Шкура оказалась не очень, разве что на пол положить, но хорошо выделалась и была постелена в огороженном углу, где обычно ползала Колька. Мясо понравилось не всем. Часть его нарезали на порции и заморозили для Шака. Жира натопили совсем немного - полтора небольших горшка. Вот тут и вспомнил Веник про один способ лечения, рассказанный бабкой. Дело в том, что у Мэг явно было что-то не в порядке с дыхалкой. То есть из-за неё девушка быстро теряла силы - ноги тут оказались ни при чём. Они, скорее, отражали общее состояние заморенности хилого организма. Что это не астма - решили потому, что не задыхается.

Так вот, он прописал болезной ложку этого согретого до жидкого состояния жира дважды в сутки - утром и вечером. То есть был уверен, что вреда не будет. Вреда и не было.

Вред он нанёс всему личному составу клана, когда Лерка обнаружила в женском туалете глистов. Сам сбегал, посмотрел и вспомнил, как его от этой гадости поили пижмой. И как потом было паршиво.

И на этот раз тоже было паршиво, причем сразу сорока трём человекам. Сортир, где обнаружили мерзость, немедленно залили кипятком, обвалили и сожгли, подбрасывая в огонь хворост. А мытьё рук усилили. Мальчиковый туалет стал девочковым до тех пор, пока не возвели новый, выкопав яму в мёрзлом грунте.

Светка начала очищать соль - растворяла в воде, цедила рассол, то через мох, то через песок, то через слой щепы. А потом выпаривала. Для размалывания соли пришлось сделать ручные жерновцы. Потом ещё одни для Галочки - она часто растирает камни для своих замесов. Ещё одни побольше - для руды. Но они так и остались ждать начала навигации - не было возможности доставить их в Рудное.

Мэг за зиму повеселела, округлилась щёчками и перестала поглядывать вокруг напряженным взглядом. Её даже затащили в фехтовальную секцию. Да, слабее остальных эта новенькая, но не полная развалина. Вячик сказал, что кое-какой прогресс заметен.

На всякий случай, потому что раньше глистов в клане не замечали, Лёху и Мэг Веник поил пижмой ещё два раза с интервалом в две недели. А Мэг через день - ромашкой. Ромашка-то точно не повредит, раз её дают малюткам. А вдруг ещё от чего-то поможет!

Медвежий жир закончился раньше. Девушка к этому моменту выглядела веселее. Она уже неплохо освоилась и выучила самые главные слова: - "Да, Шеф", "Есть, Шеф" и "Будет исполнено, Шеф".

***

Веник долго колебался - с кем посоветоваться относительно странного поведения Ленки? Очень уж часто она на него стала рявкать или даже отвешивать затрещины. То есть, каждый раз действует обоснованно, но ведь не заслужил он этого!

Колебался между двумя кандидатурами - Любаши и Галочки. Спрашивать о чём-то подобном взбалмошную Лариску было рискованно - она могла и чем-нибудь тяжёлым засветить. Связываться с парнями тоже не решался - они, как он понял, и сами ничего не соображают в подобных делах.

Собственные размышления и воспоминания о консультациях собственно с самой Ленкой откровенно ставили его в тупик. Ведь он всё делает как, как она велела. Слегка обнимает иногда, по голове гладит, по плечику. Тихонько и ласково, как мама. А в ответ к нему поворачиваются спиной, поддают ягодицами и отодвигаются. И что ей не так?

Сначала подошёл к Любаше. Отвёл в сторонку и долго не знал, как спросить. Получилось коряво, но уж как сумел: - Слушай, чего Ленка на меня кидается последнее время? Вроде, не обидел ничем!

- В том-то и дело, что не обидел.

- Это как? Что-то я не понял!

- Попробуй сперва, а только потом до тебя дойдёт.

И как это прикажете понимать? Понятно, что к Галочке он не пошёл. Люба дурного не посоветует. А ночью положил руку Ленке на бедро. Она её мягко сняла и придвинулась поближе. Так и спала, прижавшись к его животу. А утром, когда нечто внизу напряглось и кое-куда упёрлось, не показала виду, что почувствовала. Надо же - работает!

***

В Рудное выбрались только в феврале, когда снег слежался и стал хорошо держать лыжи. Нагрузили сани съестными припасами и двинулись сразу двумя упряжками по четыре человека. Путевые шалаши отыскали, хотя и не раз поспорили - копать или не копать? Снег своими сугробами сильно исказил привычную картину. Откапывали, ночевали в тесноте и отправлялись дальше. Добрались за обычные семь дней - посуху значительно дольше, чем водой.

У рудокопов особых проблем не было, кроме того, что сначала не смогли вывезти наплавленное, а потом закончилась руда - копать новую мешал снег. Да и промывать её в промёрзшем ручье, да на морозе не получалось. Топлива же оставалось много, в том числе и угля, поэтому шлако-железные лепёшки все проковали - времени было достаточно. Обратно везли уже чистое железо.

Делать здесь больше было нечего, пока не сойдёт снег, так что в обратный путь выступили все вместе. И правильно сделали - весна нынче была не то, что давеча. Тепло навалилось в середине марта, прошли дожди, снег стремительно таял и повсюду текли бурные потоки талой воды. Река резко вздулась, затопив низкие места. В селении даже кожевню подтопило, и от мыльни снесло приготовленный на несколько дней хворост.

Веник, как обычно в тревожный период продержавший людей рядом с собой, только радовался, что сейчас все вместе и остались в сухости и тепле.

В Рудном же, когда туда наведались, застали подмокшие снизу дом и домницу - она была из черепкового огнеупорного кирпича, который охотно впитывал воду. У обжиговой печки тоже глина по низу кладки размягчилась от воды. "Унесённые" водой уголь и дрова нашлись - было такое впечатление, что они в своё время всплыли, разбрелись кто куда, да так потом и осели повсюду. То есть следов действия потока тут заметно не было.

Пых сразу зачесал в затылке, думая и о ремонте, и о том, как впредь уберечься от подобного безобразия.

- Всё придётся поднимать на лиственничные сваи, - рассудил он, - как Венецию. В доме-то только пол сделать, да балки под стены подвести, но печи придётся перекладывать заново, причём на деревянных помостах. Эх, и когда уже лесопилку построим? - и выжидательно посмотрел на Веника.

В поездку на север за оленями Шеф взял Толяна, как самого быстрого на ногу. Ленку просто потому, что она наотрез отказалась отпускать его одного, и Кыпа проводником. Собственно экипировкой как раз старый охотник и занимался. Он же отказался отправляться, пока не спадёт вода: - Не узнаю, - объяснил, показывая на залитые водой луговины, - потеряю путь, никогда не вернёмся.

Шутил, наверное. Он вообще человек лёгкий и смешное слово любит.

Но до начала мая, до уверенного летнего тепла, экспедиция никуда не отправилась. А потом сели на байдарки по одному в каждую, и ритмично помахивая веслами, пустились в дорогу. Что там погружено в лодку на носу, Веник не разбирался - некогда было. Он был занят с Саней - анализировали зависимость качества металла от способа подготовки руды и надёжно установили, что после предварительного прокаливания в растертом виде, особенно, если тонким слоем да с перемешиванием, выплавляемый металл становится лучше - и куется хорошо, и цементируется и закаляется.

А потом, уже не в первый день дороги после петляния через протоки и череду озёр, с удивлением понял, что они движутся на юг.

- На севере снег лежит, - объяснил Кып. - Нам соль нужна.

Разумеется, Веник и не подумал возражать - помнит он подобный спор, после которого они нашли руду. Как раз выясняли, куда ехать А шли, между тем, очень ходко. И сами байдарки плывут быстро, наверное, вдвое быстрее пешехода. Да ещё и течение помогает, а оно сейчас, при всё ещё высокой воде, тоже нешуточное. Пытаясь оценить суточный пробег, Веник приходил в тихий ужас и отказывался верить цифрам больше сотни километров, хотя по расчётам получалось около двухсот. То есть вообще что-то нереальное.