- Ты новых рабов себе ищешь? Так мы тут свободные люди с достоинством и... всяким таким.

- Работа у меня для любого найдётся. Первая задача - нужно найти охотника Кыпа, что ушел из племени.

- А что дашь?

- Гусей подкопченных три штуки. Из тех, что вам Вячик на днях привозил.

- Пять.

- Ладно, пять, - этого добра набили так много, что есть сомнения, успеют ли их съесть, пока они не завоняют. Хотя именно гусятину сейчас и едят, в основном.

- Тогда отдавай. Твой Кып в балагане дрыхнет. А вторая работа какая?

- За солью смотаться. Мне нужно как раз пять вёдер. Как я понял, вёрст шестьсот в ту сторону налегке, а потом уже и обратно с грузом.

- Туда, как я понял, дойдём с местными, - рассудительно ответил Лёха. - Они и место покажут. Это для них месяц хода. А обратно по снегу с волокушей. Но только я не вернусь - останусь с племенем.

- А чего так? - ухмыльнулся Пых. - Говорил же, что они тебя ни в грош не ставят, гоняют, как Сидорову козу.

- Ну, это поначалу так было - подай, принеси, дров туда, лапника сюда. А, как Кып собрался уходить, так он меня с собой стал брать на охоту. Дрался, конечно - как что не так, сразу по морде. Зато объясняет. Теперь моё место у мужского костра.

- А за соль, что дашь? - ввинтился Серый.

- Землянку вам поставим с печкой. У верхнего брода - это туда, - Махнул он рукой на юг. - Километров двадцать по прямой.

- Знаю. Бывали. Толковое место, - согласился Пых. - А когда племя снимается?

- Завтра поутру, - ответил Лёха. - Если опоздаете к рассвету - придётся догонять. Ну, я пошел.

Парень встал и отправился к тропе. Завернутый в шкуры, с обмотанными тем же шкурами ступнями, он отличался от местных только более короткими волосами. Но тоже уже изрядно отросшими.

- Кремни мне ещё нужны. С ладонь или крупнее, - добавил Веник. - О цене договариваться будем, когда покажете товар. Местные их случайно встречают - так что определённого места для поисков не подскажу.

Просыпаться Кып отказался категорически - дрых, как младенец, и в ус не дул. Ждать, когда он опухнет ото сна, Веник не стал. Пока не выпал снег и не ударили морозы, а остатки пожелтевшей листвы не осыпались с ветвей окончательно, он занялся обходом ближних окрестностей, намечая к вырубке на жерди подходящие молодые деревца. Около основного становища всё подходящее давно срублено, а благоустраиваться нужно. Тут же кругом молодой лес, и зима на носу - так что древесину нужно заготавливать.

Осинник, вербы - их прямые стволы прекрасный строительный материал. А, если брать через три четвёртую, так ещё и уход за насаждениями получится, а то при такой густоте деревья только мешают друг другу. И на лодку грузить удобно - тут ведь в затоне их старый причал. Кстати, вот и лодка - Вячик с Ленкой на ней пришли и позакидывали удочки.

Сел к костру и из первого попавшегося камня на скорую руку соорудил себе рубило из полевого шпата - обломков на бывшей стоянке осталось немало ещё с той поры, когда тут стояла штаб-квартира клана. Вячик, увидев с воды, что Шеф подтаскивает к причалу жерди, причалил и вышел на берег:

- Чё-та не клюёт сёдни, - объяснил он. И достал из сумки своё рубило, гранитное. Ленка тоже подключилась к работе - таскала и увязывала хлысты на лодке. Пых, Кузя, Миха и Серый даже не подумали помогать - сидели у огня и судачили между собой. Кажется, даже спорили. Наконец, наружу выбрался Кып, надавал спорщикам оплеух и разогнал их пинками. Похоже - послал по дрова.

- Бо Тан Ве Ник, - назвал себя Шеф, степенно приближаясь. Надо было взять правильный тон.

- Шён Тын Мам Онт, - возразил охотник, делая жест узнавания. Точно, он же сидел тогда в кругу охотников и потешался над Веником, пытающимся выглядеть значительным. И те же весёлые искорки в лукавых глазах. Конечно, кто же не засмеётся над братишкой-маменькиным сосунком - именно так правильно переводится на местный язык эта фраза. Но тогда же это было ещё не известно!

Посмеялись, завели неторопливую беседу. Слово за слово, и между рассуждениями о том, почему не ловится рыба (оказывается, её нужно бить копьём, а не ждать, неизвестно чего, погрузив в воду верёвочки), и согласия, что урожай орехов нынче не самый богатый, прозвучало приглашение на должность наставника молодых охотников для клана - проще сформулировать язык не повернулся. Да и мужик давно не юноша - капелька седины заметна в его жиденькой бородёшке, хотя тёмно-русая шевелюра выглядит, как у молодого. Тридцать ему лет или пятьдесят - на глаз не скажешь.

Вечер выдался "знойным". Уговаривала новичка Пуночка, держали Димка и Саня, а намывал Веник. Стриг Толян Ларискиными портняжными ножницами. Он же делал маникюр-педикюр - в его наборе имелись достаточно мощные для такого дела кусачки. Палантин из двух хорошо выделанных росомах и мокасины Кыпа устроили, а ужин примирил с понесёнными поруганиями. Место на нарах он выбрал сам, учтиво накрыв краями своей новой одежды Викторию и Милу. Правда, настойчивости в домогательствах самого откровенного характера не проявил. Отказали, значит отказали.

Привезённые жерди сразу израсходовали на ремонт мыльни - баталия в ней прошла знатная, даже с битьём горшков и обрушением печки. А утром новенький бесследно исчез, не забыв своё копьё. Уже после завтрака, когда Петя и Ваня гнали катамаран за очередной грудой хвороста, охотник позвал их со стороны левого низменного берега - надо было помочь дотащить до становища бычка. Не крупного - этого года рождения.

***

Проблемы с новым членам клана были довольно милыми - не скандального характера. Этот охотник уходил и приходил, когда хотел, но время завтрака и ужина выучил и всегда являлся вовремя. Мыть руки спускался к реке по лестнице, что вела к причалу, и прихватывал с собой горшок щёлока - не устраивала его умывальня под навесом. Обожал шлёпнуть по попке любую из девочек. Те решили простить ему эту вольность, потому что щёку под ответную оплеуху он подставлял с заметным удовольствием. Это превращалось в забавный комический ритуал. Просто стали избегать попадаться.

С собой он обычно брал только Вячика - выводил мальчика на позицию выстрела из арбалета, а потом добивал добычу копьём. Выбирал он для этого кабанчиков, разжиревших за лето в низинах. Ленку терпел только в качестве девушки с веслом - его обычно везли к месту промысла на лодке. Разбивать же лагерь или просто разводить костёр в местах привалов, он запрещал категорически. Запрещал и брать с собой сухой паёк.

Однако на загонную охоту, подготовленную Петей, Ваней и Пашкой пошел с удовольствием и послушно отработал поставленную задачу - терпеливо дождался за плетнем нужного момента и поразил копьём пробегающую мимо олениху.

Дела с тёплыми шкурами постепенно пошли на лад - народ начал принаряжаться. Девочки вспоминали, чем кухлянка отличается от дохи, что такое торбаса и приставали с вопросами о том, из чего полагается делать подошвы для настоящей обуви. Но пока альтернативы мокасинам не было.

Ни подмёточной кожи, ни сыромятной эксперименты кожевников сделать не позволили. Ни технологий, ни рецептур воссоздать не удалось.

Потом Кып забрал лук, который делался для Димки, и долго с ним упражнялся. Отобрал у Ленки стрелы с латунными наконечниками и пропал на четыре дня. Где он нашёл целый выводок росомах - трудно сказать. Принёс кипу снятых шкурок. Отношения с Шаком у этого древнего охотника постепенно наладились - они перестали замечать друг друга.

Русскую речь понимал с грехом пополам, и не всегда верно - Вячик быстрее осваивал язык древних охотников, чем этот немолодой мужчина постигал незнакомые для себя слова. Но нрава он был весёлого, и многое передавал пантомимой или знаками. Если где ржут - значит, беседуют с Кыпом.