Лицо Ханстона посветлело, глаза чуть расширились.

— Если бы я мог поверить вам, ваше сиятельство! — страстно воскликнул он и резко оборвал себя: глаза его мгновенно сузились: — Я хотел бы услышать ваше мнение о будущей роли мезоделлиан в развитии цивилизации.

— Используя удобные случаи и применяя законные методы, — спокойно сказал Мэлтби, — со временем они неизбежно будут играть ведущую роль в обществе. Пускать в действие их способность контролировать сознание окружающих было бы нечестно; но и без этого мезоделлиане смогут занять доминирующее положение — сперва в мире Пятидесяти Солнц, а затем и в галактике Млечного Пути. Если же они попытаются добиться власти с помощью силы, то будут уничтожены — до последнего человека, до последнего ребенка.

Глаза Ханстона сверкали.

— И как долго, по вашему мнению, это продлится? — спросил он.

— Этот процесс может начаться еще при нашей с вами жизни. И продлится он не меньше тысячи лет — в зависимости от количества смешанных браков между деллианами и людьми; ведь сейчас, как вам известно, таким смешанным парам запрещено заводить детей…

Ханстон хмуро кивнул и сказал:

— Меня неверно информировали о вашей позиции. Вы — один из нас.

— Нет! — твердо заявил Мэлтби. — Не путайте стратегию с тактикой. Для нас это равнозначно разнице между жизнью и смертью. Любой намек на то, что мы в конце концов займем доминирующее положение в обществе, встревожит людей, которые сейчас, благодаря усилиям их правительств, настроены по отношению к нам более или менее дружелюбно. Если мы окажемся солидарны с ними — это послужит хорошим началом нашего восхождения. Но стоит нам попытаться извлечь из нынешнего кризиса пользу только для себя — и многочисленная раса сверхлюдей, к которым мы с вами принадлежим, рано или поздно будет уничтожена.

Ханстон вскочил на ноги.

— Ваше сиятельство, я согласен. Я пойду за вами. Мы будем ждать дальнейшего развития событий.

Эта победа оказалась неожиданной для Мэлтби, уже согласившегося в душе с возможностью применения силы. Несмотря на уверенность в искренности Ханстона, Мэлтби отнюдь не собирался верить ему на слово. Кто мог поручиться, что точка зрения его оппонента не изменится, едва исчезнет нависшая над городом громада «Атмиона»? Он прямо заявил об этом Ханстону и закончил так:

— В данных обстоятельствах я прошу вас удалиться на шесть месяцев в любое, на ваш собственный выбор, место, где вы не могли бы встречаться со своими сторонниками. Рассматривайте это как форму домашнего ареста. Можете взять с собой жену. С вами будут обращаться с должным уважением, а в случае установления контакта с земным кораблем вас немедленно освободят. Вы скорее заложник, чем пленник. Я даю вам двадцать четыре часа на размышление.

Никто не предпринял попытки задержать Мэлтби во время возвращения сперва на катер, а потом и на борт корабля.

Ханстон капитулировал к концу двадцатичетырехчасового срока. Он поставил единственное условие: подробности его домашнего ареста должны быть преданы гласности.

Таким образом, Пятьдесят Солнц избегли немедленного обнаружения, поскольку было ясно, что одному кораблю без посторонней помощи не под силу отыскать ни одной планеты так хорошо спрятанной цивилизации. Мэлтби был убежден в этом. Но оставалась проблема неминуемого раскрытия, когда через несколько лет сюда прибудут из галактики Млечного Пути другие корабли. Теперь, когда основная угроза осталась позади, эта возможность начала всерьез тревожить Мэлтби.

Выведя «Атмион» на изначальный курс, Мэлтби принялся размышлять над тем, что может сделать для защиты обитателей Большого Магелланова Облака.

Он решил, что кому-то придется достоверно выяснить, сколь велика опасность. И вдруг в голову пришло настолько простое решение, что Мэлтби вздрогнул.

И теперь с каждым часом ему становилось все яснее, что именно он, с его возможностями и опытом, является наиболее подходящей кандидатурой для выполнения этой миссии. Капитан все еще продолжал обдумывать, каким образом удобнее всего сдать «Атмион» противнику, когда по кораблю разнесся звон колоколов громкого боя.

— Леди Лорр, мы установили надрезонансный контакт с местным кораблем.

— Взять его!

Мэлтби так и не понял толком, как это было проделано. Поначалу он был слишком озабочен стремлением оказаться в плену; а когда лучевые захваты уже подцепили «Атмион», у него не осталось времени разбираться, каким именно способом вражескому кораблю удалось заключить их линкор в свое поле.

Мэлтби физически ощущал, что его словно засасывает гигантский смерч; во всем теле чувствовались странные напряжения и искривления, будто сама материя, из которой построен его организм, подвергалась воздействию некой неимоверной силы. Но что бы это ни было, оно разом кончилось, едва силовые захваты повлекли линкор Пятидесяти Солнц к далекому сгустку тьмы, скрывавшему земной корабль.

Мэлтби озабоченно наблюдал за приборами, которые могли дать хотя бы некоторое представление о чужом корабле. По прошествии нескольких минут он начал понимать, что увидеть вражеский линкор невозможно. В этой безбрежной ночи даже ближайшие звезды казались неясными светлыми точками. Определение характеристик любых расположенных вне корабля объектов требовало немалого времени. А космический корабль вообще был подобен исчезающе малой пылинке, затерянной в невообразимой тьме.

Сомнения Мэлтби получили подтверждение. Как только «Атмион» оказался в нескольких световых минутах от своего победителя, все мышцы капитана скрутила острая пульсирующая боль.

«Парализующий луч», — только и успел подумать он и рухнул на пол рубки.

Тьма сомкнулась над ним.

Мэлтби очнулся — напряженный, осторожный, убежденный, что должен овладеть ситуацией, какова бы она ни была. Он догадывался: у землян могут быть методы управления его сознанием и способы заставить его говорить. Приходилось учитывать, что даже мощь мезоделлианского двойного разума будет, возможно, преодолена, если противник догадается о скрытых возможностях Мэлтби.

Расслабив мышцы век, он чуть-чуть приоткрыл глаза. Это еле заметное движение словно послужило сигналом — стоявший поблизости человек произнес на странном, но понятном английском:

— Отлично, сбавь ход в шлюзе.

Мэлтби открыл глаза, но не раньше, чем удостоверился, что все еще находится в рубке «Атмиона» и что, по-видимому, процесс принятия линкора Пятидесяти Солнц на борт земного корабля подходит к концу. Он все еще лежал там, где упал, — значит, офицеры и команда «Атмиона» не были пока допрошены.

Волна возбуждения окатила Мэлтби. Пойдет ли все и дальше так же легко и просто? Возможно ли, чтобы его задача свелась сперва к осторожному зондированию разума окружающих с помощью двойного мезоделлианского сознания, а потом — к полному подчинению своей воле всех, с кем придется вступить в контакт? Удастся ли таким образом взять на себя управление кораблем? Возможно ли это?

Возможно. И произойдет.

Вместе с другими Мэлтби вели длинным коридором, уходящим далеко вперед. Вооруженные члены экипажа земного корабля — как мужчины, так и женщины — шли спереди и сзади вереницы пленных.

Так это выглядело извне. Подлинными же пленниками были офицеры, командовавшие конвоем. В надлежащий момент капитан третьего ранга, крепыш лет сорока, спокойно приказал главной колонне пленных следовать дальше по коридору. Мэлтби же вместе с офицерами астрогационной и метеорологической служб другим коридором ввели в обширное помещение, куда выходили двери полудюжины спальных кают.

— Здесь вам будет хорошо, — деловито сказал офицер-землянин. — Мы подберем вам подходящие мундиры, и вы сможете свободно разгуливать по кораблю когда и где угодно — при условии, что не станете слишком много болтать с нашими людьми. У нас на борту целый набор диалектов, но ни один не похож на ваш. Мы не хотим, чтобы вас заметили, и потому будьте осторожны!

Мэлтби не беспокоился. Сейчас его задачей, как он понимал, было знакомство с кораблем и распорядком на борту. Было очевидно, что линкор огромен, а людей на его борту куда больше, чем может держать под контролем единственный мезоделлианин. Мэлтби учитывал и наличие ловушек для неосторожных пришельцев. Но рискнуть стоило. Как только у него сложится общее представление о корабле и порядках на нем, он быстро разберется и со всеми подстерегающими его ловушками.