Оливер открыл глаза и вырвал Жезл из крохотных рук, инстинктивно поднял его над головой и услышал свой собственный голос, заставивший содрогнуться недра земли:

ВАААЛЛЛЛДДДААААAJIJIJI!!!

Олли почувствовал, что от этого крика из его тела в панике бежало все чуждое, и ощутил себя удивительно свободным. Он быстро коснулся Жезлом Клининга и крикнул:

Клининг, скорее крикни свое имя!

КККЛЛЛИИИИННИИИИНННГГГ! — пронесся по залу голос иллантина.

Олли быстро кинулся к Ринхен, затем к Васклинданье и троим крохотным гномам, касаясь Жезлом каждого, и все они, освобождаясь, выкрикнули свои имена. Затем Олли коснулся крупа Бьядли, и тот удивительно чисто проржал свое имя.

Спасибо, мой мальчик, большое спасибо! — Лаурин, успокаивая, поглаживал конька.

Тебя тоже?.. — Олли вопросительно взглянул на короля гномов.

Тот рассмеялся и покачал головой:

Благодарю, Олли, но, как видишь, я уже сам освободился. ^

Олли испытующе взглянул в глаза Лаурину, но тот смотрел на мальчика, дружелюбно улыбаясь, такой похожий на него и странно родной. Поэтому Олли не посчитал нужным коснуться Лаурина Жемчужным жезлом.

Что это было, мой мальчик? — спросила Васкелинданья из Готима, едва придя в себя. — Такое впечатление, словно я вернулась из долгих странствий в темноте.

Ты же видишь, высокочтимая подруга, — Клининг показал на Жезл, мерцающий в руке Олли, — благодарение богам, мы наконец нашли его! — Клининг гордо взглянул на мальчика. — Как же я был слеп! Столько искал того, кто с самого начала был рядом.

В прекрасных зеленых глазах верховной жрицы сверкнули слезы.

О Великая Мать, теперь я понимаю смысл загадочных слов твоей сестры. Мальчик мой, дай же тебя обнять! — Васкелинданья из Готима подошла к Олли и обняла его, смущенного.

А мы? — Вальмин, Вугур и Вильдо стояли перед Олли. — Эй, парень, ловко ты нас всех водил за нос! Ну-ка подними нас повыше, мы тоже хотим тебя потискать!

Да ладно вам, — отбивался Олли. — Нашли себе героя…

Скромность, конечно, украшает мужчину, — улыбнулся Клининг. — Но факт остается фактом: ты, мой мальчик, обладаешь чистым сердцем, и в этом все дело. Ты — Избранный и тот единственный, кто имеет право прикоснуться к Жезлу. Это великая честь и великое бремя. Но я уверен, ты всегда будешь достоин этой чести.

Так же, как и я! — ударил себя в грудь Рагнур.

Клининг взглянул на вулканического орла.

В тебе, мой маленький герой, я уверен. — Он потер ладони, которые все еще болели от ударов клюва. — Тебе, друг мой, никакой Жезл не нужен в качестве оружия.

Я хотел бы вас поздравить и поблагодарить. — К компании, ведя в поводу своего коня, подошел Лаурин. Он протянул Олли руку. — Благодарю от имени Бьядли. Он, бедняга, до сих пор в себя не придет.

Рагги подлетел к Лаурину и сел ему на плечо.

Олли обернулся в поисках Ринхен и обнаружил ее сидящей на камне в сторонке. Мальчик подошел и сел рядом с ней.

Тебя что-то беспокоит, Ринхен? Самое худшее уже позади.

Все позади, — мрачно ответила Валентирина.

Что ты имеешь в виду?

Теперь ты знаменитый мужчина…

Ой, с ума сойти! Я — мужчина?!

Ну, по крайней мере, герой… Сможешь ли ты теперь вообще оставаться нашим другом? — Она отвернулась, чтобы Олли не видел ее слез.

Мальчик ошеломленно смотрел на нее:

Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Я просто думаю…

Ринхен, для меня самое важное — мои друзья. Ты и все остальные. Кем бы я был без вас? Это не мой выбор, но есть вещи, которые я должен сделать. Из любви к тебе, Клинингу, всем вам. Понимаешь?

Правда?

Правда!

Значит, мы не расстанемся?

Плохо же ты знаешь Олли. — Рагнур уселся на Жемчужный жезл, который мальчик все еще сжимал в руке. — Вот видишь, Ринхен, у меня тоже чистое сердце! — хихикнула левая голова. — Он меня доконает этим своим «героем», — устало пробормотала правая.

Клининг, заметив, что Рагнур перелетел с плеча Лаурина к Олли и Ринхен, отозвал в сторону Васкелинданью из Готима.

Что ты думаешь насчет всего этого?

Васкелинданья удивленно взглянула на иллантина:

Что ты имеешь в виду?

Ты ведь сказала, что понимаешь теперь, что означали загадочные слова Смерти.

Ах, вот оно что! Помнишь, когда мальчик свалился в воду Источника Вечности, сказала что-то насчет того, что надо быстрее высушить мокрые вещи, чтобы он не застудился до смерти?

Да, ну и что?

А Смерть сказала, что Олли может отныне не опасаться ее. Теперь понимаешь?

Клининг сказал, поколебавшись:

Ты думаешь, Олли… бессмертен?

Это не могло означать ничего иного. Он нечаянно глотнул воды Вечности, а ее можно пить лишь тому, кто… Ну, ты знаешь.

Но если это так, значит, мальчик со Стороны людей перешел на нашу Сторону?

Думаю, это означает большее… — сказала верховная жрица и бросила взгляд на мальчика.

Нам же никто не поверит! Васкелинданья, об этом не должен знать никто, вообще никто! Даже сам мальчик. Он даже не понял, что произошло.

Я тоже так думаю. Иначе бедный мальчик не будет знать покоя. Со временем он все поймет, а пока это останется нашей тайной.

Они переглянулись, соприкоснулись указательными пальцами правых рук и прошептали древнюю клятву, которая обязывала их к вечному молчанию:

Валалдал кем секер ут.

Олли с Ринхен на руке вновь присоединился к компании.

Ну, все выяснили, голубки? — спросил Вугур, увидев влажные от слез глаза Ринхен.

Да, — с сияющим видом кивнула она. — Олли сказал, что самое важное для него — мы, и он с нами не расстанется. И вообще, ради друзей он готов на все, правда, Олли?

Правда.

«Ну-ну! Говорю «мы» — подразумеваю «я». О женщины!» Вильдо, усмехнувшись, покачал головой, но благоразумно промолчал.

Так, значит, ради друзей ты готов на все? — вмешался в разговор Лаурин. Он восседал на Бьядли спиной к стене из красного хрусталя. — И даже уничтожить Священный Жемчужный жезл, если такова плата за жизнь друзей?

Трудно сказать. Думаю, жизнь вообще бесценна. Это самое дорогое, что есть. А Жезл… Он все-таки предмет…

Вугур заметил едва уловимый коварный блеск в глазах Лаурина.

О, как благородно! Ну что ж, посмотрим, не пустая ли болтовня твои высокопарные заявления, мой мальчик!

И в то же мгновение Лаурин схватил Васкелин- данью, которая присоединилась к группе, прислушиваясь к разговору, кинул ее в седло перед собой и приставил к ее горлу острое лезвие Бальмуни.

Все в ужасе застыли. Рагнур немедленно взлетел на плечо Олли.

«Ну почему я, идиот, не коснулся Жезлом и Лаурина!»

Теперь никаких глупостей, друзья мои, иначе ей конец! — жуткий голос Уруголя звучал под сводами зала. Дух разрушения и хаоса прекрасно чувствовал себя в теле Лаурина.

Олли инстинктивно поднял Жемчужный жезл.

Лучше держи чертов Жезл перед собой. — Ла- урин-Уруголь сильнее прижал лезвие меча к нежной шее прекрасной жрицы. — Руки вниз, Клининг!

Или ты хочешь, чтобы она умерла? Никаких волшебных фокусов, я сказал!

Клининг медленно и осторожно опустил руку.

Валентирина, ко мне!

Ринхен в страхе подошла к Лаурину.

Коснись моего плаща, — приказал всадник.

Ринхен коснулась волшебного плаща, и в то же

мгновение всадник с конем и обе женщины исчезли.

Из глубины зала еще был слышен смех — мрачный смех Уруголя.

Что же нам теперь делать? — прошептал Олли.

Можешь не шептать, мальчик. Ты просто должен сделать то, что я скажу. Ты ведь хочешь увидеть своих подружек целыми и невредимыми? — обрушился на него голос Уруголя.

Что он имел в виду, сказав «целыми и невредимыми», а, Клининг? — все еще тихо шептал Олли.

Вот гад! — Клининг от ярости не способен был думать.

Что я имел в виду? — голос Уруголя перешел в шепот, но все равно словно ножом резал пространство зала. — Мы справляем чудный детский праздник, и милые малыши заранее рады маленькой морковке Ринхен и доброй тетушке Васкелин- данье.