Бидайн изучила ее достаточно хорошо и знала, что Нандалее скорее поведет их не в ту сторону, чем признается, что понятия не имеет, где они оказались. Или она знает? Что поручили ей драконы? Какая тайна может быть настолько мрачной, что никому нельзя знать о ней?

Они молча шли по лесу, сопровождаемые шорохами джунглей: негромким потрескиванием ветвей, когда какое-то небольшое животное прокладывало себе путь сквозь подлесок; постоянный плеск воды, не смолкавший даже тогда, когда прекращался то и дело начинающийся дождь. Слишком долгим был путь дождевых капель, падавших вниз по сотням листьев. Сюда же примешивалось негромкое жужжание комаров, лишь изредка прерываемое странным то нарастающим, то спадающим криком, подобного которому никогда еще не доводилось слышать Бидайн. Может быть, обезьяна в течке? Меж деревьев скользили качающиеся тени. Летучие мыши на охоте. «Они могли бы спокойно летать поближе к нам, — думала Бидайн. — Может быть, разогнали бы комаров».

Вздохнув, она шла дальше вперед. Топкий грунт, казалось, пытался затруднить ей каждый шаг. Мучительный марш. Вскоре ее потрепанное шерстяное платье промокло от дождя и пота, стало холодить кожу.

Оно было соткано людьми, как почти все, что было надето на Бидайн и остальных. Оружие они спрятали в смотанных узелках с одеждой. У каждого из них был кошель с маленькими золотыми слитками. Они станут выдавать себя за ловцов удачи, тех, кто ищет золото, слоновую кость и драгоценные камни.

Когда дорога провела их под упавшим стволом-великаном, поддерживаемым путаницей сломанных ветвей и надломленных деревьев поменьше, они впервые увидели над собой кусочек неба. Рухнувший великан оставил брешь в густой стене джунглей. Они оказались не в джунглях Цапоте, как предполагала Бидайн. Путь, который начертали для них небесные змеи, привел их в Нангог, и над ними сияли бледные луны-близнецы проклятого мира, который одарил Бидайн шрамами.

В немом отчаянии эльфийка сжала кулаки. Этот мир запретен для детей альвов! Здесь их может ждать лишь смерть!

Нандалее тоже бросила быстрый взгляд на небо, а затем изменила направление. Теперь Бидайн радовалась всем тем кошмарным пробежкам в Белом чертоге, которые ей приходилось проделывать по утрам. Ноги стали сильными, она шла так же выносливо и неутомимо сквозь заросли джунглей, как и все ее спутники.

Один раз они заметили тень в ветвях. Животное, похожее на изголодавшегося медведя. Оно висело вниз головой на толстой ветке, смотрело на них и осторожно раскачивалось. На первый взгляд существо казалось безобидным, пока в неясном свете не стали видны его лапы, заканчивающиеся когтями длиной с нож. В этом мире нет ничего безопасного. Она должна была догадаться!

Вскоре Бидайн утратила какое бы то ни было чувство времени. Казалось, марш длится не один час. А потом они наконец достигли лениво несущей свои воды реки. Они пошли по берегу вдоль нее, пока Нодон вдруг не поднял руку, указывая на прибрежный кустарник. Все замерли, а хранитель сада Ядэ встал на колени и поднял что-то из грунта. В руках у него был череп.

— Там лежит больше дюжины трупов, — прошептал он. — Но я не понимаю, от чего умерли эти дети человеческие.

Ливианна подошла к нему, посмотрела на умерших.

— Похоже, они разбили здесь лагерь. Там, впереди, виднеется кострище. И… — Она умолкла, тоже опустилась на колени. — Что это такое? — Она убрала в сторону наполовину сгнившую кожу и провела рукой по чему-то, чего не было видно Бидайн.

— Пусть лежит, — резко приказала Нандалее.

Но Ливианна подняла находку.

— Это самый большой изумруд, который мне когда-либо доводилось видеть.

Бидайн судорожно сглотнула. В руках у ее наставницы был кристалл, похожий на те, которые они видели во время прошлого путешествия в потайной пещере.

— Теперь они знают, что мы здесь, — бесцветным голосом произнесла Нандалее. — Но, возможно, это не самое худшее.

— О ком ты говоришь? — почти провоцирующим тоном поинтересовалась Ливианна.

Бидайн хотела было ответить, но Нандалее просто вытянула руку и указала куда-то над водой. В дымке, скользившей над ленивой рекой, появилось зеленое сияние. Казалось, оно представляет собой часть тумана, но оно текло не с ним, а двигалось против течения.

Меч Нодона со свистом вылетел из ножен.

— Они там, наверху, в прибрежных кустах.

— Опусти оружие, — крикнула Нандалее. — Это нам не поможет.

У Бидайн задрожали колени. Ей было неприятно, но она ничего не могла с собой поделать. Она боялась духов. Слишком хорошо помнила, что они сделали с Нандалее в прошлый раз.

Нандалее что-то шепнула Гонвалону. Он протестующе покачал головой, но девушка, не обращая внимания, сжала его руку и подошла к берегу.

— Дети Нангог, я призываю вас! — Звуки джунглей, сопровождавшие их всю ночь, умолкли.

В тумане над рекой показались еще огоньки. Они плясали друг вокруг друга, медленно приближаясь.

Бидайн стала пятиться от берега, пока Нодон не схватил ее за руку.

— Они и там, наверху. Я чувствую их. Они окружают нас.

И пока она, Нодон, Ливианна и Гонвалон замерли неподвижно, Нандалее встала на колени. Раскинув руки в стороны, она молила.

— Идите ко мне, я жду вас.

Пляска огоньков стала быстрее. Они растекались широкими зелеными полосами, вплетаясь в туман. Одновременно с этим из зарослей над ними полился свет, сползая к ногам эльфов.

Ливианна медленно положила большой кристалл обратно на истлевающий рюкзак, среди останков мертвецов. Теперь зашевелились и ветви колючих зарослей, подбираясь к ним. Повсюду в кустах раздавались звуки.

Когда прямо рядом с ногой Бидайн из прибрежной грязи вылез корень толщиной в руку, Ливианна произнесла слово силы. Пламя тут же лизнуло древесину.

— Нет! — крикнула Нандалее. — Не делай этого, или нам всем конец. Ты не знаешь, против кого восстаешь.

— Так скажи мне, — прошипела Ливианна. — Лично я не собираюсь просто смотреть, как… — Из берега вылетели дюжины корней. Подобно змеям извивалось дерево, потянувшись сначала к Ливианне, потом к другим эльфам.

— Возьмите меня! — спокойно произнесла Нандалее, униженно опуская голову. — Возьмите меня, дети Нангог!

Ее тут же охватило зеленое сияние. Бидайн содрогнулась, каждая волосинка встала дыбом. Она хотела убежать, но ноги их обвивали корни. Пока еще она не была окована путами, но той части берега, на которую они могли поставить ногу, не коснувшись жутких корней, больше не было. И она не собиралась выяснять, что произойдет, попробуй она сбежать. Она думала о мертвых углежогах и дровосеках, которых они обнаружили во время своего первого путешествия в Нангог. Тех во сне убили деревья.

Пляшущие огни окружали Нандалее, текли по пальцам, лизали руки, играли вокруг горла. Глаза Нандалее закатились, виднелся только белок. А потом свет пополз к ее открытым губам, полностью завладевая ею.

Ледяной ветер трепал гриву Львиноголового. Скрестив руки на груди, он стоял за самыми высокими зубцами Желтой башни и смотрел на проплывающие мимо облака. Взгляд его скользил по покрытым снегом вершинам, сливавшимся вдалеке в голубые силуэты. Убежище девантаров расположилось высоко на сером склоне горы. Недосягаемое для людей. Башня среди одиночества, выстроенная почти что в небе.

Порывистый ветер приносил снег с вершин. Львиноголовый чувствовал покалывание мелких кристалликов льда, ощущал, как крохотные шипы впиваются в спину. Холод не мог причинить ему вреда. Он думал о тех далеких днях, когда творились миры. О днях, когда все они были единодушны, когда в отношениях между ними царила гармония и воля их была едина. Как много времени прошло с тех пор.

Девантары собрались на самой высокой платформе Желтой башни, но каждый смотрел в свою сторону, предавался собственным размышлениям. От былой общности осталось мало — только понимание необходимости сплотиться перед лицом общего врага, которому вчера они бросили совершенно ненужный вызов. Теперь Львиноголовый жалел, что не высказался более решительно против нападения на Голубой чертог. По крайней мере, в тот миг, когда они поняли, что внизу, в залах, находится один из радужных змеев. Они пришли, чтобы уничтожить тех эльфов, которые приходили на Дайю в качестве шпионов. Совершенно справедливое намерение. Но из-за убийства одного из великих драконов их спор принял совершенно новые масштабы. То, что они сделали, может вырвать альвов из их странной летаргии.