Сайлар замер, — Я думал, что Лурхан хотел меня унизить, — признался он, — Последняя пощечина, последнему из потомков моего деда.

Высокородный вздохнул, — Найми он тебя прислуживать кому-нибудь, кроме меня, и ты был бы прав, — пояснил Малус, — Но, для Лурхана я никто. Пустое место. Я был ценой, которую ему пришлось уплатить, когда он возвращал мою мать с Черного Ковчега Наггора. Он желал волшебницу, а та хотела сына. С того самого момента, он жаждал моей смерти, и вот ему представился подходящий случай. Это не путь к моей славе, а дорога к смерти. Уверен, мой отец славно потрудился, чтобы убедиться, что я не вернусь в Наггарот живым!

Сайлар распахнул глаза. Но, прежде чем он ответил, в дверь каюты постучали.

Оба дручии застыли, не зная, что делать. Малус обернулся, положил руку на рукоять меча и левой рукой распахнул дверь. За ней стояла Льюнара Итиль.

— Я хочу поговорить с тобой, — тихо сказала она, с осторожностью оглядывая коридор.

Мгновение, Малус не знал, что сказать. Наконец, пожав плечами, он отступил в сторону, — Что ж, входи. Места на троих тут еще хватит.

Скользнув по Сайлару взглядом, Льюнара прислонилась к одной из переборок. Малус встал напротив. Дождавшись, пока дверь каюты захлопнется, она заговорила, — Как ты догадался о ловушке Гула? — спросила первая помощница.

— Ловушке? — нахмурился Малус.

Она подозрительно нахмурилась.

— Лурхан заплатил Гулу, чтобы тебя убили в Бретоннии, — сказал она, — Ты что, не знал?

Малус краем глаза покосился на Сайлара, — И каким же образом он планировал это сделать?

— У Гула договор с одним из баронов с побережья, — пояснила она, — Каждый год, барон опустошает свои тюрьмы, и передает узников нам, а иногда добавляет пару-другую слуг, если год бывает спокойный. Мы же, в ответ, оставляем его города и деревни в покое, — Льюнара пожала плечами, — Гул намеревался устроить набег на одну из баронских деревень, а затем, позволить барону и его людям тебя убить, — она снова пожала плечами, — Это была бы славная сделка для обеих сторон, поскольку барон бы получил хороший спектакль, из убийства капитана корсаров-дручии, а Гул бы поплыл домой за наградой Лурхана.

Молодой рыцарь хмуро смотрел на первую помощницу.

— Какие хлопоты, и все ради того, чтобы избавиться от одного высокородного, — сказал он, — Есть дюжина путей попроще, чтобы убить кого-нибудь на борту судна. В море все время происходят несчастные случаи.

— Происходят, — согласился Малус, — Но в это мало бы к то поверил… даже окажись все правдой. А Лурхану приходится быть крайне осторожным, чтобы не навлечь гнев Элдир, моей матери, — он задумчиво покусал губу, — Если она хотя бы заподозрит, что он причастен к моей смерти, то не пожалеет сил и средств, чтобы его уничтожить, — он искоса посмотрел на Сайлара, — Поначалу, я думал, что кого-нибудь просто пришлют сунуть мне нож под ребро, как только мы отойдем от Наггарота достаточно далеко, чтобы волшебство моей матери больше не позволяло ей присматривать за мной. Но это… этот план звучит намного разумней. Гул получает приличную награду в награбленном, и никаких свидетелей.

Через миг, Малус задумчиво посмотрел на первую помощницу, — Зачем ты сюда пришла, Льюнара?

Когда она заговорила, ее слова были обдуманны и взвешены, — Я подумала, что мне будет лишь на пользу, если ты узнаешь, что сильно усложнил жизнь Гулу.

— Похоже, ты не слишком-то жалуешь мастера Гула, а? — спросил высокородный.

— Думаю, лучше всего, он бы выглядел на острие моего меча, — безмятежно ответила та, — Не сделай он меня первой помощницей, и я бы давно его убила.

Малус расплылся в улыбке, — Мне говорили, что женщин-корсаров не так и много. Как же тебя занесло на "Мантикору"?

Она лишь пожала плечами.

— Во время последнего вторжения на Ультуан я была с армией Короля-Чародея, — сказала она, — Мне понравилось воевать. Поскольку в военных отрядах высокородных места женщине нет, мне оставалось лишь море. А теперь, ответь мне: как ты узнал, что планирует Гул?

— Я и не знал, — ответил высокородный.

Льюнара замерла, — Тогда почему…

— Я посмотрел на карту, и заметил, что Ультуан вдвое ближе к Наггароту, чем Бретонния, — просто ответил он, — Это означало более короткое плавание, и что мне придется меньше времени провести на этом проклятом корабле-ловушке.

Дручии смотрели на Малуса, открыв рты. А он смотрел на них, и обдумывал внезапно изменившиеся обстоятельства. Вопрос был в том, осмелится ли он им довериться?

— Похоже, что у всех нас есть некий интерес в продолжении моего существования, — сказал он.

Сайлар искоса посмотрел на Льюнару, затем, оценивающе поглядел на своего лорда, — И с чего бы это?

— Для вас обоих я представляю "возможность", шанс, — ответил высокородный, — Я же, понимаю, что пережить это плавание в одиночку вряд ли смогу.

— Ты ведешь нас в набег на Ультуан, — заметила Льюнара, — Так что, я бы сказала, что шансы у тебя все равно никакие.

Малус вскинул руку.

— Давайте пока об этом забудем. Существует возможность, что, с определенной помощью, я вернусь в Хаг Грэф весьма состоятельным дручии.

— Мы уже это обсуждали, — проворчал Сайлар.

— Нет, мы говорили не об этом, — ответил Малус, — Итак, я возвращаюсь домой богатым и влиятельным. И мне понадобится свита. Дручии, на которых я смогу положиться, — он многозначительно посмотрел на Льюнару.

— И ты примешь меня на службу?

— Конечно, — ответил Малус.

— И ты поплывешь в Бретоннию?

Малус помотал головой, — Ни за что. Курс на Ультуан вывел Гула из равновесия. И я хочу, чтобы все так и оставалось.

Сайлар покачал головой, — Ты примешь мою клятву, даже зная, насколько твой отец ненавидит мою семью?

— По этой самой причине — особенно, — с ухмылкой ответил Малус, — Только представь, как его это взбесит.

Юный рыцарь поразмыслил, и в его глазах вспыхнул мстительный огонь, — Ты получишь любую клятву, какую только пожелаешь.

Малус повернулся к Льюнаре, но первая помощница колебалась, — Я хочу еще немного это обдумать, — заявила она.

Высокородный подавил раздражение, — Как пожелаешь. Но не думай слишком долго. Мое терпение печально известно своей краткостью.

Кивнув, Льюнара пошла к двери. На пороге она замешкалась, — И еще одно, — добавила она, — Гулу уже доводилось проворачивать подобные дела, помогая отцам избавляться от неугодных сыновей.

— И что с того? — поинтересовался Малус.

— Ну, в большинстве случаев, эти отцы предпочитали не полагаться на случай, — ответила она, — Они всегда учитывали возможность, что Гул не справится с порученной работой.

Малус застыл, — Ты имеешь в виду, что среди экипажа есть еще и убийца?

Та пожала плечами, — Просто, не забывай об этом, — сказала она и вышла, закрыв за собой дверь.

Малус отвернулся и хмуро уставился на Сайлара, — Проклятье, — прошептал он.

Двигаясь к Ультуану "Мантикора" неделю пересекала холодные воды, уходя то к востоку, то к югу, вместе с течениями. Новости о конечном пункте их плавания, в конце концов, достигли ушей остальной команды, и с каждым новым днем они становились все более раздражительны и мрачны. Малус попытался завязать с моряками игру в кости, решив пожертвовать еще парой монет во имя улучшения атмосферы, но среди воронов моря желающих не нашлось. Мастер Гул заперся в своей каюте, передавая инструкции первой помощнице и навигатору через своего второго помощника, Амалета.

На шестой день на восточном горизонте появился окутанный туманом берег Оскверненного Острова. На мостик выбрался Гул, чтобы осмотреться, и несколько минут о чем-то говорил с Шебилом и Льюнарой. Наконец, было решено подобраться как можно ближе к острову, чтобы в его туманах скрыться от вражеских патрульных кораблей. К концу дня черный корпус корабля зарылся в холодный туман, ледяными пальцами цеплявшийся за кожу, и пробиравший дручии до самых костей.