—　Вейд — не единственная угроза для нас,　— пояснил Гэбриэл.　— Что-то мне подсказывает, что он не сам устроил дебош. Поверь мне, Молли. Сейчас нам разумнее скрыться.

—　А где мы спрячемся?　— спросила я.

Брат встретился со мной взглядом в зеркальце заднего обзора. Казалось, я прочла его мысли.

—　Дома,　— сказал он.

У меня сразу полегчало на сердце. Неужели я увижу Венус-Коув? Конечно, «игры» с Семерками — в самом разгаре, но у меня почему-то появилась надежда, что в Венус-Коуве мы получим преимущество.

Через час я вдохнула свежий запах моря. Он влетал в окна джипа и словно заключал нас в дружеские объятия. А в самом городке ничего не изменилось. Венус-Коув оставался сонным и безмятежным, как и всегда. Блестящие витрины магазинов, белоснежное здание суда с колоннами и башней с часами… казалось, их ничто не разрушит.

Сперва мы покатили по Мейн-стрит, чтобы где-нибудь перекусить. Я мечтала заглянуть в кафе «Влюбленные», но Гэбриэл заявил, что там будет слишком много знакомых, а нам не следует «светиться». Поэтому мы выбрали прибрежный ресторанчик. Но едва мы переступили порог, как посетители начали с любопытством таращиться на нас.

—　Небось вампиры?　— прошептал кто-то у барной стойки.

—　Подруга, ты бы пореже «Настоящую кровь» смотрела,　— посоветовала девушке ее спутница, шутливо покачав головой.

Молли и Ксавье прыснули со смеха, а мы с Гэбриэлем непонимающе переглянулись.

Ксавье похлопал меня по коленке.

—　Я тебе позже объясню.

После ужина мне не терпелось попасть в наш «Байрон», но у Габриэля имелись другие соображения.

—　Нас будут искать именно там.

—　А кто конкретно?　— озадаченно спросила Молли.

—　Не все сразу,　— сурово произнес Гэбриэл.

—　Но где нам переночевать?　— произнесла я.

—　В гостинице.

В плане Гэбриэла имелся смысл. Мы действительно не могли рисковать и приближаться к Байрон-стрит. Зачем возвращаться в прежний дом только ради того, чтобы опять сорваться с места после очередной атаки Семерок?

Прежде чем отправиться в отель, мы с Ксавье решили заехать в аптеку, чтобы купить зубные щетки и прочие туалетные принадлежности. Гэбриэл и Молли договорились ждать нас в «Фейерхэвен» на набережной. Мой брат заметил, что попытается выяснить, как обстоят дела у Айви. Я разделяла его чувства: конечно, ему было бы спокойнее, если бы Айви находилась вместе с нами.

Наш поход в аптеку «Уолгринз» оказался удачным: мы покидали вещи в покупательскую корзинку и быстро расплатились. Затем Ксавье удивил меня — он выбрал окружной путь на Мейн-стрит. Я гадала, что еще стряслось, пока он не притормозил перед кафе «Влюбленные».

—　Зайдем?　— спросил он.

Я посмотрела на него… и меня перенесло прямиком в день нашего первого свидания. Все было как прежде. Напротив темнела задняя стена кинотеатра «Меркурий». А возле меня сидел все тот же парень со сверкающими бирюзовыми глазами. Его непослушные русые волосы упрямо падали на лоб. Однако его взгляд стал более проницательным и задумчивым. Пожалуй, Ксавье привык сражаться — и за свою жизнь, и за жизнь тех, кого любил.

—　Думаешь, это хорошая идея?　— засомневалась я.

—　А мы ненадолго.

Мы зашли внутрь. Плиточный пол, аккуратные столики, кока-кола и картошка фри… Дни Молли и ее веселой компании миновали. Музыкальный автомат играл старый рок-н-ролл, официантки сновали туда-сюда, но среди завсегдатаев мы не увидели ни одного знакомого. Наши одноклассники поступили в университеты и разъехались по стране. Мы перестали быть «местными».

—　Надо же,　— пробормотал Ксавье.

—　Да… Я как будто состарилась.

Мы зашагали к нашей кабинке, но ее уже заняли. Мы в неуверенности замерли, и вдруг раздался голос:

—　Ксавье! Сколько лет, сколько зим!　— Одна из официанток подскочила к нам обоим.　— Приятно, когда к нам забредают бывшие школьники.

—　Привет!　— Ксавье одарил девушку ослепительной улыбкой.　— Я скучал по этому кафе.

—　А оно — по тебе,　— засмеялась та.　— Кстати, если ищешь свою сестренку, она неподалеку.

—　Никки?　— Ксавье недовольно посмотрел на часы.　— Сейчас больше одиннадцати.

Мы пробрались через кухню «Влюбленных», очутились во дворе и сразу услышали писклявый и самоуверенный голосок Николь. Группа десятиклассников устроилась в кузове пыльного пикапа, припаркованного между мусорными баками. Подростки громко разговаривали и одновременно строчили СМС. Некоторые прихлебывали пиво из банок и передавали друг дружке сигареты. Веснушчатый парень сидел за рулем. Наверняка он получил права в этом году. Его юный возраст не могли скрыть ни татуировки, ни лихо зажатая во рту зубочистка.

Ксавье сдвинул брови.

—　Ну-ну,　— проворчал он.

Я не ожидала воссоединения семьи, но реакция Никки меня поразила. Увидев брата, она занервничала. Буря чувств отразилась на ее лице — от изумления и облегчения до неприкрытой ярости. Сама Николь изменилась — похудела, и ноги стали длиннее. Вьющиеся волосы отросли, на обкусанных ногтях поблескивал черный лак. Она красовалась в мини-юбке и ботинках Doctor Martens с развязанными шнурками. Былая дерзость Николь исчезла: теперь в ней главенствовала настоящая агрессивность. Девушка сидела на краю открытого кузова, курила и холодно смотрела на Ксавье.

Он спокойно приблизился к ней. Несколько долгих мгновений они молчали. Мне даже стало неловко, а Никки лишь глубоко затянулась и беззастенчиво выдохнула дым в лицо брата.

—　Ой, кто вернулся!

Ксавье проигнорировал издевку — он инстинктивно знал, как надо обращаться с младшей сестрой-бунтаркой. Он хладнокровно вынул сигарету из ее губ, не дав ей опомниться, и растоптал окурок.

—　Грустила без меня?　— усмехнулся он.

Никки насупилась.

—　Ишь какой — явился и корчит из себя старшего брата. Где тебя черти носили?

—　У нас с Бет были дела.

—　Ах, у вас? Ты полгода пропадал! Мама совсем свихнулась.

—　Я не мог выходить на контакт ни с кем из вас.

—　Что за дерьмо? Сроду не слыхала таких тупых объяснений!

Подростки захихикали, наслаждаясь спектаклем.

Ксавье вздохнул.

—　Никки, ситуация очень сложная.

—　Ясно. Просто ты жуткий эгоист.

—　Хватит,　— буркнул Ксавье.　— Ты понятия не имеешь о том, где я побывал и почему уехал.

—　Выкладывай… Я слушаю,　— с едкой иронией произнесла Николь.

Ксавье растерялся.

—　Не сейчас…

—　Тогда шел бы ты…

—　Будет лучше, если я отвезу тебя домой.

—　А я хочу тут побыть. Я тоже занята.

—　Врешь.

Веснушчатый парень выплюнул зубочистку на землю и повернулся к Николь, явно выражая солидарность.

—　Могу тебя подбросить,　— предложил он.

Ксавье одарил парня испепеляющим взглядом.

—　Без тебя обойдемся.

Тинейджер боязливо втянул голову в плечи. Не желая позориться на людях, Николь с тяжким стоном спрыгнула с грузовика.

—　Мы еще побеседуем,　— проворчала она и потащилась к нашей машине.

—　Извини, если я смутил тебя,　— примирительно заявил Ксавье.　— Но папа с мамой за тебя волнуются.

—　Ой, не смеши,　— фыркнула Николь.　— Нарушение «комендантского часа» не сравнится с тем, что кое-кто втихаря смылся из города.

—　Твоя взяла!

—　А ты,　— процедила Николь сквозь зубы, обернувшись ко мне.　— Даже не знаю, хватит ли у тебя наглости появиться в нашем доме. В данный момент моя мама — не самая большая твоя фанатка.

—　Не бойся, Бет,　— тихо сказал он.　— Я с ней поговорю.

—　Ты уверен?　— прошептала я.

—　Ага,　— хмыкнула Николь.　— Она тебя даже не заметит. Еще бы — драгоценный сынок сподобился вернуться.

—　Остынь, Никки.

Спустя несколько минут мы подъехали к дому Вудсов. Я хорошо помнила двухэтажный особняк с большими окнами и широкой лужайкой перед парадным крыльцом. На подъездной дорожке стояли два мини-вэна. Меня поразило, насколько здесь все нормально и обыденно.

Когда Бернадетта Вудс открыла черную блестящую дверь, у нее из рук выпало посудное полотенце.