– Я не говорил "поумнеешь".

– Но подразумевал. А, впрочем, не важно!

Алекс привстал и немного передвинул стул, словно в старом положении его что-то катастрофически не устраивало.

– Так вот, – тихо проговорил Алекс, – мы тут миленько болтаем, а в палате номер семь лежит человек, которого здешние доктора залечили так, что он встать с постели не может. И все это сделано преднамеренно…

И так случилось, что на недопустимо близкое расстояние подошел любопытный дед. Алекс ему прошипел:

– Овощ, иди отсюда!

– А-а-а, – протяжно проговорил на своем вымышленном языке непрошеный гость.

– Бэ! – ответил ему Алекс. И, как ни странно, дед понял и засеменил прочь.

– По-моему, их тут не лечат, а калечат, – сказал Алекс.

– Оставляю это суждение на твоей совести, – произнес Иван.

– Так вот, – продолжил Алекс, – в палате номер семь в этом самом заведении лежит человек, в отношении которого применяется самая настоящая карательная медицина.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю! У нас все знают эту историю. Так вот, держат его здесь потому, что он был там наверху и все знает о верхнем мире. Мир этот расположен в огромной нише над городским потолком. И она настолько огромна, что не видно стен, а потолок в ней окрашен в голубой цвет.

Здесь Алекс умолк, хотя рядом никого не было.

– Ну? – спросил Иван.

– Вот если б можно было поговорить с этим человеком… Но он так хорошо охраняется, что к нему не попадешь. У нас даже есть такая история: один чувак, чтобы повидаться с тем человеком, специально сдался в лапы полиции и вел себя на допросе вызывающе – симулировал одно из психических заболеваний, о котором прочитал в толстой книжке. Но у парня ничего не вышло: врачи признали его вменяемым и суд назначил ему принудительные работы – пятнадцать суток отбеливать стены. А чтоб ему было не скучно и не тяжко, некоторые из наших помогали белить, тайно пробравшись на объект. И когда пришел бригадир и увидел невозможно быстро покрашенные стены – удивился и даже перестал пить спиртное, хотя я считаю последний факт преувеличением. Но, полагаю, что было весело и забавно наблюдать за всем этим со стороны. Но потом власти как-то прознали, что ему помогают, и отправили его красить темный железнодорожный туннель. Заканчивается история печально: в туннеле чувака насмерть сбил поезд.

Алекс с удивлением посмотрел на Ивана – тот сидел смирно, молча, как будто и вовсе не дышал.

– Блин, – выдохнул Алекс, – а я вот попал в эту херову клинику – а встретиться с человеком-легендой мне не суждено! Зато на свободе смогу рассказать, что мало просто попасть сюда – нужно еще как-то обмануть всех этих докторов и санитаров.

– А откуда ты знаешь, что этот человек находится здесь и именно в палате номер семь? – спросил Иван.

– Слышал краем уха, как доктор говорил о секретном пациенте в седьмой палате. Вспомнил легенду – там как раз упоминалось об этом центре психиатрии – он, кстати, не простой, а в подчинении чуть ли не у самого президента.

– А я даже не знаю, как это заведение называется, – проговорил Иван.

– Центр экспериментальной психиатрии имени Морольского, – сказал Алекс. – Психдом особого назначения, короче.

– Но ведь, наверное, как-то можно повидать этого человека?

– Увы! Я сам специально прошелся по коридору до палаты с номером семь: там установлена такая массивная металлическая дверь и в ней целых три замочных скважины! Короче, крепость внутри крепости.

– Это Феликс! – проговорил Иван, показывая на вошедшего в зал санитара.

– Не вижу смысла запоминать их имена. Они все для меня на одно лицо, – отозвался Алекс.

Между тем Феликс направился прямиком к Ивану.

– Вставай! – сказал он парню.

– А что случилось? – спросил Иван.

– К тебе пришел посетитель.

– Посетитель?… – удивился Алекс.

– А тебя это не касается. Так что помалкивай!

Алекс с любопытством наблюдал, как увели Ивана. "Не к добру это", – подумал он.

По дороге Иван спросил:

– А кто пришел-то?

– Не знаю, – ответил Феликс. – Мне сказали тебя привести в переговорную комнату.

Переговорная комната располагалась в той части коридора, где были двери врачебных кабинетов. Войдя внутрь, Иван увидел ровные желтые стены, красивую люстру на потолке, опрятный деревянный столик со стульями и Димитра. Иван сразу узнал это невзрачное лицо в сером опрятном костюме – именно этот человек на новогодней распродаже разлучил его с Жанной.

Дверь сзади закрылась – и в комнате Иван и Димитр остались один на один.

– Ну, как ты тут поживаешь? – спросил Димитр.

– Так, значит, это вы меня сюда засадили, ведь так? – почти прокричал Иван.

Димитр спокойно сказал:

– Здесь я задаю вопросы.

И улыбнулся. Но увидев, что его обаяние не работает – парень по-прежнему был чрезвычайно хмур и встревожен, – полковник произнес строго и лаконично:

– Садись на стул! Нужно поговорить.

Иван отодвинул стул и сел.

– И о чем же вы собираетесь со мной говорить? – спросил парень.

– О твоем будущем, – ответил Димитр. – Ты знаешь, кто такой Зараев Николай Александрович?

– Знаю, – сказал Иван. – Это, как у вас говорят, его высокопревосходительство.

– Не умничайте, молодой человек.

– А вы тоже тут не это самое!…

Димитр решил не обращать внимания на выкрутасы парня в надежде на то, что тот вскоре одумается.

– Ты попал в очень неприятное стечение обстоятельств. И выбраться оттуда сам не сможешь: потому что все складывается против тебя. Но я могу помочь тебе. Точнее даже: я уже помог тебе кое-чем, просто ты об этом еще не знаешь.

– И чем же? – воскликнул Иван. – Тем, что посадили меня в психушку?!

– Именно этим, – ответил Димитр.

– Ну, знаете ли…

– Николай Александрович хотел от тебя избавиться более радикальным способом. Не будь меня, тебе на голову кирпич бы свалился или еще что приключилось в таком роде! Но вместо этого ты пребываешь в данном заведении. И с тобой пока ничего страшного не случилось, заметь.

– Я вам не верю! – сказал Иван.

– Зря.

Иван погрузился в молчание. Димитр вздохнул и продолжил:

– И в связи со всем вышесказанным, единственное, что я могу для тебя сделать – это отправить тебя в другой город, чтобы ты там спокойно жил и навсегда забыл о Жанне.

Иван отрицательно покачал головой.

– Значит, не хочешь? – спросил Димитр.

– Не хочу!

– А если подумать?

– Тут и думать нечего, – сказал Иван. – И вообще, я вам не доверяю.

– Очень жаль.

Снова наступила тишина. Было даже слышно, как в потолочной лампе жужжало электричество.

– Подумай! – вновь сказал Димитр.

Но парень был непреклонен и проигнорировал полковника.

– Мне жаль тебя, – сказал напоследок Димитр. – Сам ведь делаешь себе плохо.

Иван пришел в общий зал подавленным. Алекс с нетерпением ждал возвращения друга, но, увидев у того удрученное лицо и потупленный взгляд, заволновался сам. И когда Иван сел на стул, Алекс тихонечко и аккуратно спросил:

– И кто к тебе приходил?

– Да так, один знакомый эсгэошник… – ответил Иван.

На следующий день в столовой место Алекса пустовало. Строгий ряд тарелок, наполненных все той же водянистой кашей, теперь неэстетично прерывался. "Наверное, он на исследовании", – подумал Иван.

В общем зале Алекс также не появился. А ведь уже прошел час. Иван встал и прогулялся через все помещение, рассматривая народ и отмечая некоторые знакомые лица, среди которых особенно выделялся Гоша – этот пухлый, сорокалетний мужик нарочито кривлялся в надежде заполучить хоть капельку чужого внимания, однако все игнорировали его. И когда Гоша устремил свой опечаленный взор на Ивана, парень быстро отвернулся и спешно зашагал обратно – к двум поставленным рядышком стульям.