Почтеннейшие господа,

Я расскажу сейчас,

Как был Джон Маленький слугой.

И весел мой рассказ.

Сошлась однажды молодежь

С оружием на луг.

На состязание принес

Джон Маленький свой лук.

Три раза он спускал стрелу

И резал тонкий прут,

И, удивлен, смотрел шериф,

Как метко стрелы бьют.

– Клянусь Христом, – сказал шериф, –

Что на кресте страдал,

Вот это – лучший из стрелков,

Какого я встречал.

Скажи мне, ловкий человек,

Как здесь тебя зовут,

В какой стране ты был рожден

И где живешь ты тут?

– Хольдернес – родина моя,

Сказала мне родня,

Мои товарищи зовут

Рейнольд Гринлиф меня.

– Не хочешь ли, Рейнольд Гринлиф,

Остаться здесь, со мной,

И стать за двадцать марок в год

Мне преданным слугой?

– Не знаю, как мой господин, –

Ему ответил Джон. –

Я рад служить тебе, когда

Меня отпустит он.

На целый год отпущен Джон

Служить с того же дня.

И сразу дал ему шериф

Хорошего коня.

Джон Маленький задумал сам

Слугой шерифа быть,

Хотя жестоко замышлял

Шерифу отомстить.

Но он сказал: – Самим Христом

Поклясться я могу,

Шериф во мне всегда найдет

Хорошего слугу!

В четверг случилось, что шериф

Охотиться идет,

А Джон в постели был забыт,

Проспав его уход.

Без хлеба пропостился он

До половины дня.

– Когда ж, – сказал он, – эконом,

Накормишь ты меня?

Сидеть все утро натощак

Охоты больше нет,

И я прошу тебя, позволь

Сейчас мне съесть обед.

– Пока не будет господин,

Тебе ни есть, ни пить.

– А я Спасителем клянусь

Твою башку разбить!

Но эконом не пожелал

Дослушивать речей,

На кладовую посмотрел

И запер дверь плотней.

И дал Джон Маленький ему

Такого тумака,

Что сразу вдвое перегнул

Седого старика.

Потом он вышиб дверь ногой,

Склонясь, вошел в чулан,

И сразу эля и вина

Он нацедил стакан.

– He выпьете ль и вы со мной? –

Он старику сказал. –

Меня, живи он хоть сто лет,

Никто не забывал.

Джон Маленький за пятерых

В чулане пил и ел.

На кухне толстый повар жил,

Он крепок был и смел.

– Хорош слуга, который спит

До половины дня,

А после смеет говорить

Другим: «Корми меня».

Три раза после этих слов

Ударил Джона он.

– Клянусь, удары по душе, –

Сказал веселый Джон. –

Ты настоящий человек

И в этом схож со мной.

Я не уйду, покуда сил

Не смерим мы с тобой.

Джон Маленький взял острый меч,

Такой же повар взял,

Они схватились, и никто

Врагу не уступал.

В бою миль пять они прошли,

Не отклоняя глаз,

Не оцарапан ни один,

А бьются целый час.

– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –

Отныне ты мне друг,

Я не встречал еще в борьбе

Таких умелых рук.

Хороший был бы ты стрелок.

Мы славно заживем,

Когда в зеленые леса

Отправимся вдвоем.

Две сотни марок Робин Гуд

Тебе положит в год!

– Довольно, – повар отвечал, –

С тобой твой друг идет!

Была оленина тотчас

На пир принесена,

И много выпили они

Хорошего вина.

И собрались они потом

В леса, где Робин Гуд.

Казалось им, что в тот же день

До вечера дойдут.

Решили взять из кладовой

Приборов дорогих.

Как ни были прочны замки,

Они сломали их.

Забрали миски и блюда,

Все, что могли достать,

Монеты, чаши, серебро

Не позабыли взять.

В посуде, взятой ими, три

И триста фунтов вес,

И к Робину они снесли

Ее в зеленый лес.

– Привет вам, добрый господин,

Господь помилуй вас.

– Джон Маленький, привет тебе,

Пришел ты в добрый час!

Привет с товарищем стрелком,

Привет обоим вам!

Какие вести принесли,

Покинув Ноттингам?

– Тебе слугу прислал шериф

Со своего двора,

Прислал привет и триста три

С ним фунта серебра.

– Клянусь, – воскликнул Робин Гуд, –

Я троицей святой;

Не стал бы никогда шериф

Делить добра со мной.

Тогда Джон Маленький решил

Шерифа обмануть,

Пять миль он по лесу бежал,

Пока не кончил путь.

Шерифа в зарослях нашел

По рогу и борзым,

С учтивым словом преклонил

Колено перед ним:

– Пускай, мой добрый господин,

Господь тебя хранит.

– Рейнольд Гринлиф, – сказал шериф, –

Откуда путь лежит?

– Сегодня по лесу блуждал

Я в этой стороне.

Такие видел чудеса,

Что и не снилось мне:

Зеленый пробежал олень

По зарослям густым,

И семь оленей молодых

Бежали вместе с ним.

Такие у него рога,

Что страшно и взглянуть,

Я тетиву ему вослед

Боялся натянуть.

– Такую дичь, – сказал шериф, –

Я был бы рад найти!

– Не поленитесь, господин,

Вослед за мной идти!

Шериф верхом, но Джон готов

Пешком идти весь день.

Завидев Гуда, молвил Джон:

– Вот, господин, олень!

Шериф надменный был мрачней

Бессолнечного дня:

– Будь проклят ты, Рейнольд Гринлиф,

Ты обманул меня.

– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –

На вас лежит вина:

Я, вам служа, не получал

Ни хлеба, ни вина.

Был подан ужин. На столе

Блестело серебро,

Но отказался есть шериф,

Узнав свое добро.

– Попробуй, – молвил Робин Гуд, –

Оленину мою.

За то, что Джона ты любил,

Я жизнь тебе даю.

Когда насытились они

И день стал потухать,

С шерифа Робин Гуд велел

Насильно обувь снять.

И плащ короткий, и камзол

С каймою меховой,

И дал ему зеленый плащ

Укрыться в час ночной.

А после ловким молодцам

Под деревом густым

Стать вкруг шерифа приказал

И бодрствовать над ним.

Шериф надменный ночь провел

В рубашке и штанах,

Узнал и он, как спать в лесу

На камнях и корнях.

– Шериф, – промолвил Робин Гуд, –

Будь рад словам моим:

Ведь это я хотел, чтоб ты

Под дубом спал густым.

Сказал шериф: – Я не монах,

И пусть мне принесут

Веселой Англии добро –

Я не останусь тут.

А Робин Гуд в ответ: – Ты год

Со мною будешь жить,

Тебя, заносчивый шериф,

Решил я проучить!

Шериф воскликнул: – Если мне

Здесь спать и эту ночь,

Пусть лучше голову мою

Мне снимут с тела прочь.

Когда же пустишь ты меня

Дорогою своей,

То самым верным буду я

Из всех твоих друзей.

– Ты клятву дашь, – промолвил Гуд, –

Здесь, над моим мечом,

И на земле мне не вредить,

И на пути морском.

А если бы моих людей

Тебе пришлось встречать

И днем и ночью, поклянись

Во всем им помогать.

И снова поклялся шериф.

Идя к семье своей,

Он долго позабыть не мог,

Как спал среди камней.