Феликс покачал головой. Возможно, всё это игра его воображения. Лучше не рассказывать об этом никому. Он поднялся на ноги и уже почти дотянулся, чтобы напоследок коснуться молота, но лишь только он это сделал, его пальцы начало покалывать, и Феликс чрезвычайно живо вспомнил боль от удерживания сего оружия. «Возможно, это и есть то знамение, которого я ждал, — кисло подумал Феликс. — Или просто напоминание человеку, вроде меня, что поднять подобное оружие тот может лишь раз в жизни и только ради величайшей цели». Феликсу сие было неведомо.

Это вынудило его задуматься о своём необычном опыте с мечом и драконом. Феликс хотел поговорить об этом с Максом, но отношения между ним и магом стали щекотливыми. Он подозревал, что каждый из них ревнует другого к Ульрике. Феликс решил, что как только представится возможность, он должен это обсудить. Не оглядываясь, он покинул святилище и вышел на улицу. Пришла пора возвращаться во дворец. Феликс сознавал, что вскоре им предстоит оставить этот город.

Феликс устало шагал по горной тропе. Теперь, когда он впервые за долгое время снова надел кольчужную рубашку, та ощущалась тяжёлой и непривычной. Хотя он и был рад ей. В этих горах обитали орки, и ему хотелось защитить себя насколько возможно.

Перед ним шли Олег и Станда. Они располагались по обе стороны от Ульрики, которая нарочито не обращала внимания на Феликса. Она приняла извинения за его поведение в пьяном виде, но теперь снова дулась. Ладно, по крайней мере, до поворота на Урской она решила идти вместе с ним. Все кислевиты надели доспехи из кожи и вооружились луками. Они пристально осматривали склоны гор, несмотря на то, что окрестности перевала Пиков предположительно были безопасны. Феликс полагал, что нервничать их заставляло само пребывание в горах. Помимо прочего, их домом были плоские равнины Кислева, и кислевиты привыкли гораздо чаще передвигаться верхом на лошади, чем на своих двоих.

Прямо позади них шагал Макс Шрейбер, опираясь на тяжёлый дубовый посох. Макс элегантно смотрелся в новых одеждах из золотой и жёлтой парчи, которые ему на заказ пошили в городе. Тут он держался, как на иголках, продолжая рассматривать тропу так, словно каждую минуту ожидал обнаружить засаду. Феликсу слишком хорошо были понятны его опасения. В Карак Кадрине ходили слухи, что в горах не только дракон, но орки и гоблины. Феликс прежде сражался с зеленокожими, и его не привлекала перспектива очередного столкновения с ними.

Для успокоения он бросил быстрый взгляд за плечо. Он был удивлён, заметив, что по дороге из города они собрали попутчиков. К их отряду присоединилось четверо новых Истребителей. Как и заявлял в «Железной двери», Стег присоединился к ним. Когда они уходили, он околачивался у главных ворот Карак Кадрина. Через несколько сотен шагов по дороге за ними увязался хвастливый молодой Истребитель Улли. Омерзительно безобразный гном, зовущийся Бьорни Бьорниссон, поприветствовал Ульрику хитрым многозначительным взглядом и попросил разрешения присоединиться к ним. Похоже, что когда никто ему не ответил, он посчитал это знаком согласия и потащился за ними. Через пол-лиги они нагнали гнома с молотом, которого Феликс видел в храме Гримнира. Похоже, тот знал, кто они такие, и прибавил шаг, что держаться рядом.

Готрек шагал впереди, сурово глядя по сторонам. Его топор висел за плечом, казалось, он изо всех сил старается не обращать внимания на попутчиков. Снорри посмеивался, пока Бьорни Бьорниссон во всю глотку распевал девяносто седьмой куплет какой — то непристойной песенки об Истребителе, тролле и, помимо прочего, монастыре с толпой монахинь Шаллии. Феликс был изумлён воображением, которое проявил гном. Он сомневался, что даже половина тех вещей, о которых пел Истребитель, вообще физически возможна.

Позади них ехал Малакай. Он управлял повозкой, заполненной таинственным оборудованием, которое отказывался кому — либо показывать. Когда повозка подскакивала на изрытой колеями дороге, Феликс слышал лязг металла. За время работы в кузне инженер что — то сконструировал, понял Феликс, хотя даже не догадывался, что именно. Время от времени гном дёргал поводьями, и два небольших пони чуть резвее принимались тащить тяжёлую повозку.

Феликс кисло усмехнулся. На этот раз в немилость к Ульрике он попал из — за своего предложения, что кислевитам следует попробовать ехать на пони — единственных лошадях, имеющихся в городе короля Истребителей. Она не захотела принять это за шутку. Феликс предположил, что Ульрика всё — таки уже была достаточно раздражена тем, что сопровождает Истребителей, и его замечания оказалось достаточно, чтобы привести её в ярость. Эта догадка осенила его слишком поздно, чтобы хоть чем — то помочь.

Позади шёл Стег, чьи беглые взгляды на повозку Феликс время от времени замечал, когда они останавливались. От попыток заглянуть в повозку Стега удерживало лишь присутствие двух замыкающих Истребителей — Улли и молчаливого незнакомца. Феликс не мог решить, что хуже — пение Бьорни или беспрестанное хвастовство Улли. По крайней мере, последний гном, безымянный, был немногословен. За что Феликс был ему признателен.

Он полагал, что столь же достойно благодарности и кое — что ещё. Стоял прекрасный день. Горный воздух был чист и свеж. Небо было голубым и ясным, без признаков облаков. По бокам тропы расцвели горные цветы. И если бы не конечный пункт назначения, Феликс наверняка насладился бы прогулкой. За время своих странствий с Готреком, ему довелось побывать в куда менее приятных местах.

В этом месте перевал Пиков был широким и легкопроходимым. Он спускался в долины восточной части Империи и пересекался с торговым трактом через провинцию Остермарк. Широкая дорога была вымощена потрескавшимися плитами, которые свидетельствовали о продолжительности использования гномами этого пути. Феликс был бы рад последовать этой дорогой обратно в земли людей, но клятва сопровождать Готрека и желание быть рядом с Ульрикой вынудили его поступить иначе.

Скоро им предстоит свернуть на север, на старый Главный тракт в Карак Унгор, в долины, где обитает дракон и ненавидящие людей орки. Он всячески старался забыть об этом и сосредоточиться на окружающем виде. Остовы сосен чернели на горных склонах. Дым поднимался оттуда, где гномы работали на заготовке древесного угля. Тут и там вдоль расположенных выше троп за стадами коз и овец наблюдали гномы — пастухи. Феликсу было удивительно видеть представителей Старшей Расы, занимающихся столь заурядным ремеслом.

Он всегда думал о них, как об Истребителях, инженерах и прокладчиках туннелей. Для него, как и для большинства людей, гномы были рудокопами, обитателями подгорных туннелей, превосходными оружейниками. Даже сейчас, собственными глазами наблюдая иные свидетельства, сложно было отбросить стереотипы. Однако он, как и все прочие, полагал, что раз уж Старшая Раса потребляет пищу, то, несомненно, среди гномов должны быть пивовары, мясники и пекари. Феликс собственными глазами видел тому подтверждение в Карак Кадрине. Он предположил, что до сего момента его личный опыт общения с гномами ограничивался неординарными представителями горного народа: Истребителями, учёными, инженерами, священниками. Ранее он никогда не бывал в полноценном городе гномов, посетил лишь крошечную колонию, что ютилась среди руин Карака Восьми Вершин, да громадный пустынный лабиринт Караг — Дума. Как он понимал, огромный промышленный комплекс у Одинокой Башни, где создавался „Дух Грунгни“, был далеко нетипичным поселением. Его существование было тайной, сохраняемой даже от большинства представителей Старшей Расы.

Феликс расправил плечи, чтобы более удобно разместить заплечный мешок. Он подумывал попросить Малакая взять мешок на повозку, но затем решил оказаться от этой идеи по двум причинам. В настоящий момент Истребитель — инженер и так был достаточно раздражён, а Феликсу хотелось иметь всё своё добро при себе, на случай, если по какой — то причине отделится от отряда. Он был достаточно научен годами странствий, чтобы готовиться к худшему.