В «Сибил», как и в «Конингсби», сюжет очень прост. Автор выводит двух аристократов — Чарльза Эгремонта и лорда Мэйрни. Лорд — владелец богатого поместья, циничен, жесток, он свирепо эксплуатирует своих сельскохозяйственных рабочих и при этом считает, что им нужно быть довольными своей судьбой. Эгремонт — его брат — прямая ему противоположность. У него доброе сердце и возвышенная душа. Осматривая руины аббатства Мэйрни, Эгремонт встречает там трех странников: Уолтера Джерарда, управляющего одной из текстильных фабрик, человека благородного, сочувствующего горю народа, стремящегося помочь ему, социалиста Морли и дочь Джерарда — Сибил. Она — «символ великой идеи», представительница трудового класса, полна энергии и энтузиазма. Она стоит за народ, за нацию и за бедных, сочувствует их страданиям и жаждет им помочь. Все трое восхищаются добрым прошлым страны, любят его за его мистическую романтику и считают, что возвращение к нему принесет народу справедливость и счастье. Эгремонт, влюбившись в Сибил, следует за ней и ее отцом в промышленный городок, скрывая свое истинное социальное положение. И с этого момента целью его жизни является любовь к Сибил и исправление зла, причиняемого бедным; обе эти цели сливаются для него воедино.
Повествование построено на контрастах. Оно начинается с описания богатейшего, роскошного лондонского клуба, где собрались знатные бездельники, обсуждающие предстоящие скачки. Позднее им будет противопоставлена мрачная жизнь трудового народа в шахтерском поселке.
Первая же встреча Эгремонта с тремя странниками, как ее описывает автор, представляется самым важным эпизодом всего романа. Здесь мы находим гимн старым порядкам, возвращение к которым, по мнению автора, необходимо для решения всех социальных проблем, восхищение старой верой, которую необходимо восстановить в ее прежнем авторитете, и восхищение монархией и молодой королевой, которым необходимо вернуть отнятые у трона прерогативы. Рассуждая обо всем этом, странники явно излагают программу «Молодой Англии». Здесь же происходит диалог, прославивший роман и нашедший отражение не только во всех биографиях Дизраэли, но и во многих трудах по истории Англии. Когда Эгремонт заявил, что английская королева царствует над «величайшей нацией, которая когда-либо существовала», один из незнакомцев ответил, что существует не одна нация, а две — нация богатых и нация бедных. Это высший интеллектуальный пункт романа Дизраэли.
Роман открывается многозначительным эпиграфом — словами епископа Латимера: «В народе ворчат и говорят: „Никогда не было так много джентльменов и так мало благородства“». В обращении к «широкому читателю» автор заявляет, что целью книги является «показать условия жизни народа». Поскольку у читателя может возникнуть подозрение, что у автора есть склонность кое-что преувеличивать, Дизраэли считает необходимым сообщить, что «описания сделаны на основании собственных наблюдений автора; он надеется, что ничего не предположил такого, что не соответствовало бы истине, и в то же время он счел совершенно необходимым ограничить рассказ лишь тем, что является безусловно истинным». Автор заключает введение знаменательным утверждением, что «мы так мало знаем о положении нашей собственной страны», что его рассказ может создать у читателя впечатление неправдоподобия. Автор безусловно прав. Нередко создаются такие ситуации, что не только писатели, но и государственные деятели делают аналогичные признания. Они — результат отставания сознания, научного обобщения от реальностей конкретной жизни.
Роман содержит яркую критику, временами переходящую в сатиру, в адрес знати, и прежде всего той, которая является опорой вигов. И делает это Дизраэли с глубоким знанием предмета. Автор показывает, что вигская знать прибрала к рукам все престижные и материально выгодные должности, не обладая ни интеллектуальными, ни иными данными. «Они (представители семей вигов) блистали в больших посольствах в важных странах, имея у локтя умных секретарей». Как это часто бывает в жизни, высокопоставленный, но тупой начальник держится, паразитируя на способностях помощников. В данном случае такими помощниками были дипломатические секретари посольств. Автор замечает, что виги незаслуженно получали и огромные награды, и высокие титулы, тогда как «Нельсон, завоевавший Средиземное море, умер только в ранге виконта». Они в результате происходившей ранее в стране борьбы за гражданскую и религиозную свободу «приобрели обширные поместья и блестящие короны пэров, не говоря уже о том, что это гарантировало каждому из них полдюжины надежных мест в парламенте, в конце концов это обеспечивало им герцогские титулы». Но знать отвечала на все эти блага, что называется, черной неблагодарностью. Многие из них отмечены «неверностью своей церкви и предательством в отношении своего короля», — заключает автор.
Дизраэли показывает такую семью вигов под именем Эгремонтов (герой романа происходит из этой семьи), которые отличались крайней бездарностью, но весьма преуспевали. «Ни один из них никогда не сказал ничего такого, что запомнилось бы».
Сверяя свои утверждения с английской историей, автор заявляет, что «в течение более шести десятилетий деятельности правительства исключительная коррупция сделала враждебными олигархии все сердца. Кстати, эта олигархия никогда не пользовалась особой симпатией у большинства народа. Уже нельзя было скрывать, что… власть перешла от короны к парламенту, члены которого назначались особой ограниченной группой, не ответственной перед страной, обсуждавшей дела и принимавшей решения в обстановке секретности. Они регулярно вознаграждались небольшой группой крупных фамилий, использовавших этот механизм для того, чтобы постоянно распоряжаться королевской казной. Нация чувствовала запах разлагающегося вигизма».
Дизраэли чуждо бездумное восторженное восхищение такими «национальными героями», как Питт, руководивший страной в годы военной борьбы с Францией, и герцог Веллингтон, слава которого была связана с односторонним представлением о его роли на поле Ватерлоо. Но в то же время Дизраэли считал, что служба адмирала Нельсона явно недооценивалась.
Дизраэли пишет в романе, что Питт «создал плебейскую аристократию и срастил ее с патрицианской олигархией». «После смерти Питта и до 1825 г. политическая история Англии — это история великих событий и мелких людей», — сурово констатирует автор. Он также справедливо суров и в оценке деятельности Веллингтона, когда тот был премьер-министром. При правлении Веллингтона опытные и умные люди «были изгнаны из правительства», а их места были заполнены неизвестными личностями, которые «ни при каких обстоятельствах не могли претендовать на что-либо большее, чем управление какой-либо колонией». «В конце концов его светлость герцог Веллингтон скорее бежал, чем ушел в отставку».
Автор убедительно рисует положение второй, трудовой, обездоленной Англии. Он делает это на примере жителей небольшого городка, расположенного в сельской местности Мэйрни (название вымышленное). Сильное впечатление производит описание условий жизни и работы жителей поселка при угольной шахте. Рабочий день под землей длится 16, а иногда и 20 часов. Работают мужчины и женщины, взрослые, подростки и дети обоего пола начиная с 5 лет. Их нещадно избивают, подвергают изощренным издевательствам. Это делается руками так называемых мастеров, вышедших из среды самих же рабочих. Такая жизнь доводит работающих до крайнего отупения, до полуживотного состояния. Многие из них забывают даже собственное имя и фамилию. «Сегодня в Англии больше рабства, чем когда-либо после завоевания ее норманнами», — эти слова Дизраэли вкладывает в уста одного из героев романа при описании поселка углекопов. Средняя продолжительность жизни этих обездоленных составляет, как утверждает автор, всего 17 лет. Он пишет, что «большая часть рабочего класса Англии существует на грани животного состояния… Их ничто не отличает от животных, если не считать, что мораль их еще ниже».
Дизраэли пишет, что «чартисты… давно перестали делать различия между двумя партиями, которые ранее и теперь боролись за власть». В Англии «призрачные различия могла лишь стимулировать оппозиция с целью поднять шум и содействовать своей победе на выборах». Все правители и правительства при всех радикальных различиях между ними клянутся народом, провозглашают, что их действия осуществляются от имени народа и для блага народа. Так было в Англии в XIX столетии и в более ранние времена, так есть и в XX в. В романе «Сибил» затрагивается эта проблема. Интересен диалог между Сибил и Эгремонтом. «Лидерами народа являются те, кому народ доверяет», — сказала Сибил. «И кто может предать его», — добавил Эгремонт.
