Пока писал, вдруг, непонятно с чего, начала болеть башка – слева, как обычно...
Погодка уже вроде и весенняя, днем солнце, – но что–то вчера даже и на солнышке было не особенно тепло, – не капало с крыш, как на днях. Вечером – минус 20, но сильного холода я не ощущал, – привычка, наверное, уже: не знаешь точно, сколько на улице, и кажется, что –20 – это еще ничего, не холодно. Зато с утра сегодня – вышел на зарядку – все 30° мороза по ощущениям. Поднялся в барак с этой проклятой зарядки – а тут тихая паника, завхоз стоит в телогрейке и тапках на босу ногу (сроду он так рано не вставал). Вхожу в секцию – впереди удаляется чья–то синяя мундирно–суконная спина. Думал, может Демин, нач. санчасти (вчера он ходил с обходами), или еще кто; не придал значения. Оказалось – Макаревич!! Самое поразительное – откуда он взялся: гуляя всю зарядку по двору, я не видел, как он вошел; видел только 2–х “мусоров” в камуфле, идущих будить, как обычно, тех, кто еще не встал. И – при внезапном визите “Макара” ничего из–под шконок убрать, конечно, не успели (а там не у одного меня уже опять стоят сумки) – и ничего, обошлось! Ничего он не выбросил, даже не заглядывал при мне туда. Очень жалею, что не предоставился и на сей раз случай ударить эту мразь моей палкой по башке...
А вчера, пока я был в бане – стрем опять проворонил обход в 11 утра; “пробивают”, что “мусора” “в отряд” – а “мусор” в это время уже стоит в секции и смотрит (на “обиженного”, который потом целый день это всем рассказывал). В результате – как всегда: “пыхнули” 2 телефона – один у этого самого “обиженного”, другой – в той (блатной) секции.
Сосисочное счастье в столовке, увы, закончилось, и опять пошло то же, что всегда: сечка, перловка да слипшиеся до клейкого теста разваренные “макароны”. Вместо сосисок эти дни кладут туда, во все эти сечки–перловки, мелко–мелко нащипанные кусочки и волоконца курятины, которые оттуда даже не выберешь толком, как выбирал я кусочки нарезанной сосиски...
И еще хохмочка. Наглый тупой “быдлован” (выражение Ильи Романова), бывший мой “стирмужик” с 13–го... Он и сейчас там, по–прежнему заготовщиком, – и я частенько его вижу на обеде, мы уже уходим, а он только приходит на заготовку. Подходит, дружески так здоровается, охотно разговаривает, скотина... Я и не сомневался, зачем: вчера, конфиденциально так, полушепотом: ты пойдешь в ларек? Купи мне там, пожалуйста, по возможности, пачечку чайку... Чаю захотел, ага!.. :)) Хлебал его год назад, живя в моем проходняке, чуть не каждый час; а теперь меня–то нет, никто не купит “пачечку чайку”, а своего нет вообще ничего – то другу позвонит, то тетке, но много они не шлют, хватает ненадолго. Хитрая, наглая, ленивая мразь, типичный совок–халявщик, год клянчивший у меня чай–курево–сладкое и при этом ленившийся, еле–еле бравшийся раз в неделю постирать мне вещи, портивший одну за другой наволочки, да еще при этом вравший мне прямо в глаза, будто уже перестирал испорченное... Теперь это чмо не делает мне вообще ничего, даже не предлагает, живет вообще на другом бараке – но не стесняется нахально клянчить у меня и дальше на халяву чай!.. Воистину, совок как социально–психологический тип – неисправим и подлежит обязательной постановке в такие жизненные условия, когда, будучи полностью лишен всякой халявы, он или приспособится зарабатывать себе сам – или вымрет от голода, и жалеть о нем никто не станет...
20.2.10. 8–38
Холод опять безумный: вышел на зарядку – пар из дверей столбом, на улице не меньше 30° мороза, по ощущениям, – быстро отмерзают пальцы правой руки, которыми я держу палку. “Мусора” прошли мимо нас по “продолу”, к нам никто из начальства так и не зашел, – можно было не выходить...
Около бани, снеся часть ее забора, уже несколько недель строят какую–то избу не избу – короче, сруб из бревен, типично деревенский по виду. Привозят на телеге бревна с уже выдолбленными пазами, сваливают на землю (в баню теперь еле пройдешь из–за них) – и потом укладывают; вместо строительных лесов у этого сруба стоят несколько двухъярусных шконок. :) Пока еще он не так высок, до крыши далеко, и последнее время вроде работа стоит, не видно, чтобы здание росло. Самое интересное, однако, можно рассмотреть только вблизи: сруб этот не только не укреплен на каком–либо фундаменте, но и но и вообще стоит не на земле, а на специально сложенных из кирпичей этаких подставках по периметру, до земли там еще приличная щелью Зачем бы это? Хрен поймешь. Готовый сруб, тяжеленный, из мощных толстых бревен, потом едва ли сдвинешь с места даже лошадьми. Куда и зачем? Теряюсь в догадках... :)
Одновременно вроде бы разморозили брошенную с осени стройку – восстановление сгоревшего в апреле 2009 ЛПУ, где выложены из кирпича пока только самые низы стен. Не туда ли этот сруб предназначен? Хотя – вряд ли... Самое замечательное – что убрали не так давно, с месяц примерно назад, , ветхий, уже заваливающийся дощатый забор, которым территория бывшего ЛПУ отгораживалась от территории “кечи” (как бы обступавшей участок ЛПУ с трех сторон). Теперь с нашего “продола” беспрепятственно видна вся основная часть зоны – штаб и за ним постройки: магазин, посылочная, большой амбар, в котором склад униформы, нарядная (где работает и живет нарядчик), “художка” и “швейка”, дальше – карантин...
Основное событие вчерашнего дня – приговор Евсюкову, майору милиции, бывшему начальнику ОВД “Царицыно” в Москве, за двойное убийство и стрельбу в супермаркете в апреле 2009 г. Пожизненный приговор и запрашивали, и вынесли. Да, сурово, я не ожидал такого. Но эта мразь в погонах не заслуживает, конечно, никакой жалости, – пусть даже, будучи изгоем и заранее предназначенной на заклание жертвой, он не раскаялся ни в чем и признал только одно убийство, снятое камерой наблюдения в магазине. Хотя – понимал ли он, что уже обречен стать очистительной жертвой, сидя в тюрьме? Хватало ли информации – и мозгов, чтобы ее осмыслить? Мне – именно прецедент Евсюкова и начатую под этим знаменем “борьбу” с подобными вещами в МВД Майсурян в последнем письме назвал одним из признаков идущей уже, по его мнению, “медведевской оттепели”. Показательный суд по “всколыхнувшему все общество” делу, показательно суровый приговор, Медведев, на коллегии МВД объявляющий о коренных реформах в ведомстве, сокращении его на 20% (всего–то?! Почему не на 60–70??!) и введение жесткой ответственности за неисполнение сотрудником МВД приказа начальника. Последнее, кстати, к случаю Евсюкова и ему подобных не имеет никакого отношения, – примерно та же логика, что и с отменой губернаторских выборов после Беслана. Но – именно с молчаливого неповиновения казаков, посланных разгонять толпы на Невском, началась 93 года революция в Питере. Похоже, это все–таки не оттепель, зря Майсурян торопится: похоже, это все та же тактика – отмобилизовать все силы и построить их в боевой порядок под любым удобным и неудобным предлогом. После Беслана – отмена губернаторских выборов, после Евсюкова – ужесточение ответственности “мусоров” за неисполнение приказа... А наивные будут думать, что это всем – “реформа МВД” в сторону его более человеческого лица, недопущения зверств и отсеивания всяких “отмороженных” кадров, типа Евсюкова. Показательно посаженного, когда уже нельзя его спасти и вытащить, – брошенного “правозащитникам” как кость собаке. Вспоминается, как Буданова, который был им нужен и убивал Кунгаеву не под камерой видеонаблюдения, дважды оправдывали присяжные... Не помогут никакие реформы МВД, сокращения на 20% и пр.: Система (не только МВД, а все государство как таковое) должна быть безжалостно разрушена вся, целиком, до самого основания. Всякий иной расклад, любые попытки “реформ” сверху, наивно–радостно приветствуемые “обществом” (либеральной, но очень умеренной в своем либерализме интеллигенцией), будут заведомой туфтой, очередной “перестройкой” а lа 1985–91, и кончатся тем же – не 91–м годом, а последовавшим за ним 2000–м, закономерным воскресанием недобитого КГБ–шного “порядка” и “государственничества”, т.е. – еще одним витком все по тому же замкнутому кругу русской истории...
