В общем, и на этот раз обошлось (для меня) без потерь. Сопутствие “масок” не оставляет особых надежд отстоять ни одеяло, ни чайник, если что... Хотя, повторюсь, когда один из подполковников лазил по секции в одиночку, да еще и иронически, юиористически настроенный – поговорить с ним я бы мог. Не пришлось!.. :)
23–08
И вот – еще сведения, самые уж последние, от зашедшего после проверки сигаретчика. По его словам, сегодняшние двое были: один из них – новый зам. по БиОР (!!), с “девятки”, а второй – из той, последней “девяточной” комиссии. А на начинающейся завтра неделе ожидается все равно еще какая–то комиссия!.. :))
8.11.10. 10–05
Понедельник. Шмона нет (?). Два дня, значит, подарено – до среды...
Баня прошла на этот раз уже лучше. Духотища такая же, но “лейку” я ждал не так долго (одна уже 2–ю неделю не работает), народу в раздевалке было поменьше. Когда я пришел, некоторые уже вымылись и одевались; мне самому удалось одеться более–менее без давки и тесноты, спокойно сев на лавку (и даже не возле выхода... :).
В калитку “1–го поста” тоже, на удивление, пропустили сразу – туда одного, а обратно – с какими–то двумя.
Я стал убирать на ночь под шконку пакет с консервами (больше там почти ничего нет, разве что пачка чая в пакетах), но сегодня ночью мелкий сучонок украл из моей тумбочки шоколадку, одну из трех, которые я держал вне пакета (в нем они крошатся и ломаются об банки)!..
9.11.10. 9–33
Противно, омерзительно писать, – как будто весь смысл моего здесь существования свелся теперь (и как быстро!..) к борьбе с этой гнусной тварью, с этой “крысой”, живущей надо мной. Хотя, конечно, своего рода азарт в этом есть. Жаль только, что нельзя забить ее собственноручно, даже поймав на месте... Ничего ценного этой твари украсть уже не удается, – блатные, видимо, определили ей ходить в столовку с бараком, а убираться после прихода – и днем уже не поворуешь. Остается только ночь, и на ночь я теперь всё убираю, и баул мой из–под шконки не достать. Так эта мразь украла сегодня ночью единственное, что еще оставалось ценного в тумбочке: несколько пакетиков чая (штук 7 где–то) и сукразит – довольно много, в “грибке” его осталось на донце. Просыпаюсь – сидит рядом, на соседней шконке в темноте (еще 4–х утра не было), попивает чай. Ушло, лезу проверить в тумбочку, – ага, миска с кружкой, пачкой чая, сукразитным “грибком” и т.д. стоит не так, как я ставил, с вечера я специально заметил... Потом – взял ее записную книжку с тумбочки, чтобы подстелить газету и готовить завтрак – а из книжки сыпется сукразит... А потом эта тварь МОИМ чайным пакетиком еще и угощает соседа, – как будто я свой–то не узнаю... Что ж, сегодня ночью в тумбочке не будет уже ни чая, ни сукразита. Вольный хлеб оно вроде не берет, это чмо, – хлеб такой здесь у меня одного, сразу видно. Надеюсь, клюкву (в 3 пакета замотанную) не полезет красть, – ее и так обычно не хватает...
Да, забыл еще – коробок спичек клал на днях в ящик тумбочки; шарю – уже нету! Но зато утром эта тварь кладет на тумбочку как СВОЙ – коробок, с обеих сторон накрест, жирно, ручкой перечеркнутый, как андреевский флаг. Сработало!!! – я специально перечеркнул его, кладя в ящик, чтобы посмотреть, где окажется, когда пропадет оттуда. А ночью, в темноте, этих полосок ведь не видно... :) Короче, коробок я без всяких сантиментов забрал, как только эта тварь отошла.
Вчера была вроде уже зима, морозец, обледеневшие скользкие “продолы”, утоптанный снег... Сегодня – опять осень, все растаяло, слякоть, мокрая раскисшая глина, сырость и мелкий дождик. Вместо зимних прошлогодних “котов” (из “прощаек”) пришлось опять надеть осенние ботинки.
19–30
Истомился, измучился, измаялся, не могу уже больше... Все это тянется медленно, нудно, невыносимо, бесконечно. Невыносимая эта, однообразная, ничтожная барачная жизнь, как в муравейнике – среди подонков и их забот, абсолютно чуждых тебе. Устал, вымотался... Господи, когда же все это кончится?.. 131 день...
10.11.10. 12–40
Среда. Шмона не было и сегодня, хотя все уверенно ожидали. Еще как выходили на завтрак, мелкая блатная шелупонь (получившая когда–то от меня ногой :) стала сообщать всем, что, мол, у столовой “мусора” – у кого поднят воротник или руки в карманах, сразу тащат на вахту. Проходивший тут мимо доходяга–диабетик, на 11–м спавший возле меня (сейчас он на 10–м) подтвердил, что у столовки творится нечто необычное.
Пришли – их там целая толпа. Какой–то здоровенный, незнакомый (не зам. по БиОР ли новый? Хотя вроде на того подполковника не похож и ростом выше) за старшего, командует. Еще один какой–то, потом еще отрядник 3–го – ну, и трое “масок” без масок, в зеленом камуфле.
Стали, конечно, выстраивать по трое, проходить весь строй, подравнивать конец (где обычно я); один из “масок” скомандовал всем опустить воротники. Одного, у которого был поднят (местный стремщик, непонятно за что меня ненавидящий), выдернули из строя и закинули в приличную уже толпу стоявших поодаль “нарушителей”. Но ни он, ни кто другой, разумеется, не подумал даже спросить, на каком основании он требует опустить воротники, если нигде в их же “правилах” об этом нет ни слова. Рабы... Люди, человеческое достоинство которых не унижает подобное обращение, не имеют его вовсе – и людьми называться не могут.
Стоя во дворе столовки, я смотрел продолжение этого фарса, – как они запускали другие отряды. Все проходящие на входе в ворота внимательно осматривались, регулярно кто–то выдергивался из строя. Под конец из какого–то (7–го?) барака старший надергал несколько человек – оказалось, пор признаку шарфов! До сих пор тут такого не было – он заставил их всех снять с шей шарфы, у всех эти шарфы были цветные, не черные – и только тогда пустил в столовку. До моего черного шарфа, да и других он не докопался, – черные, видимо, пока можно...
А стремщик, уведенный и впрямь на вахту (вместе с другими там стоявшими, видимо), вернулся с нее в барак только около 11 утра.
11.11.10. 14–47
С утра – “флюшка”, еще загодя, еще с той недели объявленная отрядником. Официально ее начинали аж с 8 утра! – но там, в больнице, в это время еще не бывает никого, кроме дрыхнущих санитаров. На новеньком зато оборудовании, подключенном к компьютеру! – и имена и отчества зэков сидевший за ним врач выбирал мышкой из огромных списков. Я пошел только в 10, когда уже начали прибегать и разыскивать последних, кто еще не ходил. Дело было не только в том, что в 8 утра ходить – безумие, стоять со всей толпой на улице, а в 9 – с той же толпой стоять внутри, в предбаннике, перед решетчатой дверью, охраняемой санитарами. Дело было еще и в том, что – четверг, и мог быть шмон, но, слава богу, обошлось. И даже никаких “режимных” эксцессов, типа вчерашних “воротников” у столовки, сегодня не было.
Зато перед самой утренней проверкой – вдруг 4 “мусора” на наш “продол”! Затем – еще чище: “с ними, по ходу, прокурор!” (цитирую стремщиков). Овсов, старый дурак, которого ногами в морду и кулаками – учить! это тебе не бумажки писать, старый дебил! – таскается опять зачем–то по баракам, – никак не могу понять, зачем. 12–й. 5–й, затем зашли к нам – новый, по–моему, зам. по БиОР, отрядник 5–го, еще кто–то – и Овсов. Отрядник 8–го вышел к ним в “обувничку” и стал там ему докладывать, сколько в отряде народу и т.д. А время уже – самая проверка, надо выходить, строиться, хотя отрядник занят с ЭТИМИ в бараке, а считать будет, несомненно, он. Я промедлил с выходом – и в результате пришлось стать в 1–й ряд, что со мной происходит, по–моему, всего 2–й раз за все годы здесь. Но все опять обошлось – моих сумок под шконкой так никто и не заметил. :)
Ублюдочный сучонок–воришка вчера, когда я беспечно вышел раньше его на ужин, умудрился–таки спереть у меня из тумбочки шоколадку – когда уже все вышли; он всегда долго собирается, возится, тянет до последнего. А потом пошел на ужин и сам. Но он не только уходит – он и приходит позже меня. :) Я–то пришел, когда еще никого не было (повезло быстро выбраться из мышеловки столовского двора), тут же обнаружил пропажу – и движимый каким–то взрывом чутья и сообразительности, внезапным обострением всех способностей – понял, где он только и мог ее спрятать (на ночь), полез в его пакет, валяющийся под моей же шконкой , и – точно! – достал ее оттуда и положил на прежнее место. Представляю, как была изумлена и разочарована эта тварь ночью, когда полезла в свой пакет... :) А вообще – она законно и вполне гласно имеет здесь репутацию “крысы” и регулярные синяки под глазами – воровала не только у меня, но и у кого–то еще, за что была бита блатными, и отношение их соответствующее (очень злобное). А сегодня, придя на “флюшку” в начале 11–го, я увидел такую картину: никого из барака уже нет, и лишь этот крысеныш задумчиво гуляет по коридору, читает плакаты на стенах. Именно гуляет, а не стоит у кабинета “флюшки”. И, когда я уже одевался – появился вдруг откуда–то (со 2–го этажа?) один из блатных “начальничков” 8–го, еще наиболее спокойный и не столь злобный, как другие, – что–то сказал “крысе”, и она тут же, вперед меня, пошла к выходу. Т.е., видимо, приказал ей, пока все не пройдут “флюшку”, торчать в больнице – чтобы не оставалась одна и не воровала в пустом бараке...
