—　Ладно,　— бодро проговорила я.　— Тогда прямо в Оксфорд.

Я решительно опустила стекло и глубоко вдохнула свежий воздух. Ветер растрепал мои волосы. Скоро мы бросим очередной вызов судьбе.

Мы переночевали в нашем родном доме, в Венус-Коуве. Следовало собраться в дорогу. Но и тут возникли непредвиденные сложности. Ко мне бросился Фантом, и я поняла, как сильно соскучилась по нему. Ксавье пытался справиться с отчаянием — он находился близко от своей семьи, но не мог с ними встретиться. Он расхаживал по гостиной, стиснув кулаки.

—　Мне жаль, что так получилось,　— проговорила я.

—　Они — мои родители,　— отозвался Ксавье.　— Что же мне, притвориться, будто последние восемнадцать лет в моей жизни их не было? А мои сестры и брат? Я хочу быть рядом с ними… смотреть, как подрастают Жасмин, Маделейн и Майкл.

—　Ты их увидишь, обещаю,　— убежденно произнесла я.　— Однажды так и произойдет.

—　Ага… к Вудсам вернется блудный сын.

—　Они тебя все равно будут любить. И может, настанет день, когда ты сумеешь сказать им правду.

Ксавье невесело рассмеялся.

—　Сомневаюсь.

—　Тебе очень тяжело,　— прошептала я, взяв его за руку, но Ксавье отстранился.

Я замерла. Если уж я не могла утешить Ксавье, значит — дело плохо.

—　Откуда тебе знать?　— воскликнул он.

Я промолчала. Ксавье схватился за голову.

—　Бет, прости меня! Что я несу!

—　Ничего страшного,　— ответила я, присев на краешек журнального столика.

Я понимала, что злость Ксавье направлена не на меня. Он уставился в окно, словно искал невидимого врага, который мог затаиться где угодно.

—　Ты прав,　— продолжала я.　— У меня никогда не было земных родителей. Но у меня есть Отец, и в данный момент Он на меня сердит. Сейчас я только огорчаю Его. Простит ли Он меня когда-нибудь?.. Он может выгнать меня из дома… но твой никогда так не поступит.　— И я невольно улыбнулась.　— Но и мой Отец всегда будет тебя любить. Ксавье, ты Его чадо.

—　А ты — нет?

—　У меня с ним немного иные отношения,　— весело резюмировала я.　— Вы были сотворены, чтобы любить, а мы — чтобы служить. Ради вас он пожертвовал Своим Сыном, помнишь? Понимаешь теперь? Он тебя защитит.

Ксавье обнял меня за плечи.

—　Если так, то я должен оберегать тебя.

В итоге Ксавье принялся строчить письмо родителям. Мне он его не прочел, а я не стала к нему приставать. Я не была уверена в том, что Айви и Гэбриэл согласятся опустить его в почтовый ящик, но для Ксавье было крайне важно написать его.

Айви сразу взяла на себя руководство и принялась упаковывать все, что, по ее мнению, требовалось нам для студенческой жизни. Естественно, учитывая обстоятельства, нам пришлось довольствоваться немногим. Мы не взяли теплые одеяла и настенные постеры, которыми обожают окружать себя первокурсники. Кроме того, я решила, что другие необходимые вещи приобрету на месте.

Ксавье действительно столкнулся с трудностями. Ни любящих родителей, ни долгих прощаний, ни волнения при вручении рекомендательных писем и при записи на различные курсовые предметы. Но я тоже нервничала. Однако Ксавье готовился к поступлению в университет еще с младших классов школы. Его отец и дед состояли в «Сигма Кси», а университетский футбол был семейной традицией Вудсов. Я, напротив, не имела подобного опыта и толком не знала, как сориентироваться на новом поприще. Еще совсем недавно я освоилась в «Брайс Гамильтон», а теперь мне предстояло окунуться в загадочную среду студенческого кампуса. Конечно, Ксавье будет со мной и, если что, поможет, но я бы хотела самостоятельно выполнить «домашнее задание».

—　Объясни точнее, что означает «сестричество»?　— спросила я, когда Ксавье укладывал наши сумки в багажник автомобиля.

—　Это такие девичьи объединения,　— ответил он.　— И они постоянно заняты полезными делами. А у парней — братства.

—　А можно просто выбрать для себя братство или сестричество?

—　Не совсем, Бет. Все происходит по обоюдному согласию.

—　А если девушку туда не принимают?

—　Тогда она в это сестричество не вступает,　— пояснил Ксавье.　— Поэтому надо быть внимательным.

—　А что они собой представляют?

—　Узнаешь в течение первой недели,　— заявил Ксавье.　— Все новички обязательно посещают сестринские и братские дома. Там с каждым из них беседуют. Потом ты получаешь открытки с приглашениями от тех объединений, которые готовы принять тебя.

—　Но ведь там сотни студенток?　— удивилась я.

—　Сведения о девчонках изучают очень старательно,　— произнес Ксавье.

—　Ты что, серьезно?

—　Я не шучу, Бет.

—　А это не слишком — производить подобный набор?

—　Что поделаешь, в университете свои правила. Например, девушка из Алабамы приезжает в «Ол Мисс». Сестричество «Три Дельта» из «Ол Мисс» связывается с «Три Дельта» в Алабаме, а там, разумеется, найдется тот, кто вместе с этой девчонкой заканчивал школу. Зато про тебя они ничего не разведают.

—　Слава Богу. Мне кажется, что такая система чересчур грубая и вообще жестокая.

—　Но сестричества занимаются благотворительностью, помогают местному населению. Короче, не переживай. Я не сомневаюсь: нас с тобой примут.

Студенческие объединения, которые для краткости именовали себя просто «Греками», уже поставили меня в тупик. Хотя на протяжении выпускного года моя лучшая подружка Молли без конца трещала о какой-то студенческой организации. Хейли даже посоветовала ей прекратить болтовню: дескать, иначе от нее отвернутся остальные сестричества. Тогда я к их разговорам не прислушивалась, поскольку они звучали как беседы на неведомом иностранном языке. Но как забавно получилось: они всплыли в моей памяти в самый ключевой момент.

«А кто пишет тебе рекомендательное письмо в „Кси О?“» — поинтересовалась Хейли у Молли.

«Мама Райана. Она состояла в „Кси О“, когда училась в университете Дюка».

«Ты к ним мечтаешь попасть?»

«Именно,　— заявила Молли.　— И оно того стоит».

«Сильно сказано,　— фыркнула Хейли.　— Полным-полно других».

«Для меня — нет».

«Кстати, у „Кси О“ — очень высокие требования к среднему баллу».

«По-твоему, у меня не выйдет?»

«Нет. Но тебе не надо так трепаться. Если ты вылетишь из „Кси О“, ни одно сестричество не захочет тебя принять».

«Глупости! Я не собираюсь оттуда вылетать».

Но тут воспоминания обрывались. Зря я не задавал им вопросов! Несмотря на то что поначалу Ксавье был охвачен радостным волнением, сев за руль, он умолк. Мало того что он не побывал дома, он еще был вынужден оставить в Венус-Коуве свой любимый «Шевроле». Около университета Ксавье поджидал новенький автомобиль — в качестве компенсации, но ему лишь хотелось вернуть обратно прежнюю жизнь. Я и сама с трудом рассталась с Фантомом. Я расплакалась, прощаясь с ним, хотя Айви меня клятвенно заверила в том, что заботу о Фантоме на себя возьмет наша соседка Долли Хендерсон. Я надеялась, что она не забудет выгуливать его в промежутках между посещением солярия и супермаркета.

А еще мне не хватало Молли. Я скучала без подруги, но вдруг меня осенило.

—　Послушай, Гэбриэл, а кто-нибудь из нашей школы собирается в «Ол Мисс» этой осенью?

—　Большинство ребят поступают в Алабамский университет и Вандербилт,　— ответил брат.　— Пара-тройка выпускников подумывали об «Ол Мисс», но мы о них позаботились.

—　Вы не…　— ахнула я, но Гэбриэл бросил на меня гневный взгляд.

—　Бетани, мы добились того, что другие учебные заведения предложили им стипендии.

—　Просто класс!　— восхитилась я.

Поездка до Миссисипи была мирной, если не считать споров о выборе музыки. Гэбриэл предпочитал церковные гимны, а Ксавье отдавал предпочтение классическому року. Я проголосовала за кантри, а Айви заявила, что хочет тишины. Гэбриэл пошел на компромисс и настроил нам волну, на которой транслировали кантри-госпел. Вслух я ничего не сказала, но музыка тронула мое сердце.

Меня поразило количество растений по обе стороны шоссе. Зелень окутывала нас, словно мантия. На огороженных пастбищах паслись коровы, белки взбегали на стволы деревьев, под ветром колыхались поля хлопка. Иногда на глаза попадались олени, убегающие в лес.