Внимание Феликса снова отвлёк вопль с другой стороны. Орки довольно быстро преодолели свой испуг и продолжили наступление. Обнаружив безрезультатность своих усилий, зеленокожие лучники убрали свои луки, обнажили тяжёлые чугунные ятаганы и побежали догонять своих собратьев. Феликс торопливо оценил расстояние и взял наизготовку собственный меч с эфесом в виде дракона.
— Я полагаю, у тебя есть время на ещё один выстрел, а потом лучше доставай меч, — сказал он Ульрике.
Слабая улыбка появилась на её губах, когда она натянула тетиву лука до щеки и отпустила.
— Не болтай, — ответила она, когда свалился очередной орк.
Позади них раздались звуки разрывов. «Чем там занимается Малакай?» — недоумевал Феликс. Он не осмелился посмотреть, видя, что первый из нападающих орков почти вышел на расстояние удара. Ульрика выстрелила ещё раз, практически в упор, затем торопливо отбросила лук и потянулась за мечом. Феликс шагнул вперёд, готовый встать между ней и теми, кто может напасть на неё, покуда она достаёт оружие.
Звук речитатива Макса изменился, и сфера золотого света осела внутрь, тысячами отростков энергии свёртываясь в гораздо меньшие сферы, размером с голову человека, которые зависли прямо перед Максом. Следующий жест разрушил сферы и послал дождь стрел золотого света в орков.
Весь передний ряд незамедлительно был опрокинут вспышкой магической энергии. Феликс увидел, как один орк рухнул на колени, вся его грудь была разворочена и через дымящуюся дыру в доспехах были видны рёбра.
— Хорошо, парни, — произнёс Готрек. — За дело!
Иного воодушевления Истребителям и не требовалось. Все шестеро бросились на лишившихся присутствия духа орков, которые тупо уставились на них. Встретив магический отпор Макса, атака орков захлебнулась. На глазах у Феликса Готрек стремительно ворвался в середину построения орков. Размытой кровавой дугой поднялся и упал вниз его топор, разрубая одного орка и погружаясь в грудь второго. Готрек резко выкрутил топор, высвосвобождая его, и начал крошить всё вокруг — могучее волшебное оружие превратилось в его руках в водоворот смерти.
Подле него наступал Снорри, изготовив топор и молот. Он резко наносил мощные удары, не заботясь о своей безопасности. Каждый из его ударов свалил по орку, моментально превратив тех в безжизненные трупы. К Готреку и Снорри присоединились остальные Истребители, образовав клин, врубившийся в орков, словно корабль, плывущий в море зелёной крови. Феликс с благоговейным трепетом наблюдал за повреждениями, которые наносили гномы. Он сомневался, что ущерб, который за несколько кратких мгновений причинили Истребители, смог бы нанести отряд рыцарей.
Бьорни врезал одному орку головой, а когда тот упал, обезглавил его ударом своего топора. Хохоча, словно помешанный, он наступил на ногу очередному орку, наподдал коленом в пах и, пока тот не очухался, погрузил ему в грудь топор. Рядом с Бьорни находился побледневший Улли, который, вцепившись в свой топор обеими руками, срубал врагов, словно лесоруб, валящий дерево. Феликс заметил, что в сравнении с остальными гномами боевого опыта у Улли немного, но удары, наносимые его сильными мускулистыми руками, были не менее эффективными.
Стег крутился позади, набрасываясь с киркой на любого орка, который мог угрожать его товарищам с тыла. Его взгляд перескакивал с одного на другого, словно в поисках добычи, но не только лишь жадность давала ему преимущество в бурном круговороте рукопашной. Гримме в одиночку бился справа, и резню он устроил впечатляющую. Он пользовался своим здоровенным молотом обеими руками, но скоростью соперничал с Готреком. От одного мощного удара голова орка превратилась в желе. Второй боковой удар начисто снёс голову зеленокожего, отправив ту в полёт на сотню шагов вниз по склону.
Группа людей от яростной атаки гномов незамедлительно обратилась бы в бегство, но орки были слеплены из крутого теста. Лишь мгновение они колебались, а затем бросились в рукопашную с отвагой берсерков, почти под стать своим противникам. Они накинулись на гномов, пытаясь задавить тех числом. Кое — кто из них, заметив людей, выжидающе стоящих на вершине холма, проскочил мимо Истребителей и бросился в атаку. Феликс незамедлительно просчитал позицию. Что лучше, ждать или напасть? Здесь у них преимущество в возвышенной позиции. Если они пойдут в атаку, их преимуществом будет натиск.
Быстрый взгляд подсказал ему, что орки не выглядят особо задыхающимися от бега на подъём. Решение последовало тотчас же.
— Пошли! — заорал он и бросился вперёд.
За ним последовала Ульрика и её телохранители.
— Держаться ближе. Прикрывать друг другу спины! — прокричала Ульрика.
Феликс был рад, что она до этого додумалась. Это было единственным преимуществом, на которое они могли рассчитывать посреди окружающего их хаоса.
Бег вниз по склону прибавлял ему скорости. Он выбрал для себя в качестве цели самого крупного из приближающихся орков и высоко поднял меч. В последнюю секунду он опустил меч вниз, уклонился от замаха орка и возвратным движением нанёс режущий удар по его позвоночнику. Он ощутил, как хрустнула кость и подалась кожаная одежда от удара острого как бритва лезвия, а затем орк упал, более не чувствуя ног. Пробегая мимо, Станда пнул орка в голову, и тот, хрюкнув, затих.
Феликса захватило безумие схватки. Он пригибался и уклонялся, отбивал и наносил удары, делая выпады своим мечом в плотно скученную массу тел. Пот едва не ослеплял его, а лицо и руки были покрыты кровью. Он едва не оглох от воя и воплей врагов. При каждом блокировании удара из его онемевших пальцев отдачей едва не выбивало меч.
Он рубил налево и направо, всегда стараясь не упускать из вида Ульрику, чтобы враг не подобрался к ней незаметно. Феликс видел, как она сражается длинным кислевитским мечом. В схватке она двигалась, словно некая богиня воинов. Раз уж она не могла сравниться с орками силой, то компенсировала это скоростью. Казалось, Ульрикой тоже овладело безумие схватки. Феликс однажды провёл с ней тренировочный поединок, но он никогда не видел её в настоящем бою. Казалось, Ульрика была охвачена примитивной яростью, превратившей её в орудие уничтожения. Словно языки пламени, она танцевала в сражении, кружась и рубя, оставляя позади себя смерть. Рядом с ней, как одержимые, сражались Олег и Станда, прикрывая Ульрику с флангов. Им недоставало её мастерства и скорости, но сражались они со смертоносной эффективностью ветеранов.
Уголком глаза Феликс уловил проблеск золотого света. Он пробежал взглядом по Максу, пробивающемуся сквозь орков. Всё его тело было окружено сиянием желтоватого света, которое, казалось, отражало удары. Всякий раз, когда его посох ударял в орка, возникала крайне яркая вспышка, и в воздухе разносился запах палёного мяса. Феликс понимал, что зачарованное оружие мага прожигает всё, к чему ни притронется. Передышка закончилась. Феликса атаковал очередной орк, и ему пришлось с трудом защищаться. Он отпрыгнул вверх по склону, яростно пытаясь сохранить равновесие в момент отражения удара и отчаянно надеясь, что не споткнётся о какое — нибудь незамеченное препятствие, вроде булыжника или тела орка. Его противником оказался здоровенный орк, на голову выше Феликса и в полтора раза шире. Длинные, как у обезьяны, руки давали ему преимущество на длинной дистанции. Кровожадностью и ненавистью были полны красные глаза, изо рта капала смешанная со слюной пена, стекая по бивнеподобным зубам, что вылезали из нижней челюсти. Похоже, орк явно собирался убить Феликса, а затем сожрать. Орк был весьма силён и очень быстр, и на мгновение Феликс почувствовал вызывающее тошноту сомнение, что ему по силам остановить противника.
Где — то в скрытых глубинах его разума росло понимание, что если он падёт здесь, то шанс сразиться с драконом будет навсегда потерян. И словно в ответ на эти мысли, Феликс ощутил, как в него вливаются свежие силы от меча. Приливной волной энергии унесло прочь усталость и страх. Он легко заблокировал выпад орка, поставив на пути его клинка свой и без труда удержав, словно орк и не превосходил Феликса в весе на десять стоунов[70]. Он заметил потрясённый взгляд, искрививший лицо орка, когда тот отметил, какой отпор дал ему сравнительно слабый противник.
