Знаменательно, что именно в баснях впервые громко прозвучала тема «сродного труда» — труда, основанного на познании человеком своих природных склонностей и способностей и развитии их с целью достижения в труде общественной пользы и личного счастья каждым человеком. Сковорода высоко ценит стремление человека к «сродному труду». Только такой труд, по его мнению, способствует достижению единства частных интересов отдельного человека с интересами общества. Соответственно «несродный труд» является источником несправедливости и угнетения сильными слабых. Сковорода резко критикует стремление господствующих классов к получению прибыльных мест, чинов, вскрывает несоответствие господствующих порядков «закону сродности». Господство «несродного труда» и является, согласно Сковороде, одним из источников страдания и несчастья людей. Баснописец–философ убедительно показывает, что труд приносит наслаждение человеку не только своими результатами, но и самим процессом. В этом отношении он ставит вопрос о труде как источнике земного счастья человека, его «духовного веселья». «Должность наша есть источник увеселения», — пишет Сковорода. Эти идеи составляют лейтмотив всего сборника басен, и в особенности таких, как «Оселка и нож», «Колеса часовые», «Жаворонки», «Собака и Кобыла». Много внимания уделяет Сковорода характеристике деятельности, значению обучения, практики, опыта, привычки для реализации природных наклонностей.
Наконец, концепция «сродного труда», переосмысленная с точки зрения критики стремления господствующих классов к богатству, роскоши и паразитической жизни, в баснях выражается в утверждении принципа «равного неравенства» («Муравей и Свинья», «Крот и Линкс»). Суть этого принципа состоит в признании законными и естественными только тех потребностей и стремлений, которые соответствуют природному различию людей, а не социальному.
Наибольший интерес представляют басни, в которых обличаются социальное зло и моральные пороки современников. Баснописец разоблачает тлетворность, таящуюся в честолюбии, «сластолюбии» и стремлении к богатству, раскрывает бессмысленность и ненадежность богатства, напоминает, что «самые беднейшие рабы рождаются из предков, жительствовавших в луже великих доходов» и что «многое множество богачей всякий день преобразуется в нищих»[7]. Особенно интересна с этой точки зрения басня «Жабы». Она показывает, что стремление к богатству связано с опасностями и тяготами, не приносящими счастья, приводящими к утрате человеком внутренней свободы. Среди басен Сковороды есть несколько ярко сатирических, направленных против ненасытности обжорливого панства, его погони за славой и чинами. Наиболее выразительно эта критика звучит в басне «Оленица и Кабан». Здесь, продолжая мысль о том, что достоинство человека определяется не внешними, а внутренними качествами, Сковорода высказывает свое отрицательное отношение к стремлениям казацко–старшинской верхушки. Он утверждает, что не родом, не титулами, не чинами и не поместьями определяется достоинство человека, а его делами.
Таким образом, идейно–эстетическое содержание «Басен Харьковских» позволяет охарактеризовать не только эстетическую, но и философско–этическую позицию Сковороды, его гуманистическую концепцию. Имея огромное самостоятельное художественное значение, басни вместе с тем являются важным этапом на пути философского развития мыслителя. Своим идейным содержанием, постановкой и решением философско–этпческпх проблем они органически примыкают к его философскому творчеству.
В особенности это заметно во второй половине Харьковского цикла, где эмоционально–эстетические задачи явно уступают место рационально–логическому осмыслению, вследствие чего возрастает «мораль» («сила»), часто в несколько раз превышающая сюжетную фабулу басни.
Сам факт создания первого на Украине сборника басен, утверждения самостоятельности этого жанра является знаменательным явлением. Этот факт отражал новые тенденции в развитии эстетического сознания, новые «потребности в развитии литературных жанров как способа дальнейшего эстетического освоения действительности.
Как ни значительно литературное творчество Сковороды, но в историю отечественной культуры он вошел прежде всего как выдающийся мыслитель, завершивший длительный исторический период в развитии профессиональной философии на Украине. Эта философия развивалась не на голом месте, а была результатом творческого использования достижений мировой философской мысли.
Сковорода глубоко изучал произведения близких ему философов, брал на вооружение те или другие философские и морально–этические идеи, превращая их в исходные пункты разработки собственного учения. Поэтому не удивительно, что идеи, вокруг которых сосредоточены его поиски, встречаются в произведениях философов античности, средневековья, Возрождения и его предшественников из Киево–Могилянской академии.
В произведениях Сковороды мы находим ссылки на изречения многих греческих и римских философов. Чаще всего Сковорода апеллирует к высказываниям по морально–этическим вопросам представителей таких философских школ, как пифагорейцы, киники, киренаики, стоики, скептики. В решении морально–этических проблем для него авторитетами выступают Пифагор, Диоген, Сократ, Эпикур, Плутарх, Сенека. При разработке гносеологических основ своего морально–этического учения Сковорода часто обращался к Аристотелю и Платону.
Исключительные познания Сковороды в области античной философии и критическое использование ее положений при создании собственного учения свидетельствуют, что это учение возникло не в стороне от развития мировой истории философии. Из позднейших философских сочинений Сковорода, очевидно, хорошо знал «Ареопагитпки». У нас нет прямых доказательств знакомства Сковороды с произведениями Джордано Бруно, Николая Кузанского, но связь учения мыслителя с основными идеями этих философов достаточно очевидна. Сказанное в определенной мере касается и связи взглядов Сковороды с пантеизмом Спинозы, идеями Хр. Вольфа и некоторых других философов, изучение которых входило в философский курс академии. На формирование пантеистических представлений Сковороды оказала влияние многовековая борьба между опошленным теологами и схоластизированным аристотелизмом и платонизмом. Причем платонизм у Сковороды нередко сочетался с пантеизмом. Известно, что, с тех пор как фальсифицированный Аристотель был превращен в знамя христианской ортодоксии, оппозиционные учения все чаще обращались к неоплатонизму. Это нашло отражение и во взглядах Сковороды.
Когда в историко–философской литературе идет речь о «символическом мире» и его месте в системе взглядов Сковороды, обычно пишут только о Библии, поскольку о ней чаще всего напоминает сам философ. Но произведения его показывают, что в этом «символическом мире» он отводит значительное место и «библии» языческой — мифологии.
Мифология так же интересует Сковороду, как способ распознавания человеком внутреннего закона, господствующего над каждым бытием. Это уравнение Библии с мифологией, рассмотрение их как своеобразных притч, обобщающих накопленный человечеством познавательный и моральный опыт, — весьма характерная черта мировосприятия и миропонимания Сковороды.
Мировоззрение мыслителя тесно связано с народной мудростью. В частности, поговорки, пословицы, песенные и сказочные мотивы оказали большое влияние на его формирование. Тот факт, что Сковорода почти в каждом из своих произведений ссылается на мудрость украинских, русских, латинских пословиц, свидетельствует не только о его хорошем знании фольклора, но и о том, что свое философское учение он стремится укрепить «здравым смыслом» народа, его громаднейшим духовно–практическим опытом.
Говоря о формировании мировоззрения Сковороды, необходимо сказать и о естествознании как одном из его теоретических источников. Как раз в этом вопросе еще сохранилось немало спорных, недостаточно аргументированных и даже ошибочных утверждений. Философ, прошедший курс наук в Киево–Могилянской академии, имел возможность усвоить все основные научные идеи, преподававшиеся в лекционных курсах. Кроме этого Сковорода самостоятельно продолжал свое образование. Именно последнее позволило ему занять совершенно четкую позицию в отношении учения Н. Коперника, ясно увидеть огромнейшие успехи человечества в науке и технике, в познании Вселенной. В трактате «Икона Алкивиадская» Сковорода, опровергая библейскую легенду о сотворении мира, присоединяется к мнению современной ему науки о множестве миров. Он замечает при этом, что «каждого мира машина имеет свое, с плывущими в нем планетами небо»[8] В его произведениях находим мы немало подтверждений признания и восхищения успехами науки и техники.
