— Я рад, что мне тоже была дарована милость воспользоваться твоим вниманием, Зара, подруга верховных жрецов и наместников. Я всего лишь человек с улицы. Отброс общества. Но я тоже люблю общество прекрасных женщин, — с этими словами Коля спустился по деревянной лестнице во двор.

Если его появление и напугало Шелковую, она не подала виду. Женщина спокойно обернулась к нему. Ее лицо было скрыто под вуалью. Он обвел взглядом ее тело. Медленно. Ей должно было хватить времени на то, чтобы представить, о чем он сейчас думает, мужчина настолько омерзительного вида, что его не узнала бы даже родная мать. Под полупрозрачными шелковыми одеждами угадывалась фигура. На груди и бедрах они прилегали плотно, пробуждали желание, ничего при этом не открывая.

— Должно быть, ты Коля, — спокойно произнесла она.

— Рад, что ты знаешь о моем существовании, несмотря на то что прежде мы никогда не встречались.

— Твое лицо, драгоценный друг, не спутаешь ни с чьим, и не нужно встречаться с тобой, чтобы знать, кто пришел ко мне, — она говорила по-друснийски с легким певучим акцентом, впрочем, ни капли не лишавшим резкости ее слова. — Поскольку, как я вижу, ты и твои напарники предвосхитили мое желание оказать вам гостеприимство и уже испытали достоинства моего дома, я предоставлю тебе возможность самому выбрать комнату, в которой мы продолжим наш дальнейший разговор.

Коля почувствовал приятную пульсацию между ног и демонстративно почесал промежность. Несмотря на то что Шелковая не сделала очевидных намеков, в словах ее слышалось обещание прекрасных часов. Значит, вот как она обводит вокруг пальца даже князей. Коля пытался сохранять невозмутимый вид. Она всего лишь шлюха. И принадлежит ему, как все шлюхи города. Она — инструмент, и ему, а не ей решать, где и как ее использовать! Он будет решать, когда они удалятся, несмотря на то что его желание совершенно очевидно.

— Что за люди сопровождают тебя? — бесцеремонно поинтересовался он.

— Я отправляла их на запад в джунгли на поиски сокровищ, о которых так много рассказывают.

Коля перевел взгляд на едва заметные в тени фигуры. Нужно будет поболтать как-нибудь с ними. Он не отказался от своего плана отыскать пещеру с кристаллами, неподалеку от которой они сражались с демонами после победы над пиратами Таркона Железноязыкого. Но сначала нужно укрепить свою власть в Золотом городе, прежде чем можно будет начать воплощать в жизнь столь дерзкие идеи.

— Ты первая шлюха из всех, с которыми я знаком, кто не тратит деньги только на наряды и драгоценности, — произнес он и кивнул головой, указывая на деревянную лестницу, по которой совсем недавно спустился. — Там, наверху, я видел комнату с прекрасным видом и огромной постелью. — Я предложил бы продолжить наш разговор там. Мне не терпится узнать, чем еще ты меня удивишь.

Шелковая обернулась к своей свите и негромко заговорила с мужчиной, который стоял к ней ближе всех. Худощавый парень, глядевший на Колю большими черными глазами. Судя по взгляду, страх ему был неведом. Этот взгляд обещал беду. Должно быть, нужно быть слепленным из совершенно особого теста, чтобы рискнуть сунуться в большие леса, где живут Зеленые духи и другие страшные твари. Пугливые ребята долго там продержаться не могли. Теперь Коля принял решение: как можно скорее побеседовать с этой пятеркой. Они наверняка будут полезны в поисках пещеры с кристаллами. Он примирительно улыбнулся, поскольку был уверен, что сможет заплатить им больше, чем Шелковая. А расставляя для него ноги и наполняя его мошну, она еще и будет зарабатывать деньги, на которые он будет нанимать полезных людей.

И, пребывая в прекрасном расположении духа, Коля стал подниматься по лестнице. Шелковая шла за ним.

Комната с большой кроватью понравилась Коле с первого взгляда. Над постелью висел большой веер из желтого шелка, который наверняка приводился в движение из комнаты наверху при помощи какого-то особого механизма. Вечер был душным. При мысли о том, как невидимые слуги охлаждают его задницу, пока он получает удовольствие, друсниец усмехнулся. Подобные веера нужно будет установить в некоторых самых лучших домах, где работают его девочки.

Шелковая стояла в дверях и смотрела на него своими зелеными, подведенными черной краской глазами. На веках тоже был легкий зеленоватый оттенок. Почему эта потаскуха не снимет вуаль? Играет таким образом? Что ж, еще немного позволить можно.

— Ну что, Коля, мой повелитель, есть у тебя какие-то особые пожелания?

— Я-то думал, при твоей славе, ты должна читать мои желания по лицу.

— Что ж, по твоему лицу трудно что-либо прочесть.

Коля улыбнулся фальшивой улыбкой, которая обычно пугала даже самых храбрых, но Зара не опустила взгляда. Проклятая вуаль! В ее глазах не было страха, а больше ничего нельзя было разглядеть. Постепенно ее дерзость начинала злить Колю.

Друсниец сел на кровати, широко расставив ноги. Она подошла ближе, покачивая бедрами. Он попытался представить себе, как может выглядеть тело, скрытое под тонкой тканью. Представил себе, как хватает ее. Как сжимает ее маленькую грудь своими могучими руками. Теперь она стояла прямо перед ним. От нее приятно пахло. Она коснулась рукой его покрытой шрамами щеки, провела по короткой жилистой шее, тронула пальцами грубую ткань его туники, спустилась глубже. А потом, не колеблясь, запустила руку под подол его одежды. Он спал со многими женщинами, но редко возбуждался настолько сильно, несмотря на то что пока она ничего еще не сделала.

Левой рукой Зара сдернула вуаль. Ткань наконец-то отброшена назад, и Коля увидел ее лицо: полные чувственные губы, выделяющиеся на узком лице с высокими скулами. Коля видел женщин и покрасивее, и, несмотря на это, было в Шелковой что-то такое, от чего у него кружилась голова. Опускаясь на колени, она не сводила с него взгляда больших зеленых глаз. При этом ее правая рука по-прежнему оставалась под подолом его туники, массировала хозяйство и обещала неземное наслаждение.

— Поцелуй меня, — вырвалось у него.

Она поняла и отбросила тунику. Теперь ее левая рука схватила его шарики. Он застонал и откинулся на постель.

— Каждый раз удивляюсь тому, что рост мужчины не имеет никакого отношения к размеру его величайшего сокровища.

Коле показалось, что он ослышался. Приподнявшись на локте, он почувствовал, как слабеет сила его чресл. Никогда еще ни одна баба не говорила ему, что у него слишком маленький!

— Ты забыла, кто я такой, мерзкая потаскуха?!

— Думаешь, для меня имеет какое-то значение, что за мужик прячется за членом, который я беру в рот? Ты хочешь, чтобы я была твоей шлюхой, и я к тебе буду относиться точно так же.

Коля схватил ее за длинные, черные волосы, поднял ее и занес кулак.

— Ударь меня, и каждый твой удар будет стоить тебе целого кошелька золота. Ты продаешь мою красоту, забыл? Ты не только плохой любовник, но и плохой делец?

Он обрушил кулак на ложе. Кровать затрещала от удара. Она права. И тем не менее… Нет, бить ее нельзя. Он хотел получить не только золото. Он хотел получить ее влияние на власть имущих.

Женщина холодно смотрела на него.

— Я знаю, о чем ты думаешь, друсниец. Ты хочешь, чтобы я слушала, что говорят сильные мира сего. Знаешь, что после любовной игры мужчины говорят обо всем. Хвастаются. Вся кровь приливает к члену между ног. В мозгу пусто. Расспросить их — такая малость. Часто они начинают говорить сами по себе. Ты хорошо продумал, что это значит? Отпусти меня, друсниец!

Коля схватил ее еще крепче.

— Я могу причинить тебе боль, которая не оставит следов на теле, — он говорил очень тихо, но в голосе был только лед. — Не дразни меня, или ты узнаешь, что значит навлекать на себя мой гнев, — он видел, как натянулась кожа на ее лбу — так сильно натянулись волосы. Она не стонала, лишь с ненавистью смотрела на него.

— Знаешь, что самое прекрасное в том, когда тебя любит ларис Трурии? — Голос ее звучал глухо от боли, и он слегка ослабил хватку.