В начале апреля 1942 г. Рузвельт направил в Лондон начальника штаба армии США генерала Дж. Маршалла и своего личного советника Г. Гопкинса для обсуждения планов совместных действий союзных войск против Германии в 1942–1943 гг. Американцы выдвинули план массированного вторжения в Европу силами 48 дивизий весной 1943 г. Две трети войск для этой операции («Раундап») предоставляли США. На случай возникновения непосредственной угрозы поражения Советского Союза американцы предлагали высадить во Франции осенью 1942 г. ограниченный десант силами пяти-шести дивизий (операция «Следжхэммер»). Ее цель — отвлечь с Восточного фронта часть германской авиации и тем самым облегчить положение Советского Союза. С этими силами германской авиации должна была завязать бой британская истребительная авиация. Спровоцировав воздушную битву, союзническим войскам надлежало возвратиться с континента на Британские острова. Создание постоянного плацдарма на континенте не предусматривалось. Для этой операции американцы обязывались дать только одну-две дивизии. Таким образом, открытие второго фронта откладывалось американцами на 1943 г., несмотря на тяжелое положение Советского Союза.
11 апреля Рузвельт направил Советскому правительству послание, в котором приглашал в Вашингтон народного комиссара иностранных дел СССР для срочных переговоров. «Я имею в виду, — писал президент, — весьма важное военное предложение, связанное с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на Вашем западном фронте. Этой цели я придаю огромное значение»[24].
В послании Рузвельта недвусмысленно говорилось о втором фронте в 1942 г. Президент, писал впоследствии един из его помощников, считал крайне необходимым отвлечь внимание Советского правительства от деликатных политических проблем, подчеркивая решимость англичан и американцев создать второй фронт на западе. На самом деле этой решимости у руководителей США и Англии не было. Неожиданная инициатива американцев, предложивших переговоры о втором фронте, была продиктована стремлением заставить Советское правительство на время забыть о проблеме признания новых западных границ СССР. Эта попытка потерпела поражение.
20 мая нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов прибыл в Лондон. «Между сторонами, — пишет в своих воспоминаниях бывший советский посол в Англии И. М. Майский, — оказались крупные разногласия, особенно по вопросу о Польше: мы настаивали на немедленном признании советско-польской границы, какой она была до 22 июня 1941 г., а англичане непременно хотели оставить решение этого вопроса до мирной конференции после окончания войны».
Таким образом, с первого дня переговоров советская сторона решительно поставила вопрос о признании Англией воссоединения западноукраинских, западнобелорусских и литовских земель. Иден пытался доказать невозможность признания, подчеркивая резко отрицательную позицию в этом вопросе Соединенных Штатов, от которых зависело в определенном отношении британское правительство.
Американская администрация внимательно следила за тем, что происходило в Лондоне. 21 мая государственный секретарь США К. Хэлл получил подробное сообщение о ходе советско-английских переговоров. В тот же день он представил президенту меморандум, предназначавшийся английскому правительству, в котором говорилось, что в случае подписания англо-советского договора, включающего территориальные статьи, американское правительство выступит с заявлением, подчеркивая, что оно не поддерживает «ни принципов, ни статей» договора, невзирая на то что подобное заявление будет означать «острый раскол внутри Объединенных наций». «Такова, — указывалось в меморандуме, — окончательная формулировка американской позиции».
Меморандум был написан в столь резкой форме, что Хэлл, по его собственному признанию, побаивался недовольства со стороны президента. Однако Рузвельт его одобрил, и в Лондон немедленно полетела угрожающая телеграмма, точно повторявшая содержание меморандума.
Телеграмма была получена в Лондоне 22 мая, когда там шел упорный спор о признании предвоенных западных границ СССР. В принципе британское правительство не исключало возможности признания. В беседе с польским премьером В. Сикорским Черчилль обещал, что будущее англосоветское соглашение обеспечит Польше существование как сильного и независимого государства, «если и не полную территориальную целостность». Это означало, что польскому эмигрантскому правительству придется пойти на уступки. Британское правительство было заинтересовано в заключении союзнического договора с СССР, и переговоры, казалось, шли к желаемому результату.
Вмешательство Вашингтона все круто изменило. 23 мая, ссылаясь на непримиримую американскую позицию, сформулированную в телеграмме госсекретаря Хэлла, британское правительство, которое уже готово было признать воссоединение Западной Украины и Западной Белоруссии, категорически отказалось от этого и предложило заключить договор о союзе без упоминания границ. Переговоры по территориальным вопросам зашли в тупик.
Советско-английский договор о союзе был подписан 25 мая 1942 г. Вопрос о признании Англией новых западных границ СССР в нем не фигурировал в результате американского давления на британское правительство. Таким образом, не остановившись перед угрозой политического раскола антигитлеровской коалиции в самый тяжелый момент борьбы свободолюбивых народов против фашистских агрессоров, американская дипломатия сорвала признание британским правительством предвоенных западных границ Советского Союза.
Советско-английский договор о союзе был заключен на 20 лет. Он предусматривал взаимопомощь обеих стран в годы войны, а также политическое и экономическое их сотрудничество в послевоенное время. Важнейшая часть договора, охватывавшая период войны, повторяла Московское соглашение от 12 июля 1941 г. Договор продемонстрировал единство взглядов обеих стран на войну против гитлеровской Германии и ее европейских союзников. Однако более тесное военное сотрудничество, подлинное стратегическое взаимодействие их вооруженных сил не были достигнуты из-за позиции правительств США и Англии в вопросе о втором фронте против фашистской Германии.
Англо-американское обязательство о втором фронте. Параллельно с англосоветскими переговорами о союзном договоре в Лондоне, а затем в Вашингтоне происходили также переговоры о втором фронте. В ходе их президент Рузвельт твердо заверил Советское правительство, что Соединенные Штаты откроют второй фронт в 1942 г. Никаких оговорок при этом он не делал.
В опубликованных 12 июня советско-американском и советско-английском коммюнике о переговорах указывалось, что была достигнута полная договоренность о неотложных задачах открытия второго фронта в Европе в 1942 г. Общественность всех союзных стран единодушно расценила эти коммюнике как торжественное обязательство правительств США и Англии и с нетерпением ожидала его выполнения.
Надежды, однако, оказались тщетными, ибо американо-английские стратеги в тот период в действительности не предусматривали крупных операций своих войск в Западной Европе.
В ходе переговоров в Вашингтоне и Лондоне советская делегация поставила вопрос об осуществлении такого союзнического десанта в Западной Европе, который отвлек бы с советско-германского фронта до 40 немецких дивизий. Для этого США и Англии необходимо было высадить на европейское побережье несколько десятков своих дивизий. Однако в секретных военных планах, принятых союзниками в апреле в Лондоне, как указывалось выше, массированное вторжение (операция «Раундап»), которое только и могло привести к созданию второго фронта, было отложено на 1943 г. Диверсионная операция «Следжхэммер», условно запланированная на осень 1942 г. на случай возникновения угрозы поражения Советского Союза, не могла стать даже приблизительным подобием второго фронта. Ведя переговоры о втором фронте с советскими представителями, американские руководители в действительности имели в виду только эту ограниченную операцию, силами пяти-шести дивизий, в основном английских. Иных действий в Европе тогда еще не намечалось.
