Тепловые ощущения от амулета на его груди были такими, словно тот горел, и Феликс хотел сорвать его, однако его посетила мысль, что это вряд ли мудро — амулет, вероятно, защищает его от магии Хаоса, которая, как очевидно, содержалась в молнии. Он увидел, что амулет на обнажённой груди Готрека сияет яростным зелёным светом, поглощая ореол свечения возле гнома. Затем корабль внезапно прекратил сотрясаться, и небеса возле него очистились.

Феликс поднялся на ноги и проковылял к окну командной палубы. Он всё ещё мог видеть чёрно — зелёные облака искривляющей бури, клубящиеся под ними. Время от времени облака ярко освещались сиянием колдовского огня, когда снова и снова проскакивали молнии. Словно наблюдая сверху необычно хаотическое море, Феликс почти ожидал, что увидит, как некое громадное чудовище поднимется из его глубин и попытается схватить воздушный корабль своими челюстями.

У него ушло несколько минут, чтобы заметить изменение гула двигателей. Звук медленно замирал, пока не прекратился вовсе. Облака медленно проплывали под воздушным кораблём. Он начал медленно поворачиваться туда — сюда на ветру.

— Мы потеряли мощность, — пробормотал Макайссон. — Худо.

В этот момент в помещении появился Снорри. Он зевал во весь рот.

— Что это был за шум? — спросил он. — Он разбудил Снорри.

Феликс с сожалением слушал, как инженеры поочерёдно возвращаются с докладами на командную палубу, каждый принося свои проблемы. Похоже, что искривляющая буря вызвала множество повреждений. Наблюдались прорывы в аэростате, отказы двигателей, изогнутости лопастей винтов и прочие конструкционные повреждения.

— Нам следует остановиться для проведения ремонта, — невозмутимо объявил Макайссон.

Поглядев вниз через окно, Феликсу захотел поддержать уверенность гнома. Буря, наконец, рассеялась, и небеса затянуло обычной унылой смесью странно раскрашенных облаков.

Под ними лежали руины огромного города, на улицах которого не было заметно ни души. Подобная заброшенность была зловещей. Ветер печально посвистывал, взметая наносы песка, просачивающегося сквозь заброшенные строения.

Затем Феликс услышал куда более ободряющий звук — кто — то как — то умудрился запустить в работу один из двигателей. Радостный Макайссон снова обрёл контроль над своим судном. Он бережно опускал воздушный корабль вниз, пока тот не оказался всего лишь в сотне шагов над зданиями.

— Мы причалим тут. Отдать швартовы.

Швартовочные тросы сбросили. Феликс увидел, как захват зацепился за выступ обрушенной каменной стены. Этого оказалось достаточно, чтобы удержать на месте дрейфующий воздушный корабль.

— Добре, спускайтесь вниз и закрепите захваты! Я постараюсь удержаться тут.

— Погоди, — сказал Феликс. — Тут может быть опасно.

— О, ты прав, парень. Готрек, Снорри, Феликс — вы пидете вниз и позаботитесь, шоб ниякой зверолюд не сховался там внизу.

Феликс пожалел, что раскрыл свой рот.

На поверхности развалины оказались даже более обширными и заброшенными, чем с воздуха. Строения казались неизмеримо древними. Огромные каменные глыбы были поставлены одна на другую без использования строительного раствора. Изначально их вес и точность, с которой они были установлены, удерживали блоки на местах. Это был способ, который Феликс наблюдал лишь однажды — в развалинах, которые он видел над древней подземной крепостью гномов Карак Восьми Вершин. Он громко сообщил о своих наблюдениях.

— Не гномьих мастеров работа, человечий отпрыск, — усмехнулся Готрек.

Его голос был приглушён шарфом, который Истребитель обмотал вокруг нижней части лица, чтобы сдержать пыль искривляющего камня, которая могла находиться в воздухе. Снорри и Феликс поступили так же. Похоже, смерть от безумия и мутации не входила в понятие Истребителя о героической гибели.

— Похоже, но не то. Возможно, подражание, либо у строителей были инструктора — гномы, но это не гномья работа. Низкокачественная кладка. Выравнивание далеко от идеального.

Феликс пожал плечами. Его кольчужная рубашка тяжело давила на плечи, но он был рад, что надел её. В этом незнакомом месте лишняя броня не помешает. Прямо сейчас он задумывался о полном комплекте пластинчатых доспехов. Феликс огляделся. Улица, на которой они находились, была вымощена огромными плитами. На каждом камне была выбита руна иноземного языка. Ветер зловеще шептал среди опустошения. Было холодно, и у него возникло необъяснимое чувство, что за ними наблюдают.

— Я никогда не слышал о каком — либо городе людей так далеко к северу, и на работу эльфов тоже не похоже.

— Работа эльфов! — презрительно произнёс Готрек. — Противоречие в самом высказывании — эльфы не работают.

— Я сомневаюсь, что город сооружён зверолюдами или воинами Хаоса. Для них это слишком утончённо, да и выглядит очень древним.

— Здесь, в Пустошах Хаоса, внешний вид обманчив.

— Что ты имеешь в виду?

— Тут полно разнообразных иллюзий и миражей, и говорят, что глубоко в Пустошах Великие Силы Хаоса могут создавать и уничтожать вещи по своей воле.

— Значит, нам лучше надеяться, что мы не так уж углубились в Пустоши.

— Ага.

Зловещий причитающий возглас эхом отразился в развалинах, словно вопль истязаемой души или плач безумного создания, потерявшегося и покинутого в этой бескрайней пустыне. Феликс обернулся и выдернул меч из ножен.

— Что это было? — поинтересовался он.

— Понятия не имею, человечий отпрыск, но мы, несомненно, выясним, если оно подойдёт ближе.

— Снорри хочется, чтобы оно так сделало! — почти весело произнёс Снорри.

Феликс глянул на верёвочную лестницу, свисающую с борта воздушного корабля. Ему не доставило удовольствия карабкаться по ней вниз, и не радовала перспектива взбираться по ней снова, однако хорошо было сознавать, что она тут, просто на случай вынужденного поспешного отступления. Неестественный крик прозвучал снова, уже ближе, но сложно было утверждать точно.

Учитывая эхо в этих развалинах, существо могло находиться в лигах отсюда. Феликс утешился той мыслью, что на крик, по крайней мере, не последовало ответа. Он ощупал пальцами амулет на груди, но тот не давал никакого ощущения тепла. Возможно, тёмная магия не действовала тут, а возможно, искривляющая буря вызвала его перегрузку. Он отметил, что сейчас не светится ни один из самоцветов на бортах корабля. Что могло означать либо нечто хорошее, либо нечто плохое. Феликс недостаточно разбирался в магии, чтобы утверждать точнее.

Наверху Варек жестами привлёк его внимание. Похоже, он хотел узнать, обезопасили ли они воздушный корабль. Феликс покачал головой, пытаясь показать, что народ наверху не должен ничего предпринимать, пока они не установят, что издаёт этот ужасный звук.

— Следует ли нам проверить эти вопли? — спросил Феликс.

— Хорошая идея, человечий отпрыск, — гадко произнёс Готрек. — Пошли, прогуляемся по этим развалинам и поглядим, насколько далеко мы сможем уйти от воздушного корабля. Возможно, нам также стоит разделиться. Таким образом, мы охватим большую площадь!

— То было всего лишь предположение, — сказал Феликс. — Нет необходимости быть столь саркастичным.

— Для Снорри звучит, как хороший план, — произнёс второй Истребитель.

А затем посреди развалин на свет выбралась фигура. Она выглядела, как человек, но была столь омерзительна, оборвана и всклокочена, что Феликс не был уверен в своём определении. Подле себя он почувствовал, как изменились позы Снорри и Готрека. Без видимого изменения позиции, они, казалось бы, стали более настороженны, готовы ударить в любом направлении в случае необходимости.

Феликс услышал звон позади себя, и, повернув голову, мгновенно увидел, что захват на конце швартова освободился. Воздушный корабль свободно дрейфовал на ветру. Двигатели судна выбрали именно этот момент, чтобы чихнуть и затихнуть. Он беззвучно выругался про себя, потому как верёвочная лестница поднялась вне пределов его досягаемости, затем повернул голову и заставил себя снова сконцентрироваться на приближающейся фигуре.