Рада допила чай из кислячки. Скатала из остатков каши шарики на ужин и накрыла сосуд крышкой. Можно идти в лабораторию.

Она натянула шапочку, пропитанную послушными ее прикосновению бактериями-люминофорами. Они вспыхнули ярким ровным светом. Рада глянула в зеркальную пластинку, висевшую на стене. Это все его подарки.

Когда она впервые после долгого времени увидела свое отражение, то испытала странное ощущение. Вместо изящного овального лица, покрытого хитиновыми пластинками, из зеркала на нее смотрел призрачный блин в паутинке тонких шрамов и морщин.

Рада провела пальцем по впалой щеке, сухим обветренным губам.

Она не помнила себя прежнюю, а привыкнуть к новому виду так и не смогла. В смешной светящейся шапочке она выглядела нелепо. Состарившаяся девочка-подросток. Не зря она с недоверием относилась к пространным комплиментам Рифа.

На выходе из тоннеля Рада услышала характерное потрескивание крыльев. Биши ее ищут. Ра моментально проснулась, услышав зов подруг. Просто так в этих краях нзунге не появлялись. Крылатый народ относился к чужеродной машинерии с почтительным трепетом, и ради дружеской беседы биши не прилетели бы.

Рада-Ра пошла на зов. Сегодня они с Рифом не ждали гостей. Гошка с командой биши навещал их раз в месяц, делился последними новостями семьи и расспрашивал Рифа о его исследованиях. Во время последнего визита мтцубиши предупредил, что вернется нескоро. Подходил срок очередного окукливания, а в такие моменты он бывал очень занят.

Рада вышла в основную галерею и увидела шестерых биши, которые жались друг к другу, возбужденно шевеля сяжками и возмущенно фыркая.

После ритуального приветственного танца, Ра обняла Шигу и остальных подруг, переплетая руки с их сяжками. Она не стала приглашать их в дом, зная, что все равно не войдут. Протянула прихваченные гостинцы – грибы, которые они с Рифом развели в теплице.

– Нет времени, – отрезала Шигу. – Мтцубиши Оши прислал за тобой. Ты нужна семье.

– Что-то случилось? – испугалась Рада. Сердце сжалось в неприятном предчувствии.

– Разве ты не слышала, Ра?

Новости в семье распространялись очень быстро. Риф считал, что постовые передавали информацию от одного к другому, улавливая малейшие колебания воздуха и почвы. Так когда-то общались индейцы с помощью дыма от костра. Биши поверить не могли, что людям такое не дано.

– Гошка… то есть Оши в порядке?

– У него засуха, – ответила Шигу. Это означало целый спектр негативных чувств от смятения до досады, редких для нзунге.

– Зачем я нужна семье?

Для Шигу, как и для всех остальных биши, вопросы "почему" и "зачем" были несущественными. Биши не подвергали сомнению приказания. Зовут, значит нужно возвращаться. А если хочется поговорить, то за этим к мтцубиши, это они трещат не переставая.

– Мне нужно предупредить Рифа. Дай мне немного времени, чтобы собраться.

– Твой мтцубиши тоже полетит с нами. Оши сказал, что вы нужны оба. Собирайтесь быстрее, мы вас подождем.

Когда Рада ворвалась в лабораторию, Риф даже не взглянул на нее.

– Ты как раз вовремя! Иди сюда, – возбужденно сказал он. – Вот посмотри, это моя Муся.

В сплетенной из корешков клетке смирно сидели зверьки, похожие на помесь гигантского мучного червя и крысы. Все они находились под воздействием телуджи, замораживающей сосульки, это можно было понять по тусклому свалявшемуся меху. Но у одного из зверьков мех начинал разгораться привычным нежно-зеленоватым светом. С каждой секундой свечение становилось все ярче. Спустя несколько мгновений зверек чихнул и потер лапками мордочку.

– Ух ты, у тебя наконец-то получилось! – Рада заставила себя улыбнуться.

– Первый положительный результат за долгое время, – он привлек ее к себе и расцеловал в обе щеки. – Ты понимаешь, что это значит? Я наконец-то нашел верную формулу. Будет чем похвастаться перед Гошкой!

– Как раз сегодня шанс и представится. Он прислал за нами. Нужно лететь. Срочно.

В городе их ждала катастрофа. Рваные клочки крыльев. Бессильно висящие сяжки. Тела молодых и красивых биши, сломленные неведомой злой силой.

Никто из нзунге не мог бы учинить такую резню, а естественных врагов у них никогда не было. Значит…

Варвары! Убийцы. Нашли-таки путь в их подземный рай.

Рада касалась руками крыльев погибших, как это было принято у нзунге. Яркие узоры уже потускнели, приобрели землистый оттенок. Какая несправедливость! Такие молодые, даже одного цикла не прожили. Она не знала их лично, но внутри все переворачивалось от скорбного жужжания семьи.

– Звери! Какие же звери…

Риф обнял ее за плечи, потянул прочь.

– Мне жаль, милая.

– Где они?

– Кто?

– Эти… эти нелюди. Гады. Давить таких нужно!

Столпившиеся рядом нзунге возмущенно зацокали.

– Тише, милая, тише. Ты их пугаешь. Не нужно, чтобы нзунге ассоциировали нас с теми, кто это сделал, – шепнул Риф. – Кто знает, что у них на уме…

Риф так и не научился различать их эмоции, он воспринимал лишь издаваемые звуки, которые составляли меньшую часть общения с нзунге. Старательно присвистывая и прищелкивая, он произнес длинную тираду, принося соболезнования и выражая скорбь. Ему было искренне жаль погибших нзунге, но Рада видела, что его больше волнует другое – не изменят ли подземные жители своего отношения к людям после этого преступления. Не потребуют ли оставить их мир, не решат ли расправиться с ними вместо настоящих убийц. Она возмущенно фыркнула. Как можно думать о себе в такой момент?

"Те, кто это сделал… – она повернулась к мтцубиши Оши. – Надеюсь, они получили по заслугам? Вы их поймали?".

"Да. Поэтому я и послал за вами. Семья хочет, чтобы ты и Риф поговорили с ними, прежде чем решить, что делать дальше".

"Зачем с ними разговаривать?".

"Мы тебя не понимаем".

"Они должны понести наказание. Заплатить жизнью за жизнь. Умереть".

"Это же ваш народ! – возмутился Оши. – Мы не хотим вражды".

"Теперь нзунге – мой народ".

Мтцубиши переминался с ноги на ногу, что означало несогласие, и растерянно молчал.

Риф нетерпеливо дернул ее за рукав.

– О чем вы говорите, милая?

Рада отмахнулась и мысленно надавила на Гошку.

"Может, у меня нет крыльев, и руки мои слишком слабы, чтобы прокладывать новые пути под землей, но теперь я – биши, и нзунге – мой народ. Оши сам вложил знания в мою голову. Семья знает, что я не лгу. А люди вас обманут точно так же, как уйога. Они уничтожают все, к чему прикасаются. Они жадные и злые, убивают молодь и едят их. Разве ты не помнишь этого? Они бы и Оши убили, если бы Риф его не спас".

Мтцубиши смущенно скрестил сяжки.

"И наша молодь глупа и движима лишь голодом и низменными инстинктами. Мы не можем гордиться поступками вижана, и жить так, как они, семья не должна, – он потоптался на месте, раздумывая, и добавил: – Ра не лжет, но Ра слишком много спорит для биши".

Рада прикусила язык, крыть было нечем.

– Кто-нибудь, наконец, объяснит мне, о чем вы говорите? – всплеснул руками Риф. – Милая?

Рада отвернулась, она была слишком расстроена.

– Гошка?

Мтцубиши понял, что помощи от нее не добиться.

– Людей шестеро, – сказал он медленно, обращаясь к Рифу. – Узнайте, зачем они пришли из верхнего мира к нзунге. Чего они хотят? Должны ли мы готовиться к вторжению?

– К чему готовиться? – переспросил Риф.

Просительно склонив голову, Гошка посмотрел на Раду.

– К вторжению, – перевела она и возмущенно фыркнула, раздосадованная тем, что ей снова отвели пассивную роль переводчика.

– Вот те раз, – растерялся Риф. – Допросы я вести не умею, да и переговорщиком никогда не был.

– Это ваша семья, – настойчиво повторил Гошка. – Лучше будет, если с ними поговорите вы.