^ Но у нас действительно нет гномов! Я могла бы дать малышке дополнительно ручку.

Какая наглость! Будешь с ними милой, так тебе же еще и нахамят!

- А это что, рядом с резиновым пауком? — вклинилась молодая женщина, взявшая на руки свою визжащую соплюшку. — Не бойся, детка, наш папочка позаботится, чтобы ты получила своего маленького гномика! Правда, папочка?

Толстуха обернулась: действительно, там, рядом с резиновым пауком, выглядевшим ну просто как живой, лежала маленькая куколка-гном. Откуда она здесь взялась? Ладно, пусть девчонка его забирает. Главное, пусть убираются, а то уже люди обращают внимание.

Клининг увидел гигантскую руку толстой дамы, которая тянулась за ним, и, мгновенно превратив резинового паука в плюшевую лошадку, заставил ее прыгнуть в руку толстухи.

- Но это не гномик! — возмутилась мать девочки.

- Либо давайте гнома, либо я вызываю полицию! — глава семейства потерял терпение.

У толстой дамы зазвенело в голове. Гном? Лошадка? Она уже собиралась искать гнома, но тут детка заверещала вновь:

- Ой, какой хорошенький! Пони! Папа, я хочу пони! Пони! Пони!

Измученный отец закатил глаза:

- Детка, но ведь ты же хотела гномика?

- Я хочу по-о-о-о-они! — ребенок выл громче сирены.

- Ну дай же ребенку его пони, Альфред!

Альфред метнул взгляд на толстуху, но та смотрела твердо и торжествующе. Мужчина опустил глаза — она победила.

- Гном или пони, но с вас десять евро! — дожала толстуха. «Гляньте-ка, до чего доводит бесстыдство!» — подумала она. Конечно, если возникнет спор, она найдет им этого дурацкого гнома, но, похоже, ее блеф удался. Молодой папаша, вздохнув, полез в карман и вытащил из портмоне пять евро.

- Пяти евро вполне достаточно.

- Тогда никакого хорошенького пони! — улыбнулась толстуха и помахала перед носом малышки плюшевой лошадкой. Как и ожидалось, соплюшка снова завопила.

- Ну ладно, вот десять евро!

Быстрым, отработанным движением толстуха схватила неожиданный дополнительный заработок, и, прежде чем мужчина успел что-нибудь заметить, деньги исчезли в ее кармане.

- Вот, сокровище мое, вот твой пони! Папа такой добрый!

Клинингу, притаившемуся за маленькой плюшевой игрушкой, толстуха понравилась. Ловко же она обставила этого идиота-папашу и его высокомерную женушку! Жаль, он не сможет увидеть, как волшебство рассеется и прелестный пони в присутствии истеричной мамаши снова превратится в отвратительного резинового паука.

- Куш… Куш!

- Эй, ноль, ты еще отважился прийти сюда?

Опять одно и то же. Каждый идиот может безнаказанно унижать его. Но все равно. Сегодня в любом случае решится его судьба. С самыми худшими предчувствиями он брел по школьному двору, как овца на бойню.

- Куш… Куш! Опять хочешь вылизать ботинки?

Олли увидел перед собой ботинки Буля. Ему

было все равно. В душе он чувствовал какую-то невероятную ярость, спокойную и холодную. Он поднял глаза и посмотрел прямо в глаза Паулю Райзеру.

- Заткни свою глупую глотку, Райзер! — словно издалека он услышал свой голос. Эффект разорвавшейся бомбы не был бы сильнее. Невероятная тишина воцарилась на школьном дворе.

- Что ты сказал, Куш? — Буль Райзер и остальные были уверены, что ослышались.

- Я сказал, — голос «ноля», маленького и щуплого, стоявшего перед Райзером, был холодным и четким, — заткни свою глупую пасть! И оставь меня в покое. Надоел! — устало добавил Олли.

В школьном дворе уже заключали пари, каким именно способом Буль расправится с «нолем». Райзеру потребовалось время, чтобы осознать невероятное. Вокруг них сразу образовалось кольцо наблюдателей, хотя некоторым это казалось пустой тратой времени: наблюдать интересно, когда ожидается борьба, а здесь будет избиение.

Буль Райзер встретился взглядом с «нулем» — и непроизвольно отпрянул: никогда еще он не видел таких остановившихся, готовых к смерти глаз. Должно быть, такой взгляд был у самураев (а Буль любил кровавые истории о самураях) в момент сепукку. Он заколебался. Буль Райзер ужасно не любил рисковать. В душе он был трусоват и нападал лишь тогда, когда бывал абсолютно уверен, что ему уступят. Он уже хотел опустить глаза, не выдержав взгляда Оливера Куша, но тут услышал одного из членов шайки Вернрота:

- Ладно, Буль, давай, а то уже звонок!

Пауль Райзер понял, что теперь ему не отвертеться. Он расправил плечи, собрал всю свою медвежью силу и уже хотел нанести сокрушительный удар по этим неприятным глазам.

Оливер видел, как напряглись под рубашкой впечатляющие мускулы Буля, и в ожидании смертоносного удара втянул голову в плечи. Если повезет, все обойдется одним ударом… В конце концов уже прозвучал звонок. Но тут случилось совсем уже странное.

- Эй, Буль! Оставь в покое моего друга Олли!

Маркус Вернрот, едва появившись в школьном

дворе, подлетел прямо к «нулю», положил руку ему на плечо и сказал Паулю Райзеру:

- Спокойно, Буль! Оливер теперь наш! — Потом он угрожающе оглядел остальных и заявил: — Я требую, чтобы моему другу Оливеру оказывали знаки уважения, иначе будете иметь дело с Булем. Не правда ли, Буль?

Райзер озадаченно кивнул.

Мир перевернулся. Ничего больше не могло быть так, как раньше.

- Пошли, Олли, от этого дурачья! — Вернрот оставил свою руку на плече Олли, они вышли из круга, как двое старых друзей, и направились через школьный двор в класс.

На перемене со словами «Эй, Буль, пересядь к Дэннису!» он согнал все еще недоверчиво косящегося Райзера и усадил Олли рядом с собой. Класс стоял, разинув рты. Никогда еще в классной иерархии не наблюдалось такого стремительного скачка: от полного «нуля» до места № 2.

За этой сценой, качая головой, наблюдала молодая практикантка. Кто разберет этих детей! Сперва колотят друг друга чуть не до смерти, и тут же — душа в душу! Именно это ей и не понравилось. С чего вдруг этот отвратительный самодовольный Маркус Вернрот вдруг стал таким закадычным другом тихого Оливера Куша? Что-то тут не так. Надо будет поглядывать за Вернротом.

- Садитесь, пожалуйста! Сесть! И тихо… пожалуйста!

Редко когда она видела класс в таком возбуждении — будто бомба взорвалась!

- Урок истории уже начался! — она вынуждена была повысить голос, чтобы перекричать гул голосов. — Тема сегодняшнего урока — «Нашествия монголов». Прекратите разговаривать!

Шум в классе не утихал.

- Кто может что-то сообщить на эту тему? — Невероятно, но она потеряла терпение. — ПРОКЛЯТЬЕ! Я СКАЗАЛА — ТИХО!!!

Воцарилась мертвая тишина. Проходивший мимо по коридору старый учитель герр Крюгер устало поднял глаза к потолку. Вот она, эта молодежь! Будучи не в состоянии справиться с классом, они истошно орут и ругаются на учеников.

«Ну вот, — подумала Ингрид Малер, — сработало».

- «Нашествия монголов» — кто может что-нибудь сказать на эту тему?

К ее удивлению, руку поднял Маркус Вернрот.

- Чингисхан на всех нападал и без остатка вырезал, ну и насиловал женщин — так мне кажется. — Он самодовольно обернулся к классу и двусмысленно ухмыльнулся.

Разумеется, ничего иного от него ждать не приходилось. Ингрид Малер оглядела класс:

- Кто знает еще что-нибудь?

Оливер робко поднял руку, ожидая, что сейчас его снова одернут: «Куш! Куш!»

Тишина.

Буль Райзер напрягся, готовый вцепиться в глотку каждому, кто осмелится задеть нового друга его босса. Оливер продолжал тянуть руку.

- Оливер? Ты можешь рассказать нам больше? — Ингрид Малер не могла прийти в себя от удивления.

Рыжий мальчуган встал и начал рассказывать, сначала заикаясь, потом все более гладко и уверенно. Перед глазами его потрясенных одноклассников разворачивалась яркая, живописная картина величайшего царства, когда-либо существовавшего на земле, и, по большей части, неизвестной Западу самобытной культуры монголов.

Закончив повествование, Оливер смущенно улыбнулся и поспешно сел.