В конце года началась передислокация других украинских партизанских отрядов из Брянских лесов на Украину. 28 октября 1942 г. Конотопский, Ямпольский отряды и часть Эсманского отряда под руководством начальника оперативной группы УШПД Я. И. Мельника, секретаря Сумского подпольного обкома партии П. Ф. Куманька и начальника штаба отрядов М. И. Наумова вышли из Брянских лесов в Хинельский лес. Вслед за ними прибыл на территорию Сумской области партизанский отряд Н. И. Воронцова. Их успешные боевые действия и широкие связи с местным населением способствовали быстрому росту партизанских сил в области. Только за один ноябрь 1942 г. возникло новое партизанское соединение Сумской области численностью около 1,5 тыс. человек. Готовилось к рейду из Клетнянских лесов на Украину Черниговское партизанское соединение под командованием А. Ф. Федорова.

Таким образом, к концу 1942 г. партизанское движение на территории Украины вступило в новый этап развития.

В результате мероприятий партии, активной деятельности подпольных организаций на местах партизанское движение, преодолев огромные трудности, распространилось на все районы республики и охватило большую часть населения. Украинские партизаны, усилив удары по коммуникациям, гарнизонам и другим важнейшим объектам противника, отвлекали значительную часть его вооруженных сил, нарушали нормальное снабжение их на фронте, держали врага в напряжении. Тем самым партизаны и подпольщики Украины, как и других временно оккупированных врагом районов страны, оказывали существенную помощь Красной Армии.

Объединенные нации в обороне. 1942 г. был наиболее тяжелым для антигитлеровской коалиции. Военные успехи фашистских агрессоров достигли своего апогея. Коричневая чума фашизма расползалась по земному шару. На советско-германском фронте гитлеровские дивизии прорвались к Волге и Кавказу. В Африке войска стран «оси» нанесли поражение англичанам в Ливии, вступили в Египет, угрожая Суэцкому каналу. Фашистское командование вынашивало планы гигантского охватывающего маневра — соединения на Ближнем Востоке войск, наступавших через Кавказ, с теми, которые должны были прорваться через Суэц. Наступательные действия гитлеровской Германии и ее европейских союзников создали серьезную опасность для Советского Союза и ближневосточных владений Англии. В войне на море германские подводные лодки топили больше союзнических транспортов, чем когда-либо ранее.

На Дальнем Востоке Япония за считанные месяцы после нападения на Перл-Харбор захватила Филиппинские острова, Малайю, Индокитай, Бирму, Индонезию, часть Новой Гвинеи и многочисленные острова в Тихом океане. Под угрозой нападения оказались Индия и Австралия. Вражеская пропаганда шумела о скором соединении немецких и японских сил в районе Персидского залива. Страны антигитлеровской коалиции напрягали силы, чтобы не дать врагу возможности двигаться вперед. В конце лета 1942 г. итало-германские войска были остановлены англичанами в Египте. В Тихом океане американский флот нанес серьезное поражение японскому в боях возле острова Мидуэй и в Коралловом море. Однако союзникам приходилось иметь дело с ограниченными силами армий фашистского блока. В Африке действовали только три немецкие дивизии вместе с десятком итальянских, не отличавшихся высокой боеспособностью. На Тихом океане американцы также воевали против незначительного количества японских войск. Наибольшими трудностями, с которыми сталкивались союзники, был не столько недостаток сил, сколько острая нехватка морского тоннажа для переброски войск на далекие расстояния и их снабжения на новых местах дислокации.

Советскому Союзу приходилось сражаться против основных сил гитлеровского блока. Огромные потери в людях, территории и производственных мощностях делали эту борьбу особенно трудной. Поэтому самое острое значение в 1942 г. приобрел вопрос о втором фронте.

Отношения между союзниками. Поражения союзников на Дальнем Востоке в войне с Японией, неудачи в Африке в начале 1942 г., огромные трудности войны на море — все это вынуждало правящие круги Великобритании иначе смотреть на союз с СССР, который нес основное бремя борьбы против фашистского блока. Правительство Англии опасалось, что Советский Союз, понеся огромные потери в 1941 г., может не устоять перед новым наступлением германской армии и будет вынужден капитулировать. Английские руководители опасались также того, что их отказ признать новые советские границы толкнет Советский Союз на поиски компромисса с Германией.

В 1942 г. страх перед таким поворотом событий являлся важным фактором в политике правящих кругов Англии. 7 марта 1942 г. Черчилль направил Рузвельту телеграмму: «Возрастающая трудность войны заставила меня прийти к выводу, что принципы Атлантической хартии не следует толковать таким образом, что они лишают Россию границ, которые она имела, когда на нее напала Германия. Это было основой, на которой Россия присоединилась к хартии… Поэтому я надеюсь, что Вы сможете предоставить нам свободу действий для подписания договора, заключения которого Сталин желает как можно скорее. Все предвещает возобновление весной германского вторжения в Россию в огромных масштабах, и мы мало что сможем сделать, чтобы помочь этой единственной стране, ведущей тяжелую борьбу с германскими армиями»[23].

Американский президент категорически отказался дать согласие на признание Англией новых границ СССР. Однако тут же он признал, что союзники ничего не смогут изменить, если Советский Союз восстановит собственными силами власть над своими новыми западными территориями. Такое отношение президента к вопросу, которому Советский Союз придавал огромное политическое значение, вызвало критику со стороны британского министра иностранных дел А. Идена. В телеграмме, направленной в Вашингтон 12 марта, он писал, что Советское правительство будет усматривать в позиции американцев подтверждение своих подозрений о том, что союзники хотели бы взаимного истощения России и Германии.

Во время англо-советских переговоров в Москве в декабре 1941 г. было решено оставить проблему польско-советской границы для решения путем непосредственного соглашения между СССР и Польшей. Открытым оставался вопрос о юридическом признании британским правительством воссоединения Бессарабии, Северной Буковины и Прибалтийских республик с Советским Союзом.

Английское правительство, разумеется, не относилось к Советскому Союзу более дружественно, чем правительство Соединенных Штатов. Однако близость германской угрозы вынуждала его оценивать ситуацию иначе, чем это делалось в Вашингтоне, и больше дорожить отношениями с СССР. Отсюда вытекало расхождение позиций Лондона и Вашингтона в вопросе о признании предвоенных западных границ Советского Союза.

«В нынешних условиях, — мотивировало свою позицию английское правительство в послании Вашингтону 30 марта 1942 г., — Великобритания не в состоянии оказать Сталину военную поддержку в смысле второго фронта и даже в смысле какого-то значительного снабжения материалами. Если бы Великобритания могла осуществить какое-то из этих двух мероприятий, ей было бы легче встать на позицию, занятую президентом, однако, ввиду ее неспособности сделать это и учитывая давление британского общественного мнения, Великобритания вынуждена заключить этот договор со Сталиным как политическую замену материальной помощи».

Получив это сообщение, правительство Соединенных Штатов пустило в ход самый главный в тех условиях козырь в отношениях с Советским Союзом — обещание создать второй фронт как альтернативу признания границ. Цель заключалась в том, чтобы, поставив Советский Союз перед выбором — британское признание границ или открытие второго фронта против гитлеровской Германии в Западной Европе, — дать Англии возможность уклониться от признания. Так, по инициативе американской дипломатии вопрос о юридическом признании советских границ в политике западных держав 1942 г. оказался связанным с вопросом о втором фронте.