В свое время Кристоф получил хорошее образование. В отличие от пресловутого Добстона или того же Говардса, он действительно закончил университет. Для него это было скорее делом чести. В юности Кристоф хотел восстановить престиж своей семьи. Он думал, что стоит получить блестящее образование и им обязательно заинтересуются люди двора. В отличие от своих отстающих товарищей, он не получил достойной должности и начинал мелким чиновником. Но Кристоф не отчаивался. Он приложил все усилия, чтобы проявить себя и, за выдающиеся способности, начал довольно быстро расти. В двадцать пять Кристоф уже занимал хороший пост, но потом, неожиданно, ушел в отставку. Император Готфрид лично пригласил его на тайную службу. Именно здесь Кристоф смог реализовать истинного себя. Ему предоставили полную свободу действий. Постепенно у его семьи появился собственный замок. Затем Кристоф женился на самой красивой девушке двора, прелестной Изабелле, что не вызвало никаких пересудов. Все и так знали, кем является Кристоф. Он все чаще стал отправляться за границу. Его личная армия шпионов находила необходимых лиц, которые помогали империи расти. Для предателей высокого ранга возможность разговора с Кристофом была гарантом безопасности.

   Сейчас один из приближенных Эдмунда ждал его, чтобы продать своего хозяина. Конечно, Кристоф понимал, что у предателя есть свои цели. Если хорошо подумать, то предатель даже не так глуп, как прочие. Кристоф чувствовал опасность, исходившую от этого дружелюбного человека.

   Когда городские часы пробили три, Кристоф осторожно подошел к двери. Постучал три раза, потом еще два. Почему-то все предатели любят играть в шпионов. Они назначают встречи непременно ночью, в каком-нибудь "проверенном" тихом месте.

   Дверь открылась. Кристоф проскользнул внутрь и за его спиной тут же со скрипом опустился засов. В темной комнате с низким потолком стояло два кресла.

   -- Приветствую, Кристоф, -- сказал знакомый голос. -- Мне пришлось побеспокоить вас из-за очень важного дела. Прошу, присаживайтесь.

   Предатель не любил показывать свое лицо. Он сидел в другом конце комнаты, окутанный мраком. Напротив же кресла Кристофа горело две свечи. Бедняга не знал, что шпион видит его не хуже, чем днем. Надменное выражение лица, жесты, позу, Кристоф даже слышал, как бьется его сердце. Что же касается человека, стоявшего возле двери, то Кристоф его практически не ощущал. Он только слабо чувствовал присутствие, что несколько угнетало его, но Кристоф уже успел привыкнуть даже к этому неприятному спутнику предателя. Шпиона трудно застать врасплох, а в случае схватки он покажет им несколько неожиданных фокусов.

   -- Неужели вы смогли уговорить Эдмунда? -- раздраженно спросил Кристоф.

   -- Нет, к сожалению, герцог пока неприступен. Но важно следующее. Готфрид собирается начать переговоры. Мне стало известно, что он намерен заключить союз с Лаороном.

   Кристоф усмехнулся.

   -- Вы ведь знали об этом, -- продолжал голос, -- но почему молчали? Неужели вы хотите обмануть меня и заключить сделку за моей спиной?

   -- Какую еще сделку?

   -- Если Эдмунд заключит союз, то я буду уже не нужен, -- с плохо скрываемым раздражением, проговорил предатель.

   -- Так вы считаете, что герцог все же захочет объединиться?

   -- Конечно нет, -- на его губах вновь заиграла надменная улыбка. -- Я очень хорошо знаю герцога, очень. Именно поэтому я не могу понять, для чего этот союз?

   -- Сколько вы уже обещаете уговорить герцога? Император устал ждать, когда Эдмунд начнет наступление. Но вам, сударь, почему-то все время что-то мешает. Где же ваша решимость?

   -- Да как ты... -- предатель запнулся, цепенея от взгляда шпиона.

   -- Не буду скрывать, я знал. Скажу даже большее. У вас ведь в скором времени намечается некий Большой совет. Планируется, что посланник империи прибудет именно к нему.

   Предатель продолжал молчать. Его лоб расчертили глубокие морщины.

   -- Вы никогда не думали, что герцог может не согласиться? -- наконец спросил он, поглаживая рукой большой медальон на шее. -- Вы никогда не слышали, что Эдмунд сторонник мира?

   -- Именно эти доводы вы приводили в свою пользу. Вы утверждали, что Эдмунд объявит империи войну и поведет своих доблестных магов в бой. Так же вы говорили, что совершите переворот и свергните с престола засидевшегося герцога, едва он истощит Лаорон войной. Если я не ошибаюсь, вы даже утверждали, что знаете как его убить.

   -- Убить? Ну что же, все правильно. Но, -- предатель хищно улыбнулся, -- теперь мне известно, как сделать герцога сговорчивее. Вернее, я знаю, как сделать, чтобы Эдмунд слушал только меня.

   -- Я не понимаю вас.

   -- Все правильно, -- кивнул предатель, -- но мне нужно время. Думаю, я успею к Большому совету. Хочу вас предупредить, Кристоф. Мы будем иметь дело уже совсем с другим герцогом. Но пока не будем об этом. Когда придет время, я извещу вас. В дальнейшем, я искренне надеюсь, вы не будете устраивать мне подобных сюрпризов.

   За спиной Кристофа со скрипом отворилась дверь. В душную комнату ворвался ветер и задул обе свечи. Проходя мимо призрачного охранника, Кристоф заметил безумный блеск в его глазах. По спине шпиона пробежал неприятный холодок.

   -- Доброй ночи, -- донеслось ему вслед.

   Ночной разговор сильно разозлил Кристофа. Предатель был явно уверен в своих силах. Опять же этот телохранитель. Шпион поежился от внезапно налетевшего пронизывающего ветра. Вдалеке послышались шаги. Кристоф вжался в стену дома -- еще одна ночная стычка ему не нужна. Улицу осветил косой луч фонаря. Двое стражников медленно шли навстречу Кристофу. Они вяло спорили, где лучше устроиться на ночлег. Едва стражники скрылись за поворотом, шпион продолжил свой путь.

   -- Зачем? -- продолжал повторять Клод, -- зачем ты это сделала?

   -- Ты становишься похожим на ворчливую старуху, Клод, -- заметила Ингрид.

   -- Во всем виноваты эти проклятые ведьмы, ведь это они тебя подговорили?

   -- Я устала повторять одно и тоже. Старый мерзавец Вилл только что доказал, насколько я права. Не переживай, волосы отрастут, с цветом тоже проблем быть не должно. Хотя, знаешь, так мне даже нравится!

   -- О, Ингрид! -- взвыл Клод. Он выразительно посмотрел на нее, после чего накинул куртку и направился к двери.

   -- Ты куда, Клод?

   -- Хочется чего-нибудь выпить, -- не оборачиваясь, буркнул он.

   -- Не наделай глупостей!

   Клод вышел, хлопнув дверью.

   Ингрид взяла со стола зеркало. Усевшись на кровать, она посмотрела на свое отражение, касаясь пальцами кончиков волос, словно привыкая к себе.

   -- Я согласен с Клодом, это очень смелый поступок, -- начал, было, Алан.

   -- Помолчи, -- оборвала его Ингрид, -- у меня сейчас нет настроения выслушивать чье-либо мнение. Что сделано то сделано и назад не вернешь. По-крайней мере, сразу.

   Алан задумался. Скорее всего, для Ингрид волосы стали большой жертвой. Ей должно быть и самой больно смотреть в зеркало. Такие прекрасные, длинные волосы самого любимого цвета Алана -- огненные. Он видел их всего пару раз, ведь в лесу нет зеркал и времени для разглядывания себя в журчащем горном ручье. Каждый раз Алан с замиранием сердца смотрел на них, а сейчас из зеркала на него глядит не то подросток, не то послушница милостивой Анкейн.

   Сколько же она отдала за это ведьмино зелье? Пять или десять шиллингов? Стоило ступить на проклятую, по словам Клода, землю, как сразу Алану стало не по себе. В Ингрид он был лишен чувств, но готов поклясться, что окажись он в собственном теле, холодок не раз пробежал бы по его спине. Девушка же вела себя вполне спокойно. Она будто бы знала куда идти, хотя, как говорила сама, была там впервые. Возможно, во всех городах кварталы травниц находятся в одной и той же части города. Возможно, Ингрид петляла по мрачным, в солнечный-то день, улицам, пока не остановилась у внешне неприметной лавки. Алан ощутил клубящуюся тьму в недрах этого ядовитого гнезда. На встречу к ним вышла истинная ведьма. Крючковатый нос, бородавки по всему лицу, спутанные волосы и морщины. Фостер даже не мог предположить, сколько ей лет. Семьдесят или сто двадцать? Неужели, такие тоже когда-то были детьми? От одного ее прикосновения, любой гриб должен был превратиться в мухомор или поганку. Она крючковатыми пальцами с предлинными желтыми ногтями расправила фартук и сделала приглашающий жест. Маленькие черные глазки впились в Ингрид, кривые тонкие губы изогнулись в зловещей и одновременно многообещающей улыбке.