Отсюда у Павла, если не ошибаюсь, насчитывается пять классов избранных, а именно в отношении заслуг. Ведь чем кто более чужд всему земному, тем ближе он к небесному и к самому источнику света. Сюда относится тот Давидов стих, который я часто пою: /«Как ио высоте небесной от земли утвердил»,/ и проч. Добродетели в собственном смысле — это те, господином которых является сам Ь wv [841]или Ого- [842]. Таковы: вера, надежда и величайшая из всех и конца не имеющая любовь. Ибо аитб; -pp о frsos[843] называется а^Апт, [844]. Все они бесконечно созидают. Свойство веры — замечать или понимать, а чем более кто замечает, тем более надеется, а чем более надеется, тем пламеннее любит; в радости творит добро насколько возможно широко, без какого‑либо предела и меры. О, если бы ты, моя душа, могла когда‑нибудь достигнуть этого кремля! О, сколь малому числу удается приблизиться к этому Коринфу [845]! Хочешь ли достигнуть? Для этого нужны основания, которые вы называете средствами. Какие же средства? Они следующие: знание греческой и римской литературы, которое дается ночными занятиями (я называю тебе уже средство средства), бегство от толпы и мирских дел, презрение богатства, пост и воздержание, короче, пренебрежение к плоти, дабы приобрести дух. Таковы же, наконец, и обычные добродетели, присущие даже непорядочным людям. В них следует соблюдать меру, дабы достигнуть тех, в которых не соблюдается никакой меры. Иначе, если ты в одну ночь из‑за неумеренных бдений повредишь глаза и легкие, как ты после этого будешь в состоянии читать или беседовать со святыми? Каким путем ты от них узнаешь о боге? Вера видит бога и сама божественна; чтобы ее достигнуть, сохраняй меру в бдениях и трудах и, приобретая духовное, берегись, как бы не убить плотское, когда это плотское может тебя привести к лучшему. Разве не глупо поступает тот, кто, начиная долгий путь, в ходьбе не соблюдает меры? Несомненно, этот не дойдет до Иерусалима: болезнь или даже смерть прервет его путешествие. Поэтому смотри, чтобы твое рвение, не знающее меры, не ввергло тебя в беду. Ах, не хочется предвещать дурное. Ты, мой Михаил, заслуживаешь самой благоприятной судьбы. Ты избегаешь толпы? Сохраняй меру и в этом. Разве не глупец тот, кто избегает людей так, что совершенно ни с кем никогда не говорит? Безумец такой человек, а не святой. Смотри, с кем ты говоришь и общаешься. Ты постишься? Разве не покажется тебе поврежденным в уме тот, кто совсем ничего не уделяет телу или представляет ему лишь что‑либо ядовитое? Сокращай излишнюю пищу, дабы не проявлял своей необузданности осленок, то есть плоть; с другой стороны, не убивай его голодом, дабы он мог нести седока. Таковы те прекрасные вещи, которые без меры становятся весьма дурными. В таком возрасте, как твой, бывают такие, которые чрезмерно предаются вину, и такие, которые чрезмерно увлекаются лошадьми и собаками или роскошным образом жизни. Бывают, напротив, такие, которые ведут слишком суровую жизнь. Отсюда это прекраснейшее и божественное правило: pir^ev oqav[846]. Напиши в ответном письме, каково твое мнение, чтобы я знал, нравится ли тебе это. О, если бы Христос, который обещал присутствовать всюду, где двое соберутся во имя его, удостоил принять участие в нашей бщХ'а [847]. В противном случае, без него, все напрасно.

Будь здоров, мой Михаил!

Весь твой в господе Григорий Саввич

[Конец февраля — начало марта 1763 г.]

Здравствуй, мой сладчайший любитель муз, Михаил!

Радость гони,

Гони страх,

Надежду обращай в бегство;

Скорби да не будет.

Ум отуманен

И связан узами,

Где они господствуют.

Это, если не ошибаюсь, стихи Боэция[848], некоего римского философа. Аффект — это болезнь души, по–гречески то izdbо<;[849]. Болезнь, как я полагаю, есть некоторое расстройство, образующееся из плохо согласованных между собою элементов, именно когда огонь или земля преобладает, или то и другое. Отсюда возникает обострение, по–гречески 6 itaposoajios[850]. Ибо, когда аор^етр^а[851] элементов правильная, тогда все спокойно и мирно движется, как в тех исправных, искусно устроенных часах, которые греки называют aoTojxaTov [852]. Ибо хХефб&рои [853] и солнечные часы, какие мы видим в зале нашего коллегия, не называются абтб^ата [854]. От этих физических предметов перейдем к метафизическим, то есть невидимым, или духовным, иначе — божественным. Совершенно тем же способом аффект действует на нашу душу и приводит ее в движение. Отсюда у римлян гнев, страх, желание и прочие аффекты часто называются движениями [855]. Счастлив тот, кто свободен от этих движений. Ибо такой человек обладает спокойствием, или покоем души, который 6 х6рю<;[856] дарует своим дражайшим ученикам: eipVjvirjv ttjv e^v 8 [Stop, t ojxiv [857]. В первую очередь этот мир упорно борется с аффектами и, как диких коней, сдерживает их уздою разума. Ты радуешься, что ты богат? Ты болен. Радуешься, что ты благороден? Ты нездоров. Боишься смерти? Дурной славы из‑за хороших поступков? Ты недостаточно здоров душой. Надеешься лучше жить завтра? Ты недомогаешь. Ибо, где надежда, там же и страх, болезнь и проч. Итак, скажешь ты, я требую вместе со стоиками, чтобы мудрец был совершенно d^aftea[858]. Напротив, он в этом случае был бы столбом, а не человеком. Остается, следовательно, что блаженство там, где обуздание страстей, а не их отсутствие. Разве Павел не имеет свою xov sxcXo‑a [859], вредящую ему? И бог проходит перед Илиею в дуновении ветерка, то есть в виде легкого движения. Это ты прими; заботы же, страхи и прочее в том же роде должны относиться к господу. Они также |xaxap»Couoi xov avfrpwrcov [860].

Будь здоров, мой дорогой, и разговор этот прими ц сведению!

Твой весь в господе Григорий Саввич

[Конец февраля — начало марта 1763 г.]

Здравствуй, мой Михаил, более богатый, чем цари Вселенной!

О свободнейший, чем сатрапы, беспечнейший, чем покой!

Ты вызвал у меня невероятную тоску по тебе, не явившись сегодня в школу. О, если бы не оправдалось то, что я подозреваю! Боюсь, уж не заболел ли ты в эти нездоровые времена, чего да не будет по милости Христа! Поэтому ты ppa^eax;[861] нас извести, что с тобою.

Наш Яша уже смеется и играет, точно /sXtSova[862], возвещая весну. Но оп не начнет снова ходить в школу, пока не будет ему сшита хорошая обувь. Ибо его xov itopexov [863], между прочим, вызвана тем, что он до сих пор пользовался дурными oTcoSVjfxaat [864]. Мы с большою охотою предоставим ему эту возможность ради тех, кого мы любим и должны любить. Если ты здоров, осчастливь меня, о мой дражайший.