На подводную лодку была передана настоятельная просьба: «Подойдите так близко, как только можете».

Найт, Тессье, Мэрфи и французский лейтенант на этот раз стали держать каяк, в который забирались Кларк и Райт. Потом они стали буксировать его в море, подальше от прибрежных волн, пока не оказались на сравнительно спокойном месте, и тогда Райт крикнул: «Давайте!» Все четверо что было сил толкнули лодку вперед, а Кларк с Райтом налегли на весла. Подошла волна, и на какое-то мгновение, показавшееся бесконечным, легкий каяк завис почти вертикально, затем перевалил через ее гребень, и вместе с этой волной прибой был преодолен. Тем временем остальные тоже забрались в свои лодки, и в конце концов все сумели отплыть от берега.

Последним субмарины достиг Хоулмз. Огромная волна подняла его каяк и бросила на палубу. Он сам угодил прямо в руки матросов, которые держали его, пока не схлынула вода, но его каяк переломился надвое и был унесен в море.

Последнее обстоятельство порождало очевидную опасность: вынесенные на берег обломки лодки и ее содержимое — письма, военная форма и вещмешок с деньгами — однозначно указали бы на появление американцев. Поэтому Мэрфи была послана радиограмма с предупреждением о необходимости осмотреть побережье, и рано утром он вместе с Найтом и обоими французами обошел берег и уничтожил все следы «кораблекрушения».

А английская субмарина тем временем шла на север со скоростью четыре узла — это была ее предельная скорость в погруженном состоянии. Кларк, озабоченный тем, чтобы передать свою информацию в Лондон как можно скорее, решил рискнуть и нарушить радиомолчание. Он отправил на ближайшую британскую базу радиограмму с указанием координат, курса и скорости их лодки и просьбой прислать самолет.

В 15.20 в небе появилась «Каталина», «летающая лодка», и, спланировав над их головами, приводнилась неподалеку. Вновь забравшись в свои каяки, Кларк и его спутники перебрались на нее и через полтора часа были уже на базе. Послав в Англию сообщение о своем полном успехе, они отправились туда и сами. Однако под конец удача, казалось, решила совсем отвернуться от генерала. Их самолет сначала попал в туман и несколько часов летел в кромешной белой мгле, а потом обледенел так, что едва мог держаться в воздухе. Кларк назвал этот перелет «самым тревожным эпизодом миссии».

В Англии, куда самолет сопровождения прибыл точно по графику, уже царило беспокойство. В конце концов самолет генерала вынырнул из облаков и зашел на посадку.

— Чтобы купить такое количество бензина, которое оставалось баках, нам хватило бы десяти центов,— сказал на прощанье пилот.

Позднее генерал Кларк дал свою оценку важности полученных от французов сведений и составленных на ферме в общих чертах планов. Благодаря той встрече «удалось сохранить жизни тысячам американцев и британцев», сказал он мне, когда я встретился с ним после успешного вторжения в Северную Африку. «Французские войска теперь сражаются отважно и успешно на нашем фронте благодаря намеченным на том совещании принципам совместных действий».

На утро одного из понедельников начала лета 1942 года в кабинет №3045 невзрачного здания «Мьюнишн Билдинг»[8] в Вашингтоне на секретную встречу были приглашены двенадцать армейских офицеров. Они прибывали поодиночке, без лишнего шума и совершенно не представляя, зачем их собрали. Через два часа они так же незаметно разошлись, унося с собой одну из крупнейших военных тайн того времени: решение послать американские экспедиционные силы в Северную Африку.

Бригадные генералы и полковники вернулись в свои кабинеты, чтобы заняться запуском сложного механизма подготовки Северо-Африканской кампании. Им предстояло организовать обеспечение операции доставки подходящих людей, должным образом снаряженных, в нужное место в установленное время. Пятнадцать недель спустя прекрасно экипированные американские войска, отправленные сначала из Соединенных Штатов и Великобритании, высадились точно в условленное время в двенадцати разных местах в трех районах французской Северной Африки.

На тот момент это были самые крупные переправленные морем силы вторжения за всю мировую историю. Более многочисленными были только войска, высадившиеся потом в Нормандии. Список припасов, которые пришлось предоставить службе снабжения для обеспечения африканской экспедиции, насчитывал 700000 пунктов, в их числе 22 миллиона фунтов продовольствия, 38 миллионов фунтов обмундирования и снаряжения, 10 миллионов галлонов бензина, разлитого в пятигаллонные канистры, пятидесятигаллонные цилиндрические емкости и танкеры. Этот фантастический по своему объему интендантский перечень включал также 100 будильников и 580 крысоловок, стремянки и резиновые штампы, униформу для мясников и стальные сейфы.

Каждый американский солдат ступил на берег со своим индивидуальным средством для очистки воды. Если он наполнял свою фляжку из какого-нибудь подозрительного водоема, ему нужно было просто бросить в нее маленькую таблетку. Кроме этого, каждый джи-ай имел при себе соляные таблетки, которые должны были помогать преодолевать африканскую жару; сульфаниламидный порошок в особых пакетиках для посыпания ран с целью дезинфекции; пару очков, специально разработанных для Африки и имевших две пары сменных стекол: от пыли и от солнца. А начальник интендантской службы изобрел еще и новый тип мешка для окуривания против вшей.

Вся эта необъятная работа по снабжению усложнялась необходимостью все держать в секрете. Например, производителям был дан заказ на изготовление противомоскитной сетки с необычно маленькими ячейками, и если бы об этом узнали немцы, они сразу бы догадались, что наши войска собираются в Африку, потому что такие сетки используются для защиты от песчаных мух. Главный интендант должен был снабдить солдат квадратными кусками материи, которые нужно было прикреплять сзади к каске для защиты шеи от солнца, и это опять могло навести противника на мысли о готовящемся вторжении. Десятки тысяч таких кусков ткани были погружены на корабли в коробках, маркированных: «Содержание XY», и даже солдаты боевых частей не знали, что в них, пока не оказались у африканских берегов.

Держать в тайне готовящуюся переброску войск само по себе было довольно сложной задачей. Помимо обычных мер предосторожности всеми силами создавалась видимость, что все приготовления связаны с обычной очередной перевозкой войск в Великобританию. Офицеры, занимавшие ключевые должности в подготовке кампании, использовали условные названия «Ирландия» и «Британия» для обозначения Марокко и Алжира. Когда генерал Паттон находился в Вашингтоне на совещании по вопросу готовящейся десантной операции, он сказал: «С каждым новым человеком, посвящаемым в эту тайну, вам следовало бы изолировать по 750 человек». Пожалуй, это было преувеличением, но несколько языков таким образом завязать бы удалось. Среди личного состава интендантской службы в курсе дела были только десять человек, в управлении военных снабжений — девять. Причем люди были информированы на разных уровнях: часть высших офицеров знала, что планируется крупная перевозка войск, другие знали, куда направят войска, но не знали, в каком количестве, третьи знали, сколько войск, но не знали, куда.

Для более надежного соблюдения секретности предпринимались разные ухищрения. В целях сокрытия подготовки к отправке 850 судов многие из них были поставлены в сухие доки, якобы для ремонта. А для того, чтобы никто не смог по длительности рейса определить конечный пункт, на все корабли было погружено провизии гораздо больше, чем потребовалось бы для самого дальнего плавания.

Все посвященные в тайну предстоящей операции значились в специальном списке, по которому, например, пускали в кабинеты, в которых проходила подготовка операции. Некоторые офицеры получили в свое распоряжение диктофоны и секретарей, записывавших все их указания и распоряжения, многочисленные копии которых рассылались по армии. Дата начала операции, однако, нигде указана не была.