Наверху послышалась возня.

   -- Раньше ты не был таким, Роберт, -- грустно усмехнулся трактирщик, -- семь человек. Всего семь человек.

   -- Семь? -- переспросил Роберт.

   -- Да, -- кивнул Хью, -- не считая тебя.

   В следующее мгновение Хью метнул нож и тот увяз в деревянной спинке пустого кресла. Растерянные слуги Роберта отступили на шаг. Второй клинок воткнулся в правую руку самого жилистого.

   -- Роберт! -- прокричал Хью, вынимая еще два кинжала, -- я достану тебя!

   Слуги, наконец, пришли в себя и, бросив факелы, побежали на трактирщика. Но им на встречу выскочил Гроган, сбив двоих с ног. Сапоги третьего нападавшего вспыхнули от пристального взгляда Олафа, и ему стало уже не до Хью. Оставшиеся трое попятились к выходу.

   -- Не выпускай их! -- крикнула Ингрид, лихорадочно ища какое-нибудь оружие. Кувшин, который так хорошо бы смотрелся на плечах Грогана, полетел в одного из верзил, почти добравшегося до выхода. Ойкнув, он рухнул на пол. Но двое продолжили свой путь. Когда нога одного из них уже коснулась порога, оба, с душераздирающим криком, упали ничком.

   -- Жалкие трусы, -- донеслось откуда-то сверху.

   -- Ты все также жесток, -- заметил Хью, взвешивая в руке нож.

   -- Как сама жизнь, -- раздался хохот из другого конца зала.

   -- Он на балках, -- прошептал Олаф, всматриваясь во тьму.

   Сверху послышались быстрые шаги и в зал спустились Браин и Клод. Ингрид только сейчас заметила, что пламя с упавших факелов начало есть доски и, коптя черным дымом, расползаться по залу.

   -- Опять пожар? -- воскликнул Клод, закрываясь рукавом от едкого дыма.

   -- Уходите, -- приказал Хью, переступая по-кошачьи через поверженных людей. -- Кроме нас, в трактире никого нет, так что будьте спокойны.

   -- Ты уверен? -- спросил Олаф.

   Хью ничего не ответил. Его внимание было поглощено балками. Разрастающийся огонь, словно арену, окружил трактирщика, с каждым мигом все сильнее освещая потолок. Казалось, еще чуть-чуть и Ингрид сможет увидеть притаившегося Роберта.

   -- Идем, -- Гроган бесцеремонно закинул ее, словно добычу, на плечо и пошел к двери. Девушка не пыталась сопротивляться. Она смотрела на преобразившегося трактирщика, не в силах отвести взгляд.

   -- Браин, прихвати стол и уходи, -- крикнул Хью.

   Безмолвный поваренок перевернул стол и, прикрывшись им, словно щитом, встал у выхода. Когда Гроган проносил Ингрид, она отчетливо видела, как два лезвия, разрывая дерево, пробили стол в двух ладонях от лица Браина. Поваренок на миг качнул столом, приоткрыв озаренный зал. Роберт спустился с балок и стоял напротив Хью. Он отбросил в сторону трость-ножны и сжимал в руке узкий длинный клинок.

   Выбравшись на улицу, Браин потянул за собой стол, с треском втягивая его в дверной проем, словно запечатывая ход.

   -- Ну вот, -- послышался у самого уха Ингрид, вздох Грогана, -- дальше сама.

   Он поставил девушку на ноги. Возле трактира стояло три кареты. Никого, даже кучеров, не было видно. Гроган, обнажив меч, обошел кареты и, удовлетворительно покачав головой, сказал:

   -- Пусто.

   -- Браин, -- проговорил удивленный Клод.

   Оказалось, что Роберт выпустил не два, а три кинжала и один, все-таки, задел руку Браину. Клод оторвал лоскут от своей рубахи, и, что-то ворча себе под нос, принялся перевязывать рану другу. Браин казался безучастным. Он лишь смотрел, как дымок начинает пробиваться через щели и окна.

   -- Нужно помочь Хью, -- сказал Клод.

   -- Нет, -- ответил Браин, сказав, наверное, впервые на памяти Ингрид, хоть что-нибудь, -- Это его битва. Мы бы только мешали. А сейчас -- уходите.

   -- Браин, -- сказала Ингрид, -- мы причинили вам столько неприятностей. Держи.

   Она протянула ему кошелек, полный денег.

   -- Не нужно, -- покачал головой поваренок.

   -- А я сказала, бери, пока даю, -- Ингрид выразительно на него посмотрела.

   -- Хорошо, -- тут же согласился Браин, принимая кошелек, -- при следующей встрече я верну тебе долг, только Хью не говори.

   -- Конечно, -- усмехнулась Ингрид.

   Небо уже начинало светлеть. Подул теплый утренний ветерок, шевеля короткие волосы Ингрид. Она только сейчас заметила, что не надела шляпу.

   -- Жаль, вещи остались там, -- вздохнула она.

   -- Ничего подобного! -- гордо ответил Клод, -- когда Браин зашел ко мне, я выкинул все наши пожитки в окно.

   -- А шляпу?

   -- И шляпу, -- улыбнулся он.

   -- Брат Олаф, -- подал голос Алан, -- куда вы дальше?

   -- Я больше не брат ордена, -- сказал Олаф, касаясь рукой щетины, -- но охранять тебя -- мой долг.

   -- Это ты называешь едой? -- громыхала Ингрид, -- ты бы еще енота в глине запек!

   -- Весьма интересный выбор, миледи, -- улыбнулся Гроган, -- я обязательно учту ваши пожелания.

   -- Клод! -- позвала Ингрид, -- как ты мог доверить кухню этому идиоту?

   Клод повернулся на другой бок.

   -- Таков его долг, -- сказал он, поглаживая усы, -- таков его долг.

   -- Что же это за долг такой? -- негодовала девушка, -- отравить меня или заморить голодом? Сам-то ты можешь есть эту бурду?

   Она указала на котелок. В нем бурлило нечто мрачно-серое и, как казалось Алану, совершенно недовольное своей участью. Благо, Фостер не чувствовал ни вкуса, ни запаха, но судя по воплям разгневанной миледи, как называл ее Гроган, оно того стоило.

   -- Я порядочный человек, -- заявил капитан, -- и...

   -- Изверг порядочный, вот ты кто.

   -- Ингрид, но пойми, это его долг, -- снисходительно сказал Клод. Алан уже знал, что Клода стряпня нового повара вполне устраивает. Он даже как-то высказался, что блюда выходят весьма пикантными. -- Господин капитан, как-никак, человек чести.

   -- Сколько это еще будет продолжаться? -- спросила Ингрид, -- я порвала и выкинула карты. Я обещала скормить игральные кости тому, кто возьмет их в руки. Как он умудряется все время проигрывать?

   -- Удача улыбается не каждому, но хотя бы раз оказавшись в ее объятьях, ты уже не сможешь остановиться!

   -- Алан, -- вздохнула Ингрид, -- смотри, что бывает с людьми, которые играют с моим терпением.

   Она подошла к капитану вплотную. Глаза девушки были на уровне его свежевыбритого подбородка. Она подняла голову, всматриваясь в лицо Грогана.

   -- Нагнись, -- сказала она.

   -- Миледи, ваш рыцарь слушает, -- капитан с улыбкой преклонил колено.

   -- Еще раз сваришь такую гадость, я подарю тебе шлем, о мой рыцарь,-- прошептала она.

   -- Шлем? -- переспросил Гроган.

   -- Да, именной, -- кивнула Ингрид, указывая рукой на закопченный котелок.

   -- Очень смешно, -- сказал капитан, дружески похлопав девушку по плечу.

   -- Джек, -- крикнул Клод, -- не знаю, что Ингрид тебе обещала, но имей ввиду -- у нее весьма своеобразное чувство юмора.

   Улыбка мгновенно исчезла с лица Грогана, он как-то растеряно и удивленно посмотрел на девушку, убирая руку с ее плеча.

   -- Кажется, друзья познаются в беде, Клод?

   -- Именно так, -- охотно отозвался повар.

   -- Помоги своему другу избежать страшной участи, Клод. Этот, -- она указала на капитана, -- может варить и дальше, но спрашивать теперь буду только с тебя. Учти это, Клод.

   Алан уже привык к ее ходу мыслей. Ингрид могла приказать, припугнуть, намекнуть, но она никогда никого не просила. Девушка пыталась выглядеть настоящим главарем, что не всегда у нее получалось и она начинала злиться. Когда к ним примкнули Олаф и Гроган, Ингрид стала еще более замкнутой. Дерзкая на язык, она редко говорила о себе и своих планах. Каждый день они все куда-то шли и шли. Ночью, когда все засыпали, Ингрид ходила сверяться по звездам. Фостер уже перестал досаждать ей расспросами, удостоверившись, что Ингрид ничего не скажет, если не захочет сама. Иногда девушка обращалась к Алану, словно размышляя вслух. Тогда она говорила, сколько им осталось идти, какая их ждет завтра погода и как отвратительно готовит капитан. Теперь Гроган стал ее новым объектом для едких шуток. Нельзя сказать, чтобы Алан был сильно недоволен заменой, но теперь его не покидало странное чувство, будто чего-то не хватает.