— Так бежим, а? — спросил Джано.

— Ага. Бежим.

Вероятно, дарованная Ранальдом удача по-прежнему была на их стороне — они пробежали рысцой по всему тоннелю, не увидев и не услышав никаких признаков погони. Райнер надеялся, что их преследователи погибли в огне или, что еще лучше, весь лагерь крысолюдей сгорел. Впрочем, даже такая перспектива не даровала ему полного спокойствия. Лица мужчин и женщин, которых он оставил в железных клетках, маячили перед глазами, их мольбы звенели в ушах.

Когда троица почти добежала до конца, туда, где у стены были свалены машины и инструменты, Франка тронула руку Райнера и кивком показала вперед.

— Факелы, — тихо сказала она.

Райнер остановился и пригляделся. Позади чудовищных сооружений вездесущий подземный лиловый свет отступил перед теплым желтоватым мерцанием. Райнер нахмурил лоб, вспоминая, не оставляли ли они там горящий факел. Нет. Они его потушили.

На стене тоннеля показалась тень, причудливо искаженная, но узнаваемая — тень крысочеловека.

Райнер застыл, сердце бешено колотилось. Это погоня? Крысы как-то срезали дорогу и обогнали их, а теперь поджидают, чтобы убить?

Но тут рядом с первой показалась другая тень — человеческая.

— Что такое? — прошептал Джано. — Крыса и человек?

Райнеру некогда было об этом думать. Он осмотрел входы в несколько боковых веток. Есть ли обходной путь? Сомнительно, а даже если и есть, его не найти. Потеряются тут навсегда, и все тут. Если бы у них была драгоценная возможность подождать, пока те, что впереди, не уйдут, кто бы это ни был, но… ждать было нельзя. Погоня могла настичь их в любой момент. Значит, вперед.

Райнер прижал палец к губам и подтолкнул Джано и Франку. Они медленно двинулись вперед, держа оружие наготове и стараясь все время быть в промежутке между массивными землечерпалками и источником света. Райнер уже слышал голоса: то громыхание, то шипение. Еще несколько шагов — и стало возможно разобрать слова «громыхалы».

— Да говорю же тебе, ждать больше нельзя. Надо атаковать как можно раньше. Желательно завтра!

У Райнера началась нервная дрожь. Голос принадлежал командиру Фольку Шедеру.

Отвечали ему голосом, похожим на шкрябанье ножа по шиферу:

— Завтра нет. Много дней рыть из тоннеля скайвена в тоннель человека. Боевые машины так не достать.

Райнер поперхнулся. У Джано в глотке послышалось что-то вроде рычания, и Франка взяла его за руку, пытаясь успокоить.

— Но этих дней у вас нет, — продолжал Шедер. — Смотри. Это было найдено в борделе. Если бы Гутцман это увидел, все пропало бы. Надо действовать, покуда ваша безалаберность не выдала вас с головой!

Собеседник страдальчески зашипел:

— Мои армии здесь не весь. Половина силы.

— Об этом не думайте. У форта не будет надежной защиты, я об этом позабочусь.

После короткой паузы крыса снова заговорила:

— Обманешь?

— Зачем мне тебя обманывать, ведь у нас общие цели! Тебе нужны плодородные земли Аульшвайга под пшеничные поля. Мне — золото, которое мы возили Каспару. На пути ко всему этому стоит Гутцман со своим фортом. А потом я уеду в Тилею, богаче любого альтдорфского толстосума, а ты всегда сможешь прокормить свой народ.

Крысочеловек практически пропел ответ:

— Да. Да. Ферма для зерна и люди-рабы… Они сделают нас сильнее своим мясом. Больше мы не едим ваш мусор. Теперь мы сильные.

Райнеру показалось, он услышал, как Шедер прикусил язык.

— Вот что сделай, — сказал крысочеловек. — Закрой шахта. Скажи опасно. Мы копаем весь день и ночь и снова день. Готовы завтра к восход луны.

— Отлично, — прозвучал ответ Шедера. — Я…

Джано сплюнул, заглушив конец реплики.

— Предатель! Он должен умереть! Я…

Райнер зажал Джано ладонью рот, но было поздно. За землечерпалкой неожиданно все стихло. А потом крысочеловек произнес что-то быстро-быстро и очень сердито.

В их сторону протопали когтистые лапы, и Райнер услышал лязг вынимаемых из ножен клинков. Он подался назад и потянул за собой Франку.

— Простите, капитан, — пробормотал Джано. — Увлекся…

— Заткнись и топай, кретин, — прорычал Райнер. — Подальше от этих штуковин.

Они выбежали из тени машин как раз вовремя. Вокруг землечерпалок уже кишели темные фигуры — проскальзывали вниз, карабкались наверх и ныряли внутрь каркасов, словно угри.

— К стене, — велел Райнер. — Не позволяйте им окружить нас.

Они бросились к левой стене, держа мечи наготове. Райнер достал пистолет. За ними со стороны машин бежали десять самых больших крысолюдей, каких ему когда-либо доводилось видеть: высокие сухопарые бойцы с блестящими черными шкурами, в сверкающей бронзовой броне. В лиловом сумраке броня мерцала, словно молния.

Крысолюди приближались. Райнер увидел, что за их спинами в боковой ход выскочил Шедер и что высокий черный крыс в блестящей броне остался наблюдать за происходящим с безопасного расстояния. А потом вдруг оказалось, что невозможно уследить больше ни за чем, только за мелькающими в воздухе клинками. Райнер разрядил пистолет в глаза ближайшего крыса, и тот отлетел назад, на месте его морды образовалась кровавая воронка. Еще один крыс ринулся вперед с ощутимой яростью, но при полном отсутствии выражения в блестящих черных глазах. Райнер швырнул в него пистолет и попытался преградить путь мечом, одновременно вынимая кинжал.

Рядом Франка и Джано спина к спине парировали удары нападавших. На них замахивались одновременно девять клинков, причем крысолюди очень прилично владели оружием. Они не могли тягаться силой с Райнером или Джано, но компенсировали этот недостаток своим устрашающим проворством. У их соперников — людей не было возможности перейти в контрнаступление. Они едва-едва сдерживали натиск — или, похоже, пытались сдерживать, и самым жалким образом проигрывали.

Райнер вскрикнул, когда ему повредили предплечье. По звукам он понял, что товарищей тоже ранили. Еще один крыс рассек лоб Райнеру, и кровь потекла ему в левый глаз, наполовину ослепив капитана. Третий клинок полоснул по ребрам.

В Райнере закипала ярость, смешанная с отчаянием. Согласно письменам Зигмара, погибнуть в бою против врагов человечества — благороднейшая участь, какой может удостоиться житель Империи. Чушь! Райнер всегда мечтал умереть на склоне лет в окружении баснословных богатств, а придется погибнуть тут, и это тогда, когда жизнь, можно сказать, только начинается.

Да и кто придумал, что погибнуть рядом с любимой в некотором роде романтично?! Более жестокой шутки и вообразить нельзя. Они с Франкой столько всего не успели — не танцевали вместе, не жили вместе, ни разу не занимались любовью и, что хуже всего, не испытали вместе, что значит быть свободными. Все время их знакомства они оставались узниками, под пятой Империи или Манфреда и его братца. Им не удалось побывать там, где хотелось показать друг другу любимые места или увидеть какие-нибудь новые — а то и остаться там до конца жизни, позабыв обо всем.

Руки наливались тяжестью, но Райнеру приходилось снова и снова отражать удары. Клинок противника пробил ему ногу. Другой задел ухо.

— Франка. Я…

Девушка бросила на него взгляд, на долю секунды перестав уворачиваться и блокировать удары. В ее глазах была та же печаль. Она усмехнулась.

— Зря не нарушила обет, да?

Райнер улыбнулся в ответ.

— Ну да, чтоб его, надо было. Но… — Его полоснули по плечу. — Черт! Я хотел сказать…

— Эгей! — крикнул кто-то, и один из крысолюдей, упал, вереща и задыхаясь, с пробитой стрелой шеей.

Сражавшиеся друг с другом оглянулись. Мимо гигантских машин, обнажая оружие, бежали Карел, Халс, Павел, Даг, Йерген и Герт. С ними не было лишь Абеля.

Что бы там ни говорил крыс-хирург об отсутствии селезенки у его сородичей, крысолюди не дрогнули и достойно встретили новую угрозу. Трое сцепились с Павлом и Халсом, один оттеснил Герта — длинный меч крыса дотягивался дальше, чем топор Герта с короткой рукояткой. Вожак, который до сих пор оставался в стороне, бросился на Карела и заставил того отступить. Даг размахивал перед носом еще одного крыса коротким мечом и кинжалом, истошно вопя, но не переходя к наступлению. Райнер, Франка и Джано, которым теперь досталось всего по одному противнику, продолжали держать оборону, пытаясь собраться с силами.