Ларин разочарованно сунул бесполезные раритеты обратно в карман. Руки чесались включить напульсник, развернуть на коленях виртуальную клавиатуру и дисплей! Но Гердт предупреждал, что не стоит пока светиться.

Тимур пошел по берегу, пиная мелкую гальку и водоросли, не в силах собраться с мыслями. Лекарство на него так действует, что ли?

Море умиротворенно урчало и облизывало холодный берег, подступая к самым ботинкам. Вот интересно, подумал Ларин, что аутеры делают с нашим льдом? Возможно ли, чтобы правительство Земли таким образом расплачивалось с ними за приобретенные технологии?

Первой и основной задачей "Эпсилона" было убедиться, что пришельцы не угрожают Земле. Да, все двадцать лет снеговики проявляли себя как миролюбивые соседи. И все же глобальное правительство пыталось держать их на расстоянии вытянутой руки. Насколько удалось выяснить, снеговики по каким-то причинам давно оставили родную планету. Им позволили находиться в пределах Солнечной системы и разрешили пользоваться Марсом в ближайшую сотню лет. Тем временем "Эпсилон" решал вторую задачу – разрабатывал стабильную систему межрасовой политики, обеспечивающей приемлемый для обеих сторон уровень безопасности. В ответ аутеры поделились своими технологиями, а может быть, продали их за земные ресурсы.

Нет, сказал себе Тимур. Это все равно что рубить сук, на котором сидишь. Или продать родную мать за новый гаджет. Невозможно! И люди в правительстве наверняка это понимают.

В памяти всплыли слова Дальнего…

– Знаешь, голуба, что было самым трудным, когда аутеры начали открывать свои секреты?

– Не чувствовать себя отсталыми идиотами?

– Не угадал. Решить, насколько мы им доверяем. Не пытаются ли они подсунуть нам отравленное яблоко в виде Внешки или тех же пространников.

– Разве прогрессорство это плохо?

– Технологический скачок, голуба, как ни странно, может принести гораздо больше вреда, чем пользы. Особенно если тебе все подносят на блюдечке с голубой каемочкой.

– Каким образом?

– Мы, может, и сами до всего этого дошли бы лет через пятьдесят-семьдесят, -проворчал Терри. – А резкий скачок еще как опасен, голуба. Может вызвать дестабилизацию общества, если старые взгляды будут разрушены, а новые не успеют сформироваться. Бурно развивающиеся технологические цивилизации быстро погибают, Тимур, будь то люди или аутеры.

– А кто они вообще такие? Вам удалось это выяснить?

– Аутеры? Лица инопланетной национальности, – засмеялся Дальний. – А если серьезно, то ВБО. Внеземные биологические организмы. Притом разумные. Знаешь, сколько мы копий обломали, пока определили их юридический статус!

– Да я не об этом. Они же не люди, так?

– Не гуманоиды, если ты это имел в виду. И даже не млекопитающие. Они вообще беспозвоночные.

– Тогда кто? Моллюски?

– Тайна сия велика есть, голуба. Но, скажу тебе по секрету, лично я думаю, что они мицеты, то есть грибы.

– Как грибы? – опешил Тимур. – Они же… разговаривают.

– Не вижу, почему бы разумным грибам не говорить. А еще они осознают себя во времени, в пространстве, и понимают, что кроме них во Вселенной проживают и другие разумные существа. Мы, например, – усмехнулся Дальний. Разговор его явно забавлял.

– Вы шутите, – догадался Тимур. – Они же могут передвигаться. А у грибов должна быть грибница, так ведь?

– Молодец, голуба, ткнул пальцем в небо, а попал. Понимаешь, есть в них что-то от растений, а что-то от животных. Если бы удалось найти мицелий, я бы на сто процентов был уверен, что аутеры – грибы. А так… – Терри развел руками. – Поэтому и говорю: тайна сия велика есть!

Может, действительно, стоит еще раз встретиться со стариком, подумал Ларин. Глядишь, Терри сообразит, зачем "грибам" скупать лед в огромных количествах. Хотя… что он может нового сказать? Они живые существа, а значит, им по-любому нужна чистая вода. Тем более если они наполовину растения. Вот так просто.

А Рада Алинтас, девочка-с-глазами, им эту воду поставляет. Ради личной наживы, не думая о будущем родной планеты. Учитывая что Внешка построена на технологиях аутеров, не удивительно, что начиная с того дня, когда Тимур запустил программу-шпиона и выследил Раду, его с нездоровой частотой преследовали сбои, глюки, баги и прочие неполадки в работе прежде безотказного помощника – напульсника. Причем максимальная концентрация неприятностей приходилась именно во время работы с фигуранткой.

В совпадения Тимур не верил, а вот в организованную преступность очень даже. А госпожа Алинтас не проста, ой, как не проста.

Или он зря умножает сущности, и Рада не более чем очередная дура-девка, как та трансовая? Какой-нибудь "Сегура" задурил девчонке голову. Наобещал с три короба, что заберет с собой на Марс, заниматься палеогляциологией. Она уши-то и развесила, втюрилась в аутера. Прямо сюжет для голосериала. Может, пора забить на журналистику, податься в голосценаристы? Сочинять криминальные драмы. Стабильно, престижно, денежно опять-таки.

Мысль об отношениях девочки Рады со снеговиком была забавной, но нежизнеспособной. Тимур вспомнил, как она явилась на интервью в компании холеного мажора. Явно не коллеги-палеонтолога – в разговор ухажер не встревал, и вообще, явно скучал.

Стоп! Тимур нахмурился. Пытаясь поймать ускользающую мысль. Мальчик-мажор, интервью, гляциология… Было там что-то неправильное… Но что – Ларин не помнил, хоть убей. Надо пересмотреть интервью, оно должно было сохраниться в облаке. Все-таки придется подключиться к Внешке. К черту Гердта с его параноидальными разговорами!

Ларин прокручивал интервью снова и снова. Сорок минут дифирамбов лучшей на Земле науке палеогляциологии. Полезной информации – ноль целых ноль десятых. В тот раз он слушал девочку Раду и наблюдал за ней, теперь же мог сосредоточиться на ее кавалере.

Во-первых, мажор, изображая полное безразличие, без конца трогал девочку-с-глазами. Клал руку на плечо, нежно поглаживал ладонь или тощую коленку.

Ничего особенного. Нормальное поведение влюбленного парня. Помнится, ему самому так и хотелось погладить по головке юное, наивное создание. Вот только каждый раз прикосновение мажора заставляло Раду сбиться и, после короткой паузы, перевести разговор на другое.

Интересная закономерность – внезапная потребность прикоснуться к возлюбленной настигала мажора именно в те моменты, когда девочка-с-глазами начинала рассказывать что-то конкретное о своей работе на станции.

Он же контролирует ход интервью, догадался Тимур. Этот хмырь останавливает ее, не дает проговориться! В итоге сорок минут оказались заполнены общими рассуждениями и сведениями, которые при желании можно легко получить из Внешки. Вот кто главный фигурант. А я пропустил это, пока был на "Эскудеро" Ни бельмеса не увидел!

Мажор приехал в гости к своей девочке, и поэтому его не было в списках работников станции.

Ларин сделал скрин с лицом парня и запустил глобальный поиск по изображению…

Через пятнадцать секунд напульсник выдал на экран найденную информацию. Ну что ж, посмотрим… Стефан Клевери. Стоп! Где-то я уже слышал это имя, подумал Тимур. Причем совсем недавно. И сопровождалось оно какими-то неприятными эмоциями, это я точно помню.

Изображение над столом задергалось, мелко запульсировало. Опять? Да что за напасть такая! И в этот момент Тимур вспомнил. Именно с этого имени и начались неполадки в напульснике! Не с того момента, как он вычислил Раду, а чуть раньше, когда программа-шпион ошибочно выдала ему господина Клевери. Ошибочно? Как бы не так!

Он снова подключился к Внешке и вызвал шеф-редактора:

– Гердт, нужно встретиться. Открылись новые обстоятельства.

Спустя час Ларин открыл дверь своей квартиры и вспомнил, что ничего не сказал матери. Разговор с Гердтом не займет много времени, подумал Тимур, машинально бросив взгляд на часы. Солью информацию, обсудим перспективы и все. Успею вернуться к ужину. Мама даже не поймет, что я уезжал.