Гордый сокол мой, пусть тебя ранит стрела.

Сизый голубь мой, пусть тебя пуля сразит.

Грех тебе: ты спалил мое сердце дотла,

Мне с другой изменил – нету горше обид.

На охоте мне сокол попался в силки,

Провела с этим соколом сладкие дни.

Многих сплетниц чернили мепя языки,

Но сегодня иное болтают они.

Сыплет яд мне на сердце безжалостный слух:

Мол, другая у сокола нынче в чести.

Тяжело, словно спину сломали мне вдруг

И свинцовую кладь заставляют нести.

Я с тобою доверчивой слишком была,

Из-за этого в сплетнях тону я сейчас.

Постоянства мужского в тебе не нашла,

Человеком считая, ошиблась сто раз.

Хоть, как целый аул, я рассудком сильна.

Не сумела любви своей скрыть, видит бог.

Мир на чести моей не нашел бы пятна,

Ты вошел в мое тело, как в ножны клинок.

Драгоценнейший яхонт, упавший с горы,

Из жемчужного моря коралл дорогой,-

Разве сделалась хуже я с этой поры

Или в юной красе уступила другой?

Пусть достанется тело мое воронью,

Если раз хоть с другим, как с тобой, я была.

Ни тебя, пи соперницы я не виню,

Оба счастливы будьте, мне жизнь не мила.

Если вправду способна любовь замарать,

То не хватит воды, чтоб влюбленных отмыть.

Если страстью горевших неверными звать,

То с крестом на груди должен каждый ходить.

Приди, ясноокий, взгляни на меня,

С тобой, предаваясь любви, мы

Сольемся, как будто два жарких огня,

И вновь разойдемся, любимый.

Да будут святыми те вешние дни,

Когда мы бросались в объятья друг другу,

И гурии нас окружали одни,

Стремясь оказать нам любую услугу.

Пусть белую грудь мою змеи пронзят,

Что жарко дышала любовью земною.

За то, что был страстным очей моих взгляд,

Пускай их засыплют сырою землею.

Вся горечь кончины лишь мертвым ясна.

Ужель перестала ходить по земле я?

О камень могильный, где надпись видна,

Ужель ты несчастной любви тяжелее?

Ужель осквернится мечеть оттого,

Что я появлюсь в ней, как будто святая?

Иль тень упадет от греха моего

На тех, с кем несется ладья золотая?

В богатую сбрую сама облачу

Еще не объезженную полукровку,

Когтистого беркута я научу

С бубенчиком звонким охотиться ловко.

Какие к любимому думы пришли,

Скажи мне, итарку – волшебная птица?

Поведай, орел, проплывая вдали,

Куда в своих мыслях любимый стремится?

Нам, видно, мой сокол, расстаться пора.

Давай предадим наши клятвы забвенью.

Погасим любовь, словно пламя костра,

Базарного люда мы стали мишенью.

На кручи взлечу, поселюсь вдалеке

От пестрых ворон и всезнающих улиц,

На сваях жилище построю в реке,

Чтоб сплетен не слышать кудахчущих куриц.

Шипящие гадины, долго иль нет

Вонзать в мое имя вы будете жала?

Пусть пальцами тычет в меня хоть весь свет,-

Пройду, не сутулясь, кремневой я стала.

За что меня винишь ты,

Вечерняя звезда?

Нависла надо мною,

Как мрак ночной, беда.

Ах, если бы могла я

Стать утренней звездой!

Вслед жениху пошла бы

Дорогою прямой!

Погибни, мир свирепый,

Добычей стань огня!

Пусть я исчезну, словно

И не было меня!

Будь проклят свет, где ты рожден на свет,

Будь проклят свет, где тьма, где правды нет.

Кровавый хан – источник наших бед,

Скажи, докуда нам терпеть, проклятый?

Ты разорил аулы наших гор,

Вверг в ад мужей, а женщин вверг в позор.

Терпеть нам это все до коих пор?

Когда же грянет грозный час расплаты?

Давно в саду не слышно соловья.

Давно в саду черно от воронья.

Песнь не слышна за шумом их вранья.

Поругано все то, что было свято.

Пусть грянет гром, пусть превратится в прах

Все, что в твоих домах и закромах.

Да будет страх в твоих пустых глазах

И все твое добро огнем объято.

И пусть тебе все десять жен твоих

Родят детей увечных и больных,

И пусть на всей земле среди живых

Не будет друга у тебя и брата.

Не знающий пути добра и зла,

Зловещи и черны твои дела.

Лишь шкура у меня еще цела,

Поторопись, сдери ее с меня ты!

Платок моей ты кровью обагрил,

За все тебе я кровью заплатил,

Прочь от меня. Довольно. Нету сил,

Все,то, чем я владел, тобою взято.

О Шалбуз-Даг – священная гора,

Какая нынче тяжкая пора!

Мне неоткуда ждать уже добра,

Вся жизнь моя погублена и смята.

Что делать мне? Трясется каждый раз

Моя рука, когда беру я саз.

Струится кровь из выколотых глаз.

Вот что ты сделал, хан, мой враг заклятый!