Клевало почти без перерыва - рыбаки трудились ритмично, словно на конвейере, с полуминутными перерывами в ожидании очередной поклёвки.

- Вождь! Копни-ка червячков, - спустя некоторое время попросил Саня и отбросил вглубь берега кусок коры, на котором у него лежала горка земли.

Веник немного отошёл и стал подкапывать пласт на уклоне. Шакал, а он отирался поблизости, немедленно включился в работу - червяки в качестве пищи его тоже устраивали, да кто ж ему их даст! Отогнал, шлёпнув по наглой острой морде. От корзины с рыбой "животную" турнул Саня - бедняга даже заскулил от огорчения. Сел на попу в метре от предмета вожделения и буквально на глазах истекал слюной.

Тем временем лов продолжился - новые черви рыбе нравились не меньше старых. Вдруг Шак подпрыгнул и, поджав хвост, метнулся в сторону убежища. Занятые работой Саня с Вячиком не обратили на это внимания, а Веник насторожился, напряжённо всматриваясь в происходящее - как будто и нет ничего примечательного а, поди ж ты, корзина ни с того, ни с сего, чуть шелохнулась. Или это рыбка в ней бьётся? Или... удар копьём в казалось бы пустое место и, нанизанное на острие, в траве забилось вытянутое тельце, покрытое плотным мехом.

- Это кто? - первым удивился Серый.

- Водоплавающее млекопитающее, - Саня высказал очевидное. - Выдра, получается. Вроде, не очень крупная, но отчего тогда Шак её испугался?

- Он вообще у нас парень из пугливых, - ухмыльнулся Вячик. - Наверно, поэтому и жив до сих пор.

- Она и спёрла у нас прошлый улов, - конкретно приговорил Саня. - Поди, разгляди в траве такую мелкую шустрятину! Остальные с ним молчаливо согласились. А вернувшийся шакал при общем попустительстве завладел переставшей дёргаться внеплановой добычей и принялся за еду.

- Вень, - спросил молчавший до сих пор Серый. - Вы ведь завтра меня с собой не возьмёте?

- Нет. Нам в пути босота не нужна.

- Так... это... я Ленки слушаться не буду. Она же девчонка.

- А тебя тут вообще-то никто не держит, - буркнул Саня. - Только куртку отдай и штаны, и проваливай. У Лехи, если прямо по тропе идти, километров через десять живёт большое племя - считай, весь остальной класс.

Серый насупился: - А вы мою одежду принесёте?

- Если отыщем, принесём, - пожал плечами Веник. - И отдадим.

- А ножик Кубьи себе зажилите? - продолжил он расспрашивать.

- Зажилим.

- Но ведь это не честно!

- А как честно?

- Честно, чтобы вы его мне отдали, потому что это же я был с Кубьей.

Саня некоторое время смотрел на очередного окунька, что выловил и поднёс к нему прямо перед нос Вячик. Потом перевёл взгляд на вождя. Тот только плечами пожал. Вячик, а было видно, что из него слова так лезут наружу, тоже промолчал - что-то изменилось в его поведении за последние дни. Появилась в обычной возбудимости, какая-никакая, сдержанность. И посматривать на вожака он не забывал. Парни просто переглянулись, будто поняли что-то, но озвучивать эту мысль не стали.

***

Корзинку с уловом Саня тащил, подхватив обеими руками под дно, а Веник нёс большой ком глины, вывернутый из ямы неподалеку от берега. Девчата обрадовались, захлопотали у костра и, естественно, послали мальчиков за дровишками.

Ушли к тропе четверо, а вернулись трое. Веник протянул Любаше треники и курточку: - Постираешь завтра. И надевай эти штаны, когда в лес идёшь. А Серый решил к Лёхе присоединиться. Говорит - там народу больше, значит, и безопасней.

Ранней пташкой оказалась Галочка. Это она проснулась в предрассветный час, когда примолкли голоса ночного леса, а щебет дневных птах ещё не начался. Сунула в руки парням по испечённой вечером рыбёшке и выдала опутанный лыком берестяной свёрток: - Это вам на ужин, если задержитесь в дороге.

Невыспавшиеся ребята ободрились только, когда переходили речку вброд - водица тут очень свежая. Ну а дальше припустили скорым шагом, рассчитывая до полудня покрыть то расстояние, которое Кубья и Серый преодолевали весь первый день. Судя по рассказу, там должно встретиться кострище и вскоре после него озеро - то есть приметы достаточно ясные.

Шли насторожённо, не выпуская из рук копий, всматриваясь в лес - к счастью, мамонты, питавшиеся тут по дороге, заметно расширили пространство самой тропы, зато дальше нароняли обломанных веток, образовавших завалы. Долго ничего не происходило - то есть, сначала рассвело, а потом и солнышко поднялось и даже стало пригревать.

Тут Вячик и замер.

- Что? - Шепотом спросил Саня.

- Птичка. Замолчала. Она цвирикала впереди, потом мы её миновали, и она осталась сзади слева. И вдруг выключилась, - ребята мигом встали спинами друг к другу, выставив копья.

- Точно, была птичка, - кивнул Веник. - Вон там? - указал он рукой в сторону одного из заломов у границы зарослей.

- Примерно.

- В шеренгу, - распорядился вождь. - С левой, в ногу, короткий мягкий шаг. Марш! Ать-два, ать-два, - подсказывал он шепотом.

- Вроде, мельтешнуло там что-то, - высказался Саня.

- Ой, и птичка включилась, - согласился Вячик.

- Отпугнули, стало быть. Пошли, что ли дальше.

- Стиль охоты наталкивает на мысль о хищнике из кошачьих, - заметил Саня и присоединился к товарищам, уже вышагивающим по тропе.

***

На остывшее кострище наткнулись без труда - оно располагалось с краю самой тропы и просто бросалось в глаза.

- Не так уж много парни за первый день прошли, - почесал в затылке Вячик.

- Ага, километров двадцать всего. А вот и обёртка от вафель - я примечал, что Кубья такие часто чифанит. Наверно, в кармане лежали.

- Озеро должно быть близко, Серый говорил, что они вышли к нему сразу, как ушли с места ночёвки. Может, факелы сделаем, чтобы отпугнуть ту зверюгу? - предложил Саня. - Нам её побеждать совсем без толку - лучше вообще избежать встречи с ней.

- Да, делаем, - кивнул вождь и принялся готовить растопку из разбросанной по краям кострища обгорелой мелочи. Саня драл берёсту с обломков стволов, а Вячик поглядывал по сторонам, заодно, подбирая среди заготовленных ещё Серым хворостин, рукоятки для факелов. Огонь высек Веник, запалив от клочка растрёпанного комочка пуха тоненькую полоску бересты. Мелкие дровишки охотно занялись и быстро прогорели - как раз хватило, чтобы разжечь намотанный на палку кусок той же бересты. Сразу и запашок пошёл, и дымком потянуло - двинулись дальше.

Четыре раза передавали огонь с факела на факел, пока добрались до озера. Подход к воде тут был удобный, песчаный. И прямо рядом валялись останки одноклассника - далеко не полный склет, хотя, скорее, обглоданные и растащенные в разные стороны косточки.

Взяв в руку обглоданный и сильно обгрызенный череп, Веник повернул его к себе пустыми глазницами.

- Бедный Юрик! Саня! Копай могилку. Славик! Прочеши тут всё и собери до последнего кусочка, - Веник наклонился к лежащим на земле джинсам и достал из кармана ножик. Нажал на кнопочку - лезвие послушно выскочило. Им он и принялся делать затёс на одной из рукояток от факела. А потом и буквы вырезать. Воткнутый в песок рядом чадил и терял ошмётки бересты следующий факел.

Саня подошел и вытащил из кармана пиджака вождя рубило - принялся заострять палку-копалку, размером больше похожую на лом. Вячик раскинул по песку полурастерзанную куртку, кажется Серого - стал укладывать на неё то, что разыскивал в траве.

***

Вот и насыпан печальный холмик. Короткий столбик с примотанной к нему горизонтальной палочкой тоже занял своё место. "Юрий Кубин" - вырезано на ней.

- Полагается что-нибудь сказать, - грустно шепнул Вячик и посмотрел на Веника. И ничего не сделаешь - такова обязанность вождя.