах, братья, с вами я иду, Скорей кончайте бой! – Закончить бой не предлагай, Красавица, молю! Святым Иаковом клянусь, Что я не отступлю. Тут поднял Робин Гуд свой меч, Ударил что есть сил И старшему из братьев вмиг Макушку раскроил. – Прошу, стрелок, остановись, Иначе мне конец! Пускай живет мой младший брат – Гордится им отец. – Ты заступаться за меня, Распутница, не смей! – Брат крикнул и удар нанес Робину меж бровей. На дерево оперся тот, Поникнув головой; Сам удивился он, поняв, Что все еще живой. Воспрянул скоро Робин Гуд И снова начал бой, Увидел он – слабеет враг И меч не держит свой. Дубильщика на землю он Ударом уложил, Но добивать его не стал, Чтоб он и дальше жил. С девицею в зеленый лес Ушли они вдвоем. – Жить будем вместе, – поклялись, – И вместе мы умрем! СкажитеРобин Гуд и султан Арагона
Робин, Вилл Скейтлок и Маленький Джон Шагали лесной тропой, Жирного Вилл оленя свалил, Несли добычу домой. Шли по зеленой чаще лесной, И встретилась им за холмом Девица, одетая в черный плащ, На черной кобыле верхом. – Постой-ка, красотка, – сказал Робин Гуд. – Что за унылый вид? А ну, расскажи, откуда твой путь И что у тебя болит? – Из Лондона еду, – он слышит в ответ, – Лондон на Темзе-реке. Город теперь окружен врагом, Жизнь наша на волоске. Султан Арагонский, бахвал-басурман, Ищет себе жену – Поклялся, принцессу в гарем возьмет Или спалит страну. Сказал – мол, ищите троих храбрецов, Что выйти дерзнут на бой Против него и двух страшных морд, Которых привел с собой. Огромны, свирепы, глаза горят, Ужас сшибает с ног, А вместо перьев на шлемах у них Змей ядовитых клубок. Король всплакнул, а потом в залог Поставил дочку свою – И тот ее назовет женой, Кто будет первым в бою. Служанок послали тогда четверых На четыре края земли И небо молили: пусть повезет, Чтобы мы храбрецов нашли. Но мы понапрасну пылили путь: Отвага не родилась, Чтоб жизнью рискнуть и кровью плеснуть Ради прекрасных глаз. – Назови число, – сказал Робин Гуд, – Когда надо быть у ворот. – В июня двадцать четвертый день На летний солнцеворот. Слезы чертили следы по щекам – Нечего больше сказать. С плачем служанка поехала прочь – А Робин остался стоять. И Робин на спину лег на траву, Как будто смертельно устал, Что делать теперь, он искал ответ, Он думал, но он не знал. – Откуда тоска? – спросил Вилл Скейтлок. – Какую задели струну? Если девчонка тебе по нутру, – Догоню и назад верну. – Да нет, – сказал стрелку Робин Гуд, – Соблазнить меня – надо суметь. Но вот принцесса в такой беде, Что это трудно стерпеть. Пойду с басурманами драться один. Я принимаю бой. – Черт меня побери, – сказал ему Джон, – Я выхожу с тобой. – Меня – в запас? – спросил Вилл Скейтлок. – Не согласен, помилуй Бог! Их трое? Оставьте третьего мне. Нас трое теперь против трех. Робин Гуд засмеялся, друзей обнял, Крепко прижал к груди. – На добром слове спасибо вам, Но дальний путь впереди. Мы рванину серую подберем, В руки посох, спина дугой, Четки и флягу на пояс повесь – Мол, бредем из земли Святой. Торной дорогой пойдем, не таясь, Никто не задаст вопрос – Какое дело до стариков, Какой с пилигримов спрос? Оделись в тряпье и пошли вперед, Сбивая ноги, бегут. Так, торопясь, они в город вошли, Где принцессу врагу отдают. Ее отправят султану в гарем. Вон он ждет, басурман, К брани готов, а нет смельчаков – Уведет принцессу в свой стан. Гуляет по полю гордый бахвал С громилами с двух сторон: – Выставляй бойцов, ищи удальцов, Или дочь уведу в полон! Я жду уже двадцать четыре дня, Терпенью пришел конец – В гарем возьму или Лондон спалю, Кораном клянусь, отец! Рыдает король, королева – в плач, Воют, слов уже нет. Обоим невмочь предать свою дочь, Но дать придется ответ. Тогда шагнул вперед Робин Гуд: – Меня сперва одолей. У нас красавиц не отдают Уродам чужих кровей. Взбесился султан и давай кричать: – Бабуин, фанатик, байстрюк! Да кто ты такой, что встал поперек, Моргну – и тебе каюк! – Поганый турок, – сказал Робин Гуд, – Мне на тебя плевать. Вот тебе крест, закон наших мест Тебе придется узнать. А что до твоих Голиафов двух, Которых не победить, – Так я малышей Давидов привел – Они укротят их прыть. Оружие выдать король велел – Копья, мечи, щиты, Троих пилигримов в доспехи одел, Поставил всех у черты. Трубы зовут, и бойцы идут. Удар на удар в обмен. Доспехи – в куски, щиты – пополам, Брызнула кровь из вен. Грудь с грудью с султаном сошелся Робин, Рубил что есть сил сплеча, Его взад-вперед по полю гонял, Как челнок на станке ткача. – Господи правый, вот так забег, Пора кончать этот бой! Сейчас рубану – и подашь на развод С будущею женой. Султану голову снес Робин Гуд – Запрыгала по траве, Из разрубленной шеи хлынула кровь, Плача по голове. Его великаны рванулись вперед – За господина мстить. – А ты будешь следующим, – Джон сказал, – Башку ты забыл прикрыть. Сказал – и с размаху мечом рубанул, Как будто был дровосек, До пояса он развалил врага И надвое сердце рассек. Вилл Скейтлок громилу последнего сшиб, На колени поставил его, – Дьявол ждет всех трех, он не сядет за стол, Не хватает ему одного! Сказал – и навылет пронзил врага, Пробил его грудь насквозь, Тот хрипел, стонал и Господа клял, Но выжить не удалось. Так стрелки заплатили по всем счетам И сказали спасибо Творцу, Который победу им дал в бою И принцессу вернул отцу. |
