Обед был безнадежно испорчен. Хотелось быстрее все проглотить и уйти отсюда.

И спасение пришло: на улице застрелял мотоциклет. На нем прибыл фельдфебель, который заторопился по лестнице.

– Полковник Данилин тут присутствует?.. – спросил он с порога.

Андрей поднял руку словно на уроке. Дамочка фыркнула: выходит вот как его на самом деле… А не тот ли это Данилин…

– Ваше Высокоблагородие, извольте незамедлительно прибыть в штаб дивизии. Таганрог на прямом проводе ждет-с…

Андрею пришло указание: явиться в Таганрог к генералу Романовскому – второму человеку на Юге России… Подумалось: за какой-то год командование сменилось почти полностью: убыль среди генералов была значительной. Поменьше, конечно, чем среди рядовых, но поболее, нежели на германской войне. При штурме Екатеринодара Корнилов, убили Маркова. Генерал Алексеев все же умер от воспаления легких – даже в смерти он оказался самым штатским генералом.

Место Корнилова занял Деникин, его правой рукой был Романовский.

Внешность генерал Романовский имел располагающую и даже красивую. Но Андрею было не до внешности – все же не барышня. Об этом генерале говорили разное: Деникин ему благоволил, остальные именовали не иначе как «злым демоном». Ходили слухи, что он отравой свел со света генерала Дроздовского. Впрочем, Данилину Дроздовский не нравился вовсе: слишком сухой, скорый на расправу. По замашкам нечто среднее между Наполеоном и Робеспьером. Этакая самобеглая гильотина…

К Романовскому же, равно как и к Деникину, Андрей относился с осторожностью – знакомства не искал. Полагал, что это очередное временное правительство, и долго не засидится. Как оказалось – был прав.

В пути к Таганрогу Андрей ломал голову: из-за чего вызов?.. Хотят наградить за бой? Нет, слишком мал подвиг. Из-за Аккума?.. Но откуда он мог узнать?.. Позже решил все же над причиной вызова голову не ломать: таковых могла быть сотня и еще одна, все не предусмотришь. Выгладив форму, отправился прямо с вокзала в гостиницу, где остановился генерал. Держаться намеревался осторожно, сыграть от защиты. В том, что генерал умен и знает больше полковника – не сомневался. В тех сферах глупцов не водилось.

Андрея приняли сразу, будто ждали: провели по лестницам и коридорам в номер-люкс на третьем этаже. Как раз перед полковником денщик внес самовар, распахнув двери. Поэтому стучать не пришлось. Генерал разговаривал по телефону, увидав вошедшего знаком показал, минутку, подождите…

По телефонному проводу генерал метал молнии и громы.

– У вас дебет не сходится с кредитом, боцман спился, в трюме течь, а вы упрекаете крыс в непатриотизме. С себя начинайте. Наведите порядок у себя в голове, в штабе! А после – других корите! Все, до связи! До связи, я сказал.

Положив трубку, Романовский подвел итог всему разговору:

– Черт знает что!

Повернулся к Данилину и тут выражение лица сменилось на благостно-удивленное:

– Андрей Михайлович?.. Ну, здравствуйте! Присаживайтесь, чего вы стоите… Желаете чайку?..

– Нет, благодарю…

– Напрасно! По такой жаре великолепно утоляет жажду… А я себе сделаю, если не возражаете.

С чего бы Андрею возражать?

Романовский сделал себе «адвоката», налил и Андрею. Стакан поставил рядышком: хотите-пейте, хотите – нет, ежели вам генеральского труда не жалко. Пришлось пить: зачем обижать человека.

Пригубив чай, Романовский спросил:

– Мы ведь с вами ранее не встречались?.. Вы ведь не из «первопоходников»?

Андрей кивнул, рассеяно ожидая, когда генерал перейдет к сути.

– Но, – продолжал он, – вы в добровольцах чуть не с первых дней. Ваше имя есть в списках еще за январь восемнадцатого… После, по распоряжению генерала Алексеева вы отправились за море, откуда прибыли с двумя дюжинами казаков, пулеметами и даже одним орудием…

– Было такое…

– Далее, нашли где-то паровоз, самолично сформировали бронепоезд, который замечательно сражается против большевиков…

Никак награждать собрались… Хотя нет. Вряд ли. Темнит генерал, издалека подводит… Тут надобно осторожно: «да» или «нет» не говорить, сразу не признаваться, но и не врать…

– Интересно… – промолвил генерал.

– Что же именно?

– Я на досуге разбирал бумаги покойного. В дневнике генерал писал, что на приеме тридцать первого января был некий офицер, который обещал доставить откуда-то оружие небывалой мощности.

Внутри внезапно похолодало: да что же это такое. Хотелось бы, чтоб о городе забыли и белые и красные. Ведь каждое упоминание оплоту спокойствия угрожало. Пусть он останется ненайденным в укромном уголке, авось пронесет.

Но не пронесло…

Требовалось тянуть время, узнать, что еще известно Романовскому…

– Позволите ознакомиться с записками генерала?..

Романовский не позволил, покачал головой.

– Фамилия офицера, впрочем, не указана…

Выходит, он точно не знает, шарит в темноте, пытается найти этого таинственного офицера.

Отлегло.

Но слишком рано.

– Я признаться, сразу не придал этому значения… Но вот буквально на днях разговаривал с одним генералом, героем Брусиловского наступления. Он сейчас в отставке по ранению… Но он рассказывал, что наступление удалось, потому что на дирижабле ему из Америки привезли оружие невероятного действия. И привез его капитан Данилин, Андрей Михайлович. Знаменитый ас…

– Удивительное совпадение…

– Именно. Прямо мои слова. Не желаете ли сообщить что-то?..

Андрей задумался: генерал – покойник. Сам того не зная, он прикоснулся к тайне, которая его погубит. Он умрет, теперь точно умрет. Но, может быть, как раз этот генерал и есть то оружие рока, о котором еще позавчера Андрей думал в зале «Лондона»?

– Вы точно хотите это знать? – для очистки совести спросил Андрей.

– Да.

– Объясняет… – согласился Романовский, после того как Андрей закончил. – Конечно, фантастично… Но с иной стороны уж больно ладно все это объясняет. Ну а отчего вы это ранее не рассказывали?..

– Имел личное на то распоряжение генерала Алексеева… – соврал Андрей.

– Ну надо же… У нас, оказывается, верный город в тылу, а мы об этом и не знаем. И там, может быть, оружие, которое даст нам победу. Отчего бы не применить эти средства против большевичков-с?.

Генерал сладко улыбнулся, словно представил себя в Петрограде или хотя бы в Москве.

– Да вы посмотрите, что человек с человеком вытворяет посредством броневиков, орудий, пулеметов… Это еще боевые газы нынче не пользуют. А ежели добавить смертоносные лучи, всякие инопланетные механизмы… Так человечеству вовсе настанет конец.

– Ну вот зачем же вы так говорите? Ведь инопланетные устройства только у нас!

– Да что вы такое говорите! Как только мы на фронт их потащим, наверняка найдется какая-то сволочь, которая на бок Совдепа переметнется! Вон, с австрийцами воевали, и то коллизия вышла… К тому сам Брусилов сейчас в Москве, с большевиками… Поймут, что к чему, не глупые…

– Тогда против них надо применить что-то новое, чего не было в шестнадцатом…

– Желаете поехать, осмотреть?..

– Нет, увы… Безумно много дел. Я с вами отправлю одного генерала из выздоравливающих.

В условный день Андрей прибыл в Петровск. Прибыл не один с ним был тот сам генерал из выздоравливающих. Им оказался недавний знакомый. С тех пор, когда они виделись последний раз, он вырос в звании, превратившись из «Яшки-полковника» в «генерала Яшу».

В боях он схлопотал очередную рану, довольно скверную – в живот. Врачи единогласно говорили об отдыхе, полном выздоровлении, но новоиспеченный генерал рвался в битву. Чтоб оттянуть возвращение в часть, Романовский и отправил его в поездку. Пекся не сколько о здоровье. Слащев нрав имел скандальный и умудрился разругаться со всем вышестоящим начальством. Говорили даже, что он ходил через линию фронта, беседовал с Дзержинским, а после был отпущен – хотя это могли быть только слухи. Зато с солдатами «генерал Яша» держался запанибрата, потому был популярен среди рядовых до невозможности.