3 июля 1894 III Я люблю тебя, чудное море мое, Не за то, что ты сильно и вечно, Наша жизнь пред тобою, как капля, ничто, И как волны твои, быстротечна. Я люблю твой прибой, твой чарующий шум, То суровый, то тихий и нежный, В нем слышны отголоски мучительных дум И блаженство любви безмятежной. Я люблю по часам над тобою сидеть, Слушать тихие песни прибоя, Чтоб потом самому тоже снова пропет ь, Что бывало пропето тобою. 7 июня <1894> Коктебель «Прозрачною дымкой спустилася ночь голубая…» Прозрачною дымкой спустилася ночь голубая. Чуть движется ветер, деревья тихонько лаская. Луна золотая облила серебряным светом И берег и море, и стала над мысом, одетым Прозрачною дымкою южной чарующей ночи. И звезды глядели, как тихие грустные очи. На всём красота, во всем мире богато разлита Везде и во всём есть она, и ничто для нее не закрыто. Вот тихо на берег волна, чуть шумя, набежала, Облитая тихим, насквозь проникающим светом, Погибла, исчезла – и вот ее больше и нету. 4 июля 1894 В степях Поля! Поля! Всё ширь да гладь. Так вот она, святая воля! Как хорошо в степи дышать, Простор кругом, за полем поле Идет в синеющую даль. Привет тебе, о мать-природа! Привет вам, степи! Прочь печаль! Здесь ширь, здесь воля, здесь свобода. 27 июля 1894 Синельниково Ночи I Что за тишь, что за гладь! Как не хочется спать! Да и можно ли спать в эту ночь, Когда шепот волны И сиянье луны Гонит сон от очей моих прочь. Эта ночь для любви: Наслаждайся, живи И люби, пока можешь любить; Ведь и Богом она Для того создана, Чтобы всё и себя позабыть. 2 августа 1894 Коктебель II Ночь-красавица тихой волшебною чарой Усыпила умолкнувший свет; Я пришел к тебе с песней, хоть древней и старой, Но прекрасней нигде ее нет. Это песня горячей любви и страданья, Песня юности светлой моей, Песня лучших надежд, упованья, И безоблачных радостных дней. Эта песня всегда такой ночью поется, Спокон века, и пелась всегда. И чье сердце при звуке ее не забьется, Значит, тот не любил никогда! 2 августа 1894
Коктебель. 11 ч. ночи III Сколько прелести, чар и страданья и грёз В этой ночи роскошной сокрыто; И в томленьи любви много радостных слез Из горячего сердца пролито. Запах роз и горячая песнь соловья, Страстный шепот морского прибоя, Неужели же ты, дорогая моя, Проведешь эту ночь не со мною? Оглянися кругом: в бледном свете луны, В соловьиную песню сокрыта, В аромате цветов, в тихом шуме волны Тут любовь всюду в мире разлита. Так ужель в эту ночь не отдаться и нам Тоже страсти своей беззаветной? Как царица – любовь открывает свой храм, Призывая нас песнью приветной. 3 августа. 1894 Коктебель Сонет («Ничего нет вечного на свете…») Ничего нет вечного на свете, Всё пройдет, исчезнет без следа – И цветы, расцветшие по лету <?>, Унесет холодная зима. И любовь, и юность, и надежды – Все пройдут, как вешняя вода, И сомкнутся сном тяжелым вежды; Но не верю я, чтоб никогда И ничто нам дух не возродило, Как цветы вторично оживило После сна веселая весна. И они опять цветут беспечно, Одеваясь в яркие цвета. Смерти нет, и жизнь бесконечна! 4 августа 1894 Коктебель «Как волны ласкающей прилив…» Как волны ласкающей прилив Набежит на скалы вековые, И они, как будто бы ожив, Вдруг заблещут новым ярким цветом. Так любовь пахнула мне привет<ом>, Разогнав печали роковые И внезапно сердце оживив. 5 августа 1894 Коктебель «Следуй первому влеченью…» Следуй первому влеченью, Сердце – лучший проводник; Оно то тебе укажет, Пред чем станет ум в тупик. Ум всего не понимает, А для сердца ясно всё; И что сердце тебе скажет, То и будет хорошо. Сурп-Хач Посвящается С. П. Теш, в память посещения этого монастыря Пусть Вам на севере далеком Напомнят звуки этих слов О море синем и глубоком, О вечном ропоте валов, Стране, лучами так палимой, Где ввысь ушли вершины гор, И где манит невольно взор Великий и неизмеримый Всеобнимающий простор. Монастырь святого Креста. Лес высокий и тенистый, Всюду горы и пустырь. Что такое? Стены зданья! А! Так вот он, монастырь! Что ж, однако? Где ж монахи? Вкруг всё тихо. Лишь журча, В арке белого фонтана Льется светлая струя… Над фонтаном плющ обвился, Надпись стертая видна, Водоем из камня сделан, Всюду веет старина. Стены брошенного зданья, Башня старая, балкон, Купол маленький над церквью, Лес и лес со всех сторон. Вот и дверь в стене! Идемте! Полутемный коридор Нас выводит на тенистый Небольшой прохладный двор. Вдоль стены растут деревья, Пара старых темных плит, Из-под зелени и моха Барельеф на них сквозит. Вправо серые ступени, Все поросшие травой. Дверка маленькая с грубой Деревянною резьбой. Вход во храм. Во храме тихо, Полусумрак. Из окон Две струи блестящих света В мрак ворвались. Ряд икон Почерневших, полустертых. В глубине пред алтарем Помост каменный высокий, Книга старая на нем. Этот храм и это зданье Доживают пятый век, Здесь спасался от нашествий В ту эпоху человек. Здесь бывали и татары, Вольной Генуи сыны, Много б, много рассказали Тут остатки старины. Жизнь сюда не проникала Уж давно. Стоит с тех пор Он в лесу тут одиноко, Заключен в объятьях гор. Все монахи разбежались, Кельи пусты. Иногда Заезжают лишь туристы Да другие господа. Сбоку зданья над дорогой Есть балкон. Отсюда вид На леса, долины, горы Далеко кругом открыт. Славно там сидеть под вечер, Горы вдаль ушли, синей Всех цветов и всех оттенков Голубых полутеней. Хорошо там и просторно, Так свободно дышит грудь, Так приятно средь природы От дороги отдохнуть. |
