Кто написал на этих стенах кровью:

«Свобода, братство, равенство,

Иль смерть»?

Свободы нет.

Но есть освобожденье,

Среди рабов единственное место

Достойное свободного – тюрьма!

Нет братства в человечестве иного,

Как братство Каина.

Кто связан кровью

Еще тесней, чем жертва и палач?

Нет равенства – есть только равновесье,

Но в равновесьи – противоупор,

И две стены, упавши друг на друга,

Единый образуют свод.

Вы верите, что цель культуры – счастье,

Что благосостоянье – идеал?

Страдание и голод – вот резец,

Которым смерть ваяет человека.

Не в равенстве, не в братстве, не в свободе,

А только в смерти правда мятежа.

Закона нет – есть только принужденье.

Все преступленья создает закон.

Преступны те, которым в стаде тесно:

Судить не их, наказывать не вам:

   Перед преступником

   Виновно государство.

Не пресекайте, но готовьте русла

Избытку сил.

Поймите сущность зла.

Не бойтесь страсти.

Не противьтесь злому

Проникнуть в вас:

Всё зло вселенной должно,

Приняв в себя,

Собой преобразить.

А вы построили темницы и запреты:

Суд гасит страсть,

Правительство – мятеж,

Врач гасит жизнь,

Священник гасит совесть,

Довольно вам заповедей на «не»:

Всех «не убий», «не делай», «не укради»,

Единственная заповедь: «ГОРИ».

Твой Бог в тебе,

И не ищи другого

Ни в небесах, ни на земле:

Проверь

Весь внешний мир:

Везде закон, причинность,

Но нет любви:

Ее источник – Ты!

Бог есть любовь.

Любовь же огнь, который

Пожрет вселенную и переплавит плоть.

Прислушайся ко всем явленьям жизни:

Двойной поток:

Цветенье и распад.

Беги не зла, а только угасанья:

И грех и страсть – цветенье, а не зло;

   Обеззараженность

   Отнюдь не добродетель!

Ни преступление, ни творчество, ни труд

Не могут быть оплачены: оплата

Труда бессмысленна: лишь подаянье

   Есть мзда, достойная творца.

   Как дерево – созревшие плоды

   Роняйте на землю

   И простирайте ветви

За милостыней света и дождя.

   Дано и отдано?

   Подарено и взято?

Всё погашается возвратом?

   Торгаши!

Вы выдумали благодарность, чтобы

   Поймать в зародыше

   И удушить добро?

Не отдавайте давшему:

Отдайте иному,

Чтобы тот отдал другим:

Тогда даянье, брошенное в море,

Взволнует души, ширясь, как волна.

Вы боретесь за собственность?

Но кто же принадлежит кому?

Владельцу вещь?

Иль вещи помыкают человеком?

То собственность,

Что можно подарить:

Вы отдали – и этим вы богаты,

Но вы – рабы всего, что жаль отдать.

С собою мы уносим только то,

От обладанья чем мы отказались.

Неужто вы останетесь хранить

Железный хлам угрюмых привидений?

Вы были слизью в лоне океана

И унесли его в своей крови.

Вы отреклись от солнечного света,

Чтоб затеплить во тьме пещер огонь.

Распады утомленных равновесий

Истратили на судоргу машин.

В едином миге яростного взрыва

Вы истощили вечности огня:

Вы поняли сплетенья косных масс,

Вы взвесили и расщепили атом,

Вы в недра зла заклинили себя.

И ныне вы заложены, как мина,

Заряженная в недрах вещества!

Вы – пламя, замурованное в безднах,

  Вы – факел, кинутый

  В пороховой подвал!

Самовзрыватель, будь же динамитом.

Земля, взорвись вселенским очагом!

Сильней размах! Отжившую планету

Швырните бомбой в звездные миры!

Ужель вам ждать, пока комками грязи

Не распадется мерзлая земля?

И в сонмах солнц не вспыхнуть новым солнцем –

Косматым сердцем Млечного Пути?

Был долгий мир. Народы были сыты

И лоснились: довольные собой,

Обилием и общим миролюбьем.

Лишь изредка, переглянувшись, все

Кидались на слабейшего и, разом

Его пожравши, пятились, рыча

И челюсти ощеривая набок, –

И снова успокаивались.

В мире

Всё шло как следует:

Трильон колес

Работал молотами, рычагами,

Ковали сталь,

Сверлили пушки,

Химик

Изготовлял лиддит и мелинит;

Ученые изобретали способ

За способом для истребленья масс;

Политики чертили карты новых

Колониальных рынков и дорог;

Мыслители писали о всеобщем

Ненарушимом мире на земле,

А женщины качались в гибких танго

И обнажали пудреную плоть.

Манометр культуры достигал

До высочайшей точки напряженья.