Насколько изящной и быстрой была походка канцлера, настолько неброским и скромным казался его наряд. Простая синяя митра венчала благородную голову, и скромная синяя мантия, подпоясанная белым поясом, символом посвящения Туландероны, лежала на его плечах. Ноги канцлера были обуты в башмаки из снежно-белой туландеронской кожи (подарок отца). Единственным предметом гордости Овангара была, пожалуй, его роскошная борода, чья ослепительная белизна выразительно контрастировала с синевой мантии.

«Супер! Просто супер этот канцлер!» — Вамур спрашивал себя, сможет ли он с возрастом надеяться на такое роскошное украшение.

Какой знойный тип, да? — раздался голос Врангеро. Вамур обернулся и, сияя от радости, обнял друга.

Эй, парень, не задуши меня ненароком, — усмехаясь, отбивался Врани. — Можешь мне сказать, где мы приземлились?

О-о! В шикарном местечке, — грубоватый тон Вамура скрывал радость и облегчение: Врани здоров, бодр и не растерял своей ироничности. — Только вот с манерами у них тут явно плоховато. Я голоден как волк, до сих пор крошки во рту не держал. Но теперь-то нам дадут что-нибудь поесть. Будем надеяться, что сине-белый тип окажется нормальным.

А, юный господин Врани очнулся… Можно мне называть тебя Врани? — Овангар улыбнулся смущенному гному. — Господа, мы уже пришли, и скоро можно будет хорошенько подкрепиться!

«Прекрасно, — подумал Вамур, — значит, нам не придется трогать сухой паек из колпаков».

Он увидел, как огромные двери Зала фей беззвучно отворились, повинуясь легкому движению руки Овангара. Эльфы-дозорные почтительно склонились перед могущественным канцлером, и процессия устремилась в сад, от одного вида которого перехватывало дыхание.

ХРУСТАЛЬНЫЙ ДВОРЕЦ

У Вамура глаза на лоб полезли:

— Глянь-ка, Врани, ты когда-нибудь видел такие прекрасные цветы?

Лишь тот, кто знает о великой любви крохотных гномов к цветам, поймет, почему Вамур прослезился при взгляде на Сад фей.

Врани выпрямился на ладони эльфа, который осторожно нес их, как пару сырых перепелиных яиц, и оперся на плечо друга. Безмолвно и благоговейно они смотрели на потрясающую роскошь сада, раскинувшегося перед ними.

От Зала фей широкая, украшенная светлыми статуями и посыпанная белым стеклянным гравием дорога вела через небольшую долину до другого конца сада к стоявшему на небольшом холме зданию, чьи башни таинственно мерцали среди цветов.

Это был знаменитый Хрустальный дворец короля эльфов. Речка, которая, серебрясь, змеилась через луга долины с востока на запад, пересекала дорогу под изящным мостом.

За мостом, на котором воздушные кобольды охотились на водяных жуков и русалки ныряли за речным жемчугом, устремлял в небо свои струи большой фонтан. От фонтана прямые, как стрелы, дорожки и тропки уводили в цветочное великолепие Сада фей.

Они увидели множество редких и совсем незнакомых цветов. С грядки нежно-желтых колокольчиков доносился тихий перезвон, а шоколадного цвета астры источали аромат корицы и кориандра. Но, когда крохотных носиков достиг освежающий, как морской бриз, аромат голубых роз, на души Вамура и Врани тяжелым камнем легла тоска по родине.

Овангар, заметив помрачневшие личики своих маленьких гостей (или, лучше сказать, пленных?), быстро нагнулся, сорвал два прекрасных цветка маргаритки и протянул их Вамуру и Врани.

— Морковки с цветочками, — забавляясь, хихикнул эльф, но тут же испуганно умолк, встретив строгий взгляд канцлера.

Вамур, который слышал это дерзкое замечание, весело улыбнулся молодому эльфу и заговорщически подмигнул ему. Альдан, так звали эльфа, искоса бросил взгляд на Овангара и робко улыбнулся в ответ. Оба ощутили тепло взаимной симпатии.

Открытое лицо Альдана мало соответствовало должности эльфа-стражника, который с малых лет должен повиноваться строгому придворному этикету и скрывать свои чувства. В быстрых серых глазах то и дело светились ироничность и ум, которые юноша не в силах был скрыть. Недавно это стало причиной скандала: посол Лингардии пожаловался на стражника, смотревшего на него явно непочтительно, безо всякого уважения. Альдан получил выволочку и был удален от общества. Теперь он нес скучную вахту на задворках Сада фей, где не увидишь никого, кроме медовых эльфов, которые ухаживают за цветами. Там он и обнаружил во мху лежавшего без сознания Врангеро.

…Между тем процессия под предводительством Овангара достигла дворца Оберона. К нему вела широкая хрустальная лестница, служившая прямым продолжением дороги, на ступенях которой вместо эльфов, постоянно охранявших королевский дворец, стояли ужасные химизы. Овангар заметил это, но ничего не сказал. Они поднялись к роскошному входу, где их встречали сверкающие эльфы в серебряных ливреях. Овангар вздохнул с облегчением: признаться, он ожидал какой-нибудь пакости со стороны Кирмаса, но, похоже, обошлось. Пока. Он приветливо кивнул в ответ на почтительный поклон пожилой эльфийки.

Все сделано по желанию Вашего Сиятельства, канцлер.

Спасибо, Винтере.

Он обернулся в сторону Аль дана:

Позвольте представить — гномы Вамур и Врангеро из страны…

Теперь он вопросительно смотрел на Врани: возможно, из бойкого паренька удастся вытянуть больше, чем из его напарника. Но тот не пошел на поводу у канцлера. Гном глупо усмехнулся:

Ниоткуда.

Ниоткуда?! — Винтере подошла поближе к Альдану, чтобы рассмотреть маленьких существ на его ладони. — Ниоткуда…

Винтере озадаченно смотрела на гномов, которые, выпрямившись во весь свой крохотный рост, с самоуверенным видом стояли на ладони эльфа- стражника и внимательно разглядывали пожилую даму своими большими голубыми глазами.

Ну морковки да и только! — вырвалось у нее. И в тот же момент, осознав свою неловкость, она зарделась от смущения.

Овангар, усмехнувшись, спас ситуацию, изящным движением руки указав на Винтере (пожилая дама и вовсе стушевалась):

Винтере, добрый дух королевского хозяйства!

Вамур и Врани учтиво поклонились и смотрели

на главную экономку королевства с самым невинным видом, словно и не слышали ее замечания про морковки.

Это честь для нас, любезная госпожа.

Лицо королевской экономки покраснело еще больше, на этот раз от радости: ну что за милые малыши! «Любезная госпожа» — так ее не называли даже хорошо воспитанные эльфы.

Добро пожаловать в Хрустальный дворец! — улыбнулась она в ответ.

Строгое предписание короля фей ни на миг не спускать глаз с гостей и не оставлять их апартаментов (позволялось лишь посещать столовую) никто не мог бы исполнить с большим шармом и естественностью.

Канцлер, показать гостям их апартаменты? — задребезжал за спиной Винтере неприятный голос.

Она вздрогнула. Опять этот надутый фат Пульграм со своей проклятой дубиной! Никому ни малейшей радости от него.

Мажордом выступил из-за спины экономки, демонстративно держа перед собой посох гофмейстера — символ своей власти. Овангар устало закатил глаза к хрустальному своду дворца. Как все же было приятно в обществе уютной добродушной Винтере, которой он был столь многим обязан! Давным-давно она, как наседка, взяла под свое крыло юного сироту Овангара и подсовывала ему всякие вкусности. И до сих пор с глазу на глаз экономка называла канцлера Ови, о чем, разумеется, никто не знал.

Клац! Клац!

Ожидаю ваших распоряжений, канцлер!

Этот фат больше не притворялся, он был ужасно зол, что пропустил прибытие канцлера и его пленников (о гостях вряд ли можно было говорить после недвусмысленных указаний Его Величества). Но канцлер, как всегда, не посчитался с этикетом и привел гостей во дворец без соблюдения необходимой церемонии. Конечно, Пульграм должен был своевременно оказаться у входа в Зал приемов, но кто-то же должен нести ответственность за устройство пленников. На курицу-экономку мажордом полагаться не хотел, так что сам еще раз тщательнейшим образом проверил приготовленные для заключенных помещения и, к досаде своей, не нашел к чему придраться.